Вик Спаров - Полная история масонства в одной книге

В.: Опиши обряд, в ходе которого ты был посвящен в вольные каменщики.

О.: Я преклонил левое, обнаженное колено, развернул правую ступню под прямым углом и, держа тело прямо, положил правую рука на Книгу Священного Закона; в левой же держал циркуль, острие которого было приставлено к левой, обнаженной стороне моей груди.

В.: Зачем к левой стороне твоей груди приставили острие циркуля?

О.: Затем, что циркуль есть символ мук моего тела, мысли о которых должны неизменно сопровождать меня на тот случай, если я когда-либо окажусь настолько неверен нашим законам, что отважусь открыть какие-либо из масонских таинств, сохранение коих было доверено мне тогда, на самом острие бытия.

В.: Будучи поставлен таким образом, что ты должен был сделать?

О.: Дать великое и торжественное обещание Ученика вольного каменщика.

В.: Если бы ты повторил его здесь, я был бы тебе весьма признателен.

О.: «Я (имя) перед лицом Великого Архитектора Вселенной и этой достойной, досточтимой и совершенной ложи вольных и принятых каменщиков, регулярно собираемой и должно управляемой, по собственному желанию и доброй воле здесь и сейчас торжественно обещаю и клянусь, что всегда и везде буду тщательно скрывать и оберегать таинства и секреты ордена вольных каменщиков, прямые либо косвенные, будь они сообщены мне при посвящении или в любое другое время в будущем, или же стали бы мне известны каким-либо иным способом, и никогда и никому не раскрою их, кроме тех случаев, когда они поверяются досточтимым и верным законам „братьям”, да и то после того, как они прошли соответствующее испытание и строгую проверку, или после того, как я получу от хорошо известного мне „брата” сведения о том, что „братья”, коим я собираюсь открыть наши тайны, заслуживают такого доверия, или же в том случае, если это происходит в помещении совершенной, регулярно собираемой и должным образом управляемой ложи древних и признанных каменщиков. Далее, я торжественно обещаю и клянусь, что не запишу, не продиктую, не вырежу, не отпечатаю, не выгравирую на меди эти тайны и не изображу их еще каким-либо иным способом, а также не послужу подстрекателем к этому или соучастником подобного дела, исполняемого кем-то другим, если в моих силах будет предотвратить это, – будь то на чем бы то ни было недвижимом или подвижном под небесами, где бы и когда бы какая-либо буква, рисунок или цифра, или мельчайший и почти неразличимый след какой-либо буквы, рисунка или цифры стал бы видим или понятен мне или кому-либо еще в мире, с тем чтобы наши таинства и глубоко запрятанные секреты не могли бы быть раскрыты вследствие того, что я оказался их недостоин. Эти обязательства я клянусь соблюдать непреклонно, не допуская даже мысленных разночтений или изменений по своей воле, полностью сознавая, что в случае нарушения какого-либо из них кара будет не менее ужасной, как если бы мне перерезали горло, вырвали с корнем язык мой из уст моих, а тело погребли в морском песке, в открытом море, на расстоянии кабельтова от берега, где прилив и отлив сменяют друг друга дважды в день; или же что может воспоследовать еще более действенная кара и я буду опозорен как вероломный изменник, которому чужды понятия нравственности и чести и который поэтому никогда не будет принят ни в одну другую регулярную ложу или любое другое сообщество людей, ценящих честь и добродетель выше внешних почестей вроде титулов и материального преуспевания. Итак, да будет Господь мне порукой, и да утвердит Он меня в этом великом и торжественном обещании Ученика вольного каменщика!»

В.: Когда ты принес это торжественное обещание, как к тебе обратился Досточтимый Мастер?

О.: «Только что произнесенные слова – это серьезное обещание, и залогом твоей верности в почитании его как торжественной клятвы станет печать твоих уст на Книге Священного Закона».

В.: Как он затем обратился к тебе?

О.: «Поскольку тебя долгое время держали во тьме, чего более всего желаешь ты в сердце своем?»

В.: И что ты ответил?

О.: «Света!» Каковой по велению досточтимого Мастера Младший Эксперт с радостью возвратил мне.

В.: Когда тебе возвратили благословение света творящего, на что затем обратили твое внимание?

О.: На три величайшие, хотя и символические светочи франкмасонства, именуемые Книгой Священного Закона, наугольником и циркулем.

В.: Каково их предназначение?

О.: Святое Писание служит для управления нашей верой, наугольник управляет нашими действиями, а циркуль нужен для того, чтобы удерживать нас в действенной связи со всем человечеством, и особенно с нашими братьями-масонами.

В.: Что далее сделал Досточтимый Мастер?

О.: Он дружески взял меня за правую руку и произнес: «Встань, новопосвященный брат наш вольный каменщик!»

В.: После того как тебя подняли с колен, что ты увидел?

О.: Три малых светоча.

В.: Где они были расположены?

О.: На востоке, юге и западе.

В.: Для чего?

О.: Чтобы обозначать небесный путь солнца, которое встает на востоке, достигает зенита на юге и садится на западе, тем самым освещая человеку, соответственно, путь на работу, место его работы и путь с работы.

В.: Почему свет не исходит с севера?

О.: Когда солнце пребывает на севере, оно находится за горизонтом, и ни один из его лучей не достигает нашего полушария.

В.: Что представляют из себя эти три малых светоча?

О.: Солнце, Луну и Досточтимого Мастера ложи.

В.: Почему?

О.: Солнце правит днем, Луна – ночью, а Досточтимый Мастер управляет ложей и ведет ее.

В.: Почему Досточтимый Мастер приравнивается к этим двум великим светилам?

О.: Поскольку благотворное влияние Солнца и Луны делает нас, людей, способными исполнять наши обязанности в общественной жизни, постольку и добрая забота и опека Досточтимого Мастера делает нас способными исполнять обязанности, налагаемые на нас ремеслом.

В.: После того как тебе объяснили смысл трех малых светочей, как к тебе обратился Досточтимый Мастер?

О.: «Брат (имя), своим кротким и искренним поведением, которое ты продемонстрировал сегодня, ты избежал двух великих опасностей, именуемых уколом и удавлением: когда тебя ввели в ложу, к твоей груди был приставлен этот кинжал, так что если бы ты попытался резко рвануться вперед, то стал бы сам для себя палачом, погибнув от укола, именно ты, а не „брат”, который держал кинжал и которому было приказано оставаться неподвижным; кроме того, на твоей шее была петля со скользящим узлом, которая сделала бы любую попытку повернуть назад неудачной и сопряженной с риском умереть от удушья. Но существует и третья опасность, которая будет ожидать тебя до последнего мгновения твоего земного существования, – она называется карой за нарушение клятвы; это опасность того, что горло твое будет перерезано, если ты окажешься столь недостойным, что посмеешь раскрыть таинства франкмасонства».