Александр Папчинский - 1937. Большая чистка. НКВД против ЧК

Николай Галактионович Николаев-Журид родился в 1897 году в Конотопе Черниговской губернии в семье мещан. Среди чекистов Евдокимова он выделялся уровнем образования: окончил гимназию и два курса юридического факультета Киевского университета. В 1917 году он прошел курс Одесской школы прапорщиков, но на фронт не попал, а оказался командиром взвода запасного полка в Москве. Сторонясь революционных событий, ненадолго вернулся на родину, но в марте 1918 года приехал в Москву, поступил на службу в Регистрод (военная разведка). В 1920 году Николаев-Журид работал уже в Особом отделе 12-й армии, где был замечен и приближен Евдокимовым [305]. В лице недоучившегося студента-юриста Евдокимов на долгие годы приобрел самого талантливого контрразведчика.

Гражданская война подходила к концу, и ее последнюю мрачную страницу перевернул Евдокимов, как начальник Крымской ударной группы. Речь идет об «очистке» Крымского полуострова от оставшихся после ухода Врангеля бывших офицеров и белых беженцев. Последовательность и атмосфера тех событий довольно хорошо известны, и мы остановимся только на итогах «бухгалтерии террора», как их изложил С.С. Дукельский: «Предпринятой экспедицией под руководством тов. Евдокимова в Крыму был очищен Крымский полуостров от оставшихся врангелевцев, и в результате были расстреляны до 12 тысяч человек, из коих до 30 У губернаторов, больше 150 генералов, больше 300 полковников, несколько сот контрразведчиков-шпионов, в результате предотвращена была возможность появления в Крыму белых банд…» [306].

С.С. Дукельскому вторят и члены Крымского областного комитета РКП(б) — Р.С. Самойлова, Бела Кун, Д.И. Ульянов. Вот небольшая цитата из обзора деятельности Крымского обкома партии: «Решительная борьба с контрреволюцией была проведена Особым отделом… было произведено изъятие служивших в войсках офицеров и солдат. Большое количество врангелевцев и буржуазии было расстреляно, например, в Севастополе из задержанных при облаве 6000 человек, отпущено 700 человек, расстреляно 2000, остальные находятся в концлагерях» [307]. Представители новых крымских властей, признавая операцию «чисто профилактической», тем не менее отмечали: «Эта мера имела свои хорошие стороны в том, что заставила вздрогнуть все антисоветские элементы и очистить от таковых Крым, и плохие — в том, что погибло много специалистов, которые могли бы быть использованы во время хозяйственной работы Республики» [308].

Теперь, когда судьба открытой контрреволюции была решена, в апреле 1921 года в Харькове была официально образована Всеукраинская чрезвычайная комиссия (ВУЧК), председателем которой стал В.Н. Манцев. Зампредом ВУЧК был назначен местный уроженец В.А. Балицкий, Евдокимов возглавил Секретно-оперативную часть (СОЧ) и Особый отдел ВУЧК. На новом месте работы он сумел сохранить при себе почти весь прежний штат сотрудников: заместители по Особому отделу — М.П. Фриновский и С.С. Дукельский, начальник Осведомительного отделения — Э.Я. Грундман, начальник Военного подотдела — Н.Г. Николаев-Журид, особоуполномоченный Коллегии ВУЧК — П.С. Долгопятов, помощник начальника ИНО — П.И. Магничкин, член Коллегии ВУЧК — К.И. Зонов и т. д. Даже начальники Особого отдела Крымской ЧК Ф.Т. Фомин и Подольской губЧК Л.М. Заковский — вполне находились в поле зрения Евдокимова.

В новых условиях (политика нэпа) менялись и методы работы чрезвычайных органов, они переходили от практики массовых операций «красного террора» к более тонким оперативным решениям, тщательной агентурной работе, более уместным в условиях мирного строительства.

