Николай Харин - Д'Артаньян в Бастилии (Снова три мушкетера - 2)

- Именем короля! - загремел д'Артаньян, настигая беглеца. Остановитесь, шевалье дю Трамбле!

Дю Трамбле сделал вид, что не слышит. Однако ничто уже не могло избавить его от встречи с мушкетером. Усталый конь беглеца перешел на шаг, дю Трамбле перестал пришпоривать его.

Мушкетер поравнялся с ним и взял коня дю Трамбле под уздцы.

- Именем короля, вы арестованы, шевалье. Прошу вас отдать мне свою шпагу.

Дю Трамбле был умным человеком. Безошибочным чутьем он всегда определял, кто сильнее, а определив, становился союзником сильнейшего. Случалось, что в союзники принимать его не спешили, тогда он вооружался терпением и пытался наладить отношения с кем следовало.

Дю Трамбле повиновался беспрекословно. Он отцепил шпагу и отдал ее д'Артаньяну.

- Теперь, когда я исполнил ваше требование, господин д'Артаньян, могу я просить вас об одолжении?

- Охотно, если только вы не просите меня вернуть ее обратно.

- Мои притязания не простираются так далеко. Просто я хотел задать вам один вопрос.

- Охотно отвечу, если смогу.

- В таком случае, за что вы меня арестовали?

- Черт возьми, мне это неизвестно!

- Так я и думал.

- Зато вы наверняка догадываетесь об этом.

- Клянусь вам - нет! Мне и в голову не приходило, что вы преследуете меня от самого Лиона. Если бы я знал, я остановился бы и подождал вас, не проскакав и одного лье!

- Проклятие, так отчего же вы скакали, словно на вас спустили свору гончих?!

- Я торопился сообщить его высокопреосвященству радостную весть.

- О выздоровлении короля?

- Ну конечно! А что ж еще?! Это так понятно: государство спасено, а подданные его величества вздохнули с облегчением и возблагодарили небеса...

- Вот что значит иметь брата священника!

- И вы туда же, господин д'Артаньян. Однако я искренне молился за его величество!

- А он первым делом приказал арестовать вас! - воскликнул мушкетер, и в его глазах на мгновение появилось то выражение, за которое народная молва от Пиринеев до Паде-Кале гласит: хитер как гасконец, вместо того чтобы сказать: хитер как лиса.

- Поэтому я и теряюсь в догадках, - не очень уверенно продолжал дю Трамбле, заметивший этот взгляд.

- Могу предложить вам простое решение.

- Какое же?

- Отправиться вместе обратно в Лион.

- Есть ли у вас другое в запасе?

- К сожалению, нет, сударь. Я должен доставить вас к его величеству.

- Вы хотите сказать - "к ее величеству"?

- Почему вы так решили?

- Хотя бы потому, что король был еще слаб, когда вы отправились следом за мной.

- Повторяю, я доставлю вас к королю. Разумеется, королева может находиться подле короля. Таким образом, вы предстанете перед их величествами, если такой ответ вас больше устраивает.

- Признайтесь, господин д'Артаньян, что вы получили приказ о моем аресте от королевы.

Вместо ответа д'Артаньян повернул свою лошадь, ведя под уздцы коня дю Трамбле;

- Послушайте, что это вы собираетесь делать?

- Выполнять приказ, разумеется!

- Вы имеете в виду, что мы не сделаем передышки в Аржантьере?! Но отсюда уже видны его крыши! Нам обоим нужен отдых, господин д'Артаньян!

- Мы возвращаемся в Лион, сударь. - Дю Трамбле помял, что спорить бесполезно. - В таком случае, поедем шагом, иначе мой конь падет прежде, чем мы доберемся до Гренобля, - проворчал он, лихорадочно ища выход из создавшегося положения, которое находил удручающим, но выхода не было.

- Лошадей, конечно, следует поберечь, они ни в чем не виноваты. Не то что люди, - заметил д'Артаньян.

Это замечание мушкетера окончательно лишило дю Трамбле душевного равновесия.

Они продолжали свой путь в молчании. Дю Трамбле поеживался при мысли о предстоящей встрече с королевой-матерью и остальными заговорщиками. Д'Артаньян насвистывал незатейливый мотив и размышлял о более приятных вещах.

Пустынная дорога, по которой они ехали, навевала тоску на дю Трамбле. Он оглядывался по сторонам и проклинал свое невезение. Но фортуна изменчива, о чем не следует забывать в минуты уныния.

В тот момент, когда дю Трамбле пришел к неутешительному выводу, что остаток жизни ему, очевидно, придется провести в Бастилии, сзади послышался отдаленный топот копыт.

И арестованный, и его конвоир, люди бывалые, безошибочно определили на слух, что со стороны Аржантьера к ним приближается целый отряд.

Дю Трамбле заерзал в седле, д'Артаньян продолжал безмятежно насвистывать.

Отряд приближался. Всадники скакали рысью.

- Кто бы это мог быть? Не люблю ночных встреч на дороге, - тревожно обратился к мушкетеру дю Трамбле.

- Кто бы ни был - скачут военные, - спокойно произнес д'Артаньян.

- А что если это какой-нибудь отряд кальвинистов - из тех, что разбежались в разные стороны, после поражения?

- Вряд ли в Дофине кальвинисты рыщут целыми отрядами, - невозмутимо отвечал мушкетер. - Но, во всяком случае, мои пистолеты заряжены.

В тоне мушкетера не чувствовалось никакого бахвальства, он говорил естественно, как бывалый солдат, привыкший к опасности, но не пренебрегающий мерами предосторожности.

Дю Трамбле с невольным восхищением посмотрел на своего спутника. На мгновение он забыл, что находится под арестом.

Из-за поворота показались всадники, освещавшие путь карете, запряженной шестеркой лошадей. Карету окружал многочисленный конвой.

- Это не бродяги-кальвинисты, - облегченный вздох вырвался из груди дю Трамбле.

В то же время от неясного предчувствия у д'Артаньяна кольнуло сердце. Он ощутил, что ему могут помешать выполнить приказ королевы.

Всадники поравнялись с ними. Властный голос приказал им остановиться.

- Остановитесь и назовите себя, шевалье!

- Меня зовут Леклер дю Трамбле, - быстро ответил экс-заговорщик, безуспешно пытаясь придать голосу достаточную твердость.

- Разве вы не видите, что мы и так стоим. - Реакция д'Артаньяна была несколько другой. - Вы загородили всю дорогу!

- Ваше имя, сударь. Вы пока еще не назвали его! - потребовал всадник, без сомнения, командовавший отрядом.

- Не вижу необходимости в этом, сударь. Езжайте своей дорогой и предоставьте нам следовать своей.

- Но у нас одна дорога, не так ли, любезный господин д'Артаньян? донеслось из кареты. Занавеска в окне кареты приподнялась, и в свете факелов показалось лицо, при виде которого оба путешественника не удержались от восклицания.

- Ваше высокопреосвященство! - радостно вскричал дю Трамбле. "Спасен!" - добавил он про себя.

- Кардинал! - воскликнул д'Артаньян. Того, что мушкетер подумал, мы здесь воспроизводить не будем.

Тем временем Ришелье жестом подозвал к себе командира своей охраны. Тот незамедлительно тронул поводья коня, приблизился к карете и почтительно склонился к кардиналу, слегка высунувшемуся из окна. Ришелье что-то тихо сказал своему приближенному. Тот снова поклонился и, подъехав к д'Артаньяну и дю Трамбле, передал следующее: