Пауло Коэльо - Пятая гора

- Но ты же хотел мира!

- Мир по-прежнему возможен, даже когда мы начнем сражение. Только договариваться мы будем на равных.

Наместник рассказал, что в Тир и Сидон были отправлены гонцы, чтобы предупредить об опасности. Ему было нелегко просить о помощи, ведь в Тире и Сидоне могут решить, что он неспособен справиться сам. Но он пришел к выводу, что это единственный выход...

Военачальник разработал хитрый план. Как только начнется сражение, он вернется в город, чтобы организовать сопротивление. Войско, которое сейчас находится в поле, должно уничтожить как можно больше врагов, а затем уйти в горы. Они знают эту долину лучше, чем кто-либо другой, и могут небольшими группами нападать на ассирийцев, ослабляя их осадные действия.

Вскоре придет подкрепление, и ассирийское войско будет наголову разбито.

- Мы можем обороняться два месяца, только этого не понадобится, - сказал наместник Илие.

- Но многие воины погибнут.

- Мы все стоим на пороге смерти, и никому не страшно, даже мне.

Наместник сам не верил собственной храбрости. Он никогда не участвовал в сражениях и решил бежать из города. В то утро вместе с самыми верными приближенными он разработал план побега. В Тир или Сидон он уйти не сможет, его сочтут предателем. Зато Иезавель его примет, ведь ей нужны верные подданные.

Но, ступив на поле боя, он увидел такую радость в глазах воинов, будто всю жизнь их готовили для великой цели и наконец этот миг наступил.

- Страх живет в нас до тех пор, пока не случится неизбежное, - сказал он Илие. - После этого мы не должны тратить на него наши силы.

Илия был смущен. Он чувствовал то же, хотя и стыдился в этом признаться. Он вспомнил радостное волнение мальчика, когда мимо их дома проходило войско.

- Уходи отсюда, - сказал наместник. - Ты чужеземец, безоружный, тебе не нужно сражаться за то, во что ты не веришь.

Илия не сдвинулся с места.

- Они придут, - сказал военачальник. - Я вижу, что ты удивлен, но мы хорошо подготовились.

Илия оставался на месте.

Они посмотрели в сторону горизонта: пыли не было, ассирийское войско не двигалось с места.

Воины в переднем ряду крепко сжимали копья, выставив их прямо перед собой. Лучники натянули тетиву, чтобы по первому приказу военачальника пустить стрелы. Юноши рассекали воздух мечами.

- Все готово, - повторил военачальник. - Сейчас они перейдут в наступление.

Илия почувствовал в его голосе воодушевление. Похоже, военачальник с нетерпением ждет начала сражения, ему хочется проявить отвагу в бою. Должно быть, воображение уже рисует ему картину боя: сражающихся ассирийцев, удары мечей, крики, хаос. Он видит, как останется в преданиях финикийских жрецов образцом решимости и отваги.

Наместник прервал его размышления:

- Они не двигаются с места.

Илия вспомнил, о чем он просил Бога: чтобы солнце остановилось на небе, как когда-то Бог сделал для Исайи. Он попробовал поговорить с ангелом, но не услышал его голоса.

Время шло. Воины опустили копья, ослабили тетиву, убрали мечи в ножны. Полуденное солнце жгло так, что некоторые из них уже упали без чувств. Но войско оставалось готовым к бою до конца дня.

Когда солнце скрылось, воины вернулись в Акбар. Казалось, они были разочарованы, что прожили еще один день.

Один Илия остался посреди долины. Он долго брел куда глаза глядят и вдруг увидел свет. Перед ним возник ангел Господень.

- Бог услышал твои молитвы, - сказал ангел. - И узрел страдание в твоей душе.

Илия воздел руки к небесам и возблагодарил Бога.

- Господь - источник силы и славы. Он остановил ассирийское войско.

- Нет, - ответил ангел. - Ты сказал, что Бог должен сделать выбор, и Он сделал его за тебя.

- Пора уходить, - сказала вдова сыну.

- Я не хочу уходить, - ответил мальчик. - Я горжусь воинами Акбара.

Мать велела ему собрать пожитки.

- Возьми только то, что сможешь унести, - сказала она.

- Ты забыла, что мы бедны, и у меня почти ничего нет.

Илия поднялся наверх, окинул взглядом свое жилище, словно видел все в первый и последний раз. Затем он спустился и стал смотреть на вдову, собиравшую краски.

- Спасибо тебе за то, что ты берешь меня с собой, - сказала она. - Когда я вышла замуж, мне было всего пятнадцать и я совсем не знала жизни. Наши семьи обо всем договорились. Меня с самого детства готовили к этому замужеству и приучили помогать мужу, что бы ни происходило.

- Ты любила его?

- Я привыкла. У меня не было выбора, и я убедила себя, что так будет лучше. Потеряв мужа, я смирилась с тем, что жизнь стала беспросветной. Я просила богов Пятой Горы (в то время я еще верила в них) забрать меня к себе, когда мой сын подрастет и сможет жить один.

И тогда появился ты. Я уже говорила тебе и хочу повторить это сейчас. С того самого дня я стала замечать красоту долины, очертания темных гор, устремленных в небо, луну, постоянно изменяющуюся, чтобы росла пшеница. Ночью, пока ты спал, я часто гуляла по Акбару, слушала плач новорожденных, песни гуляк, твердый шаг часовых, охранявших крепостные стены. Сколько раз я это видела и не замечала, как это прекрасно! Сколько раз я смотрела на небо и не видела, как оно бездонно! Сколько раз я слушала шум улиц Акбара и не понимала, что он - часть моей жизни!

У меня снова возникло огромное желание жить. Ты велел мне изучать буквы Библоса, и я это сделала. Я думала лишь о том, чтобы угодить тебе, но я попыталась глубже разобраться в том, что я делаю, и поняла, что моя жизнь всегда была такой, какой я сама хотела ее видеть.

Илия дотронулся до ее волос и нежно их погладил. Он делал это впервые.

- Почему раньше было не так? - спросила она.

- Потому что ты боялась. Сегодня, в ожидании битвы, я слушал слова наместника и думал о тебе. Страх кончается там, где начинается неизбежное. С этого момента страх лишается смысла, и все, что нам остается, - это надежда на то, что мы примем верное решение.

- Я готова, - сказала она.

- Мы вернемся в Израиль. Господь сказал мне, что я должен делать. Так я и поступлю, и Иезавель лишится власти.

Она не ответила. Как и все женщины в Финикии, она гордилась своей царевной. Когда они придут на его родину, она постарается сделать все, чтобы он изменил свое решение.

- Нам предстоит долгий и нелегкий путь, пока я не исполню Его волю, сказал Илия, словно угадав ее мысли. - Но твоя любовь будет мне опорой, и, устав от сражений во имя Бога, я смогу отдохнуть рядом с тобой.

Появился мальчик с маленькой котомкой за плечами. Илия взял котомку и сказал вдове:

- Пора идти. Когда ты будешь проходить по улицам Акбара, запоминай каждый дом, каждый шорох. Ведь ты никогда больше не увидишь этот город.

- Я родилась в Акбаре, - сказала она. - Город навсегда останется в моем сердце.