В то же время руководство ВУЧК ясно видело те опасности, которые подстерегали чекистов в этих новых условиях работы. Уже в приказе № 2 от 15 января 1921 года за подписью Манцева и Евдокимова отмечалось, что «…за последнее время наблюдается, что в борьбе с контрреволюционными, спекулятивными и прочими организациями применяется метод вдохновения или введения в эти организации своих агентов в целях освещения и установления деяний, как отдельных лиц, так и всей организации… Мо зачастую агенты из роли пассивной, наблюдательной, пресекающей преступления, переходят к активным действиям, занимаясь созданием организации, спайкой отдельных лиц организации и подчас подталкивая пассивный и антисоветский элемент и обывателя на активную работу… Предупреждаю, что этот метод — метод «провокации» — для вас, революционеров, неприемлем и недопустим. Погоня за открытием организаций, раздувания дел или создание организации хотя бы с целью открытия подозреваемого заговора — преступны, ибо подобного рода деятельность ведет к определенному вырождению наших революционных органов чрезвычайной борьбы в старые охранные, жандармские, сыскные отделения… Горе тому чекисту, особисту, который встанет на этот путь — путь провокаций, а с ним — путь карьеризма… Мы должны быть бдительны, изворотливы и решительны в нашей работе, но в то же время объективны, осторожны…» [309].

К сожалению, как показала история, практика не всегда соответствует высоким принципам, провозглашенным в теории…

В июле 1921 года Евдокимов по сумме революционных заслуг — «за активное участие в борьбе с Махно и бандами на Украине, участие в раскрытии заговора «Национального центра, раскрытие организации петлюровского правительства на Украине и Савинковской организации» — был награжден первым орденом Красного Знамени.

1921–1922 гг. для ВУЧК-ГПУ Украины помимо ликвидации политического и уголовного бандитизма были связаны и с разгромом польских шпионских организаций — так называемых пляцувок — опорных пунктов польской военной разведки. Последняя сумела организовать на Украине целую сеть «контрреволюционных организаций», представляющих собой «сплоченный, хорошо снабженный техническими средствами аппарат, сильно законспирированный и имеющий надежный, хотя и немногочисленный штат сотрудников». Оперативная работа поляков была в значительной степени облегчена прибывшими на Украину оптационными и репарационными миссиями (часто выступающими в роли «легальных» резидентур). Противник вел свою негласную работу по всем правилам разведывательной деятельности (организация резидентур, посылка маршрутных агентов с заданиями разведывательного и контрразведывательного характера и т. д.), всемерно стремясь проникнуть в польские колонии на Украине.

Борьба с «польской контрреволюцией» требовала от Евдокимова и его команды максимума усилий и энергии. В 1921–1922 гг. чекистами было ликвидировано несколько крупных польских шпионских организаций. Разгрому подверглась и Уманская организация во главе с «комендантом» Галиной Ягодзинской. Она, служа в комиссии по ликвидации военного имущества Уманского района, сумела привлечь к работе на польскую разведку землемера Киевского губземотдела А.А. Лютовского, диспетчера железнодорожной станции Умань А.А. Сосновского, а также сотрудницу губернского земотдела С.И. Бардецкую и учительницу музыки М.И. Глинчак. Вербовку самой Ягодзинской провел представитель польской комиссии поручик Жайковский. В дальнейшем Уманскую резидентуру курировали помощники Жайковского — Помен-Порембовский и Ярошинский (представители отдела разведки и контрразведки при 6-й польской армии) [310]. В Умани польские разведчики вели сбор сведений о составе штаба 14-й армии, численности и боеготовности кавдивизии Г.И. Котовского, курсирующих в этом районе бронепоездах РККА. Ягодзинская на основе собранных материалов составляла секретные сводки военно-политического характера, шифровала их и курьерской связью переправляла в разведотдел 6-й польской армии. С мая по август 1921 года ею было направлено пять подробнейших сводок о состоянии и численности советских войск, деятель; ности местных органов НК, передвижении воинских эшелонов и бронепоездов. Последнюю шестую сводку курьеры (Сосновский и Лютковский) доставить не смогли, они были расконспирированы и арестованы чекистами. На допросах курьеры стали давать подробные показания о деятельности команды Ягодзинской. 2 сентября 1921 года была арестована сама «комендант» резидентуры, а затем и ее ближайшие помощники.