Александр Леонтьев - Неведомые земли и народы Севера[Без иллюстраций]

По утверждению известного знатока русского фольклора А. Н. Афанасьева, медведь имел в древних языках табуированное (запретное) название: в санскрите — bhâruka, от глагола bhr — ворчать, браниться. От этого же корня образовались bhâri — лев, bhîru — тигр, русский бирюк — волк, а также древненемецкое — bëro, англосаксонское — bere, bera, скандинавское — biörn, barsi, ирландское — bear — все эти слова означают имя одного зверя — медведя. Добавили бы еще, что в древнеславянских языках медведя также называли бером. Ныне его еще можно услышать в слове берлога — логово бера.

Полистав современные иностранные словари, нетрудно отыскать знакомое слово медведь и как оно пишется у народов северных стран. Выясняется, что написание имени этого зверя не очень сильно изменилось со временем: английский — bear, немецкий — bär, голландский — beer, шведский — björn, норвежский — bjørn, датский — bjørn, исландский — bjärndyr, björn.

Если же для отыскания истоков происхождения названия Биармии специально добавить к искомому значению слово man — человек, мужчина, народ, то, оказывается, термин Bjarma нетрудно составить из двух частей и получится, что Биармия, древнескандинавское Bjar-ma(n), переводится как человек- медведь, медвежий народ.

Однако все же название племени, обитавшего в загадочной стране — биармы или биармийцы, — является не основным, а производным от другого ключевого слова. Для этого снова вернемся и посмотрим, как же Биармия прописана у англосаксонских и скандинавских древних авторов, а затем разложим на составляющие части:

Bjarmaland — в скандинавских сагах.

Bjar (медведь) — ma (земля) — land (страна).

Beormas — у англосаксонских писателей.

Beor (медведь) — ma (земля) — s.

Итак, не надо быть опытными лингвистами, чтобы слово Биармия перевести как страна земли медведя или просто медвежья земля. Но почему же тогда норвежцы назвали Биармию землей именно русского медведя?

Суть в том, что, оказывается, медведь непосредственно связан с происхождением названия нашего народа — русь. Более того, мы твердо уверены, имя предков русского народа произошло от священного, самого почитаемого на земле зверя — медведя. И попытаемся сейчас вам это доказать.

Имя медведя, данное славянами, означает животное, поедающее мед или мед ведающий. Это его не настоящее название, а табуированное, запретное. В индоевропейских языках, как убедительно доказал А. Н. Афанасьев, медведя изображали «диким зверем, с разрушительными наклонностями и страшным ревом». Поэтому на одном из самых древних и родственных русскому языку — санскрите — он поименован ŗksha и буквально переводится как терзатель, разрушитель, вероятно, такое же табуированное, запретное имя медведя. На персидском языке — chirs, осетинском — ars, греческом — αρκτος, ирландском — ursa, французском — ours, итальянском — orso, латинском — ursus.

То есть у различных, подчеркнем, западноевропейских и восточных народов медведю, получившему в древности табуированное название разрушитель, было дано очень похожее имя, имеющее основу rs: древнеперсидский — arsa, авестийский — arso, латинский — ursus, итальянский — orso, португальский — urso, французский — ours, эсперанто — urso, индоевропейский — ŗkþas, древнеиндийский — ŗkşas, русский праязык — урс, рус.

Нетрудно догадаться, что слово медведь можно реконструировать на основе метатезы (то есть взаимной перестановки звуков или слогов в словах, например, ведмедь — медведь) санскритского rksha, латинского ursus (впрочем, и других, вышеперечисленных имен) в виде основы RUS. Значит, медведь в архаичные, древнейшие времена мог называться РУСОМ (рушом), откуда легко выводятся слова русы, Русь, руский, русские — медвежий народ.

Почему же мы заострили внимание именно на этих языках. А потому, что они относятся с хронологической точки зрения, временной к самым ранним, доисторическим языкам. По мнению известного филолога и языковеда Л. H. Рыжкова, «латинский язык гораздо богаче формами, чем происшедшие от него романские, поэтому восходящее движение языка (латинского) должно быть отнесено ко временам доисторическим», а «русская (и вообще славянская) лексическая современность может вполне оказаться славным прошлым древнелатинского языка до его деградиционных изменений, так же как и славным прошлым праиранского языка и прасанскрита». Таким образом, по мнению ученого, существует тесная связь между русским, древне-латинским языком и санскритом.

Приводя пример смены лексики в языках первобытных людей под влиянием табу (запрета), другой известный филолог, академик Ю. С. Степанов тоже полагает, что древнейшим предшественником слова медведя было слово rksos, перешедшее затем в санскрит, латинский и другие языки в указанных выше словообразованиях. Однако позднее в целом ряде индоевропейских языков это название попало под запрет и было заменено подставным словом: русский медведь из общеславянского меду-ѣдь, то есть поедатель меда; литовский lokus из klakis, буквально топотун; немецкий Ber (Bur) из слова bero — бурый. Позже само слово — медведь вторично было табуировано, стало запретным, получив десятки новых имен.

Наличие такого большого количества подставных имен этому зверю, как у нашего народа, наверное, нет ни у одного другого. На Европейском Севере белый медведь до сих пор зовется ошкуем. Что же касается бурого, если заглянуть в словарь В. И. Даля, можно обнаружить 37 его названий — зверь, черный зверь, лесник, раменский, урманный, ломака, костоправ, Михайло Иванович Топтыгин, косолапый, куцый, косматый, мохнатый, леший, мишка, мишук, потапыч и др. Охотники различали три вида бурого медведя, присвоив каждому свое подставное имя: стервятник, считавшийся самым большим и плотоядным; овсяник — любитель овса, малины и кореньев; муравьятник — самый малый и злой, обычно с белым пятном — «ошейником» на шее. У медведицы также было свое запретное имя — мечка, другие клички — Матрена, Аксинья, матка; мечка с медвежатами — матуха, а при ней обычно был пестун — ее прошлогодний медвежонок.

В связи с этим уместно вспомнить слова ныне покойного литературоведа С. С. Наровчатова, к сожалению, мало известного рядовому читателю: «Может быть, будет слишком смело предположить, что в древнеславянском языке имя этого зверя (медведя. — Авт.) звучало как-нибудь вроде „рос“ Название реки и племени могло возникнуть из тотемического осмысливания этого слова: медвежья река — „рось“, медвежье племя — „рось“… А вдруг моя догадка не так уж произвольна, и окажется, что „медведями“ русских называли когда-то не только добродушно — иронически, а по начальному значению этого слова».

На наш взгляд, С. С. Наровчатов абсолютно прав: не зря же русских за рубежом назвали и до сих пор прозывают «русскими медведями», причем не только за свою неторопливость (медленно запрягаем, да быстро едем), особую незлобивость и доброту (стремление всегда помочь слабому и обездоленному), но и за физическую силу, выносливость, упорство, способность идти до конца в случае опасности.