Александр Широкорад - Россия на Средиземном море

Лично я не склонен, подобно академику Тарле, переоценивать личную обиду Александра в качестве причины вступления России в новую войну с Францией.

Дореволюционные историки объясняли это приверженностью царя к священным правам легитимизма и т.п., советские историки – заинтересованностью дворянства в торговле с Англией. Хотя уж в чем дворяне, и особенно их жены и дочери, были заинтересованы, так это во французских товарах. На самом деле решающими оказались два субъективных фактора – влияние «немецкой» партии и честолюбие молодого царя. Матерью Александра была вюртембергская принцесса София Доротея, а женой – Луиза Баденская, при переходе в православие получившие имена Мария Федоровна и Елизавета Алексеевна. Вместе с ними в Россию наехала толпа родственников и придворных. Я уже не говорю о «гатчинских» немцах, которым Павел доверил самые ответственные посты в государстве. Вся эта компания настойчиво требовала от Александра вмешательства в германские дела – у кого были там корыстные интересы, а у кого на родине от Наполеона пострадали родственники. Свои интересы были и у «польских друзей» императора Адама Чарторыского и К°. Все они доказывали царю, что дело герцога Энгиенского касается всей Германии. Неприкосновенность ее границ нарушена самым наглым образом и т.д., и т.п.

Следует учесть и субъективные факторы: Александр был крайне честолюбив и жаждал воинской славы, надеясь, что она покроет позор отцеубийства. Император решил лично предводительствовать войсками, двинувшимися в Германию.

Наконец, дворянство было избаловано прежними победами русских войск. Бахвальство и откровенная глупость царили в гостиных и салонах Петербурга и Москвы. Узколобые аристократы забыли, что всеми победами и территориальными приобретениями Россия обязана мудрой внешней политике великой императрицы, а не каким-то мифическим «непобедимым россам».

25 октября (6 ноября) 1804 г. Австрия и Россия подписали в Петербурге союзный договор, направленный против Франции, а 11 мая 1805 г. был подписан и аналогичный англо-русский договор. Так была образована Третья антифранцузская коалиция. Согласно договоренности союзников новой коалиции Россия обязывалась выставить 180-тысячную армию, Австрия – 300-тысячную. Англия ассигновывала по 1 125 000 фунтов стерлингов на каждые 100 тысяч союзных войск и принимала на себя сверх того четвертую часть расходов по мобилизации.

Увы, и сейчас находятся историки, объявляющие казнь герцога Энгиенского 20 марта 1804 г. преступлением, вызвавшим новую войну. Предположим, что это так. Но попробуем перенестись на два месяца назад, когда герцог еще жил припеваючи в Баденском герцогстве. 20 марта 1804 г. Севастополь. В море выходит отряд капитана 1 ранга Н.С. Леонтовича. На борту фрегатов [84]и транспортов сухопутные войска, боеприпасы и продовольствие, предназначенные для Корфу. Элементарный расчет показывает, что приказ об отправке войск на Средиземное море «властитель слабый и лукавый» мог отдать не ранее осени 1803 г. Зачем? На Средиземном море мир и благодать, в 1803 г. не произведено ни одного выстрела.

Нравится нам или нет, но посылка отряда Леонтовича свидетельствует о том, что еще в середине 1803 г. Александр I принял решение начать войну, и любые действия Наполеона, как-то: казнь герцога и террористов, мелкие административные изменения в Северной Италии – были лишь предлогом для объявления войны.

Кстати, все эти акции никоим образом не противоречили мирным договорам, заключенным в 1801—1802 г г. Францией с Австрией, Англией и Россией.

По плану Александра корпус графа Толстого должен был вместе со шведами наступать на французов в Северной Германии. В Центральной Германии должны были действовать русская и австрийская армии под командованием генерала Мака. Другая австрийская армия под командованием эрцгерцога Карла должна была выбить французов из Северной Италии. С юга Апеннинского полуострова должны были наступать неаполитанские и русские войска. Кроме того, русским войскам надлежало овладеть побережьем Адриатики – Далмацией, Иллирией и Истрией. На средиземноморском театре вместе с русскими должны были действовать англичане.

И вот вслед за отрядом Леонтовича из Севастополя, Одессы, Очакова и Николаева летом – осенью 1804 г. отправляются на Корфу десятки боевых и транспортных судов с войсками, оружием и продовольствием. Кавалерийские и артиллерийские части перевозятся вместе с лошадьми.

8 мая 1804 г. из Очакова уходит отряд капитана 1 ранга Салтыкова (корабли «Святая Параскева», «Симеон и Анна» и другие суда) с батальоном Сибирского пехотного полка.

28 июня 1804 г. из Севастополя вышел отряд капитана 1 ранга П. Макшеева в составе корабля «Мария Магдалина» (2-я) и фрегата «Михаил» с 14-м егерским полком.

В июне того же года к Корфу отправился отряд капитана 1 ранга Т. Мессера в составе кораблей «Варахаил», «Победа», а также других судов с Витебским полком.

Ряд судов шел отдельно. Так, 11 августа 1804 г. из Одессы на Корфу вышел новый фрегат «Григорий Великия Армении». Транспорт большого размера «Григорий» в 1801—1804 г г. совершил три плавания на Корфу и обратно.

В итоге численность русских войск на Ионических островах с середины 1803 г. до конца 1804 г. возросла с 1,2 тысячи человек до 8 тысяч. Командовал сухопутными силами генерал-майор граф Р.К. Анреп.

За неимением достаточного количества транспортных судов в составе Черноморского флота производилась закупка бригов и бригантин у частных лиц, переделывались в транспорты бомбардирские суда и т.д.

Перевозки на Ионические острова требовали огромных финансовых затрат. Перевезенных на Корфу денег не хватало. Поэтому русский посланник на Корфу граф Мочениго затеял большие аферы с константинопольскими банкирами Хубши и Самони. Только по двум векселям они ссудили графу 37 тысяч и 47 тысяч пиастров.

Командир Черноморского флота [85]француз де Траверсе в начале 1806 г. получил от министра иностранных дел князя Адама Чарторыского уведомление о перечислении денег по чрезвычайным статьям – 125 тысяч и 170 тысяч голландских дукатов, с рекомендацией соблюдать строжайшую секретность, переправляя их на Корфу. Чарторыский писал: «Его Императорское Величество полагает, что надо снарядить военное судно, бриг или люггер, которое будет готово выйти в море, как только вами будут получены все деньги. Командование судном надобно поручить опытному и надежному офицеру, который в случае необходимости мог бы представить вымышленный предлог для своего плавания и не дать проникнуть до истины лицам, заинтересованным в ее открытии; это особенно важно при проходе Константинопольским проливом и Дарданеллами» [86].

Деньги разделили на две части и погрузили на бригантины «Феникс» и «Ясон». На «Ясоне» во время плавания сломалась брам-стеньга, и пришлось сделать остановку для ее починки. В конце концов обе бригантины благополучно прибыли на Корфу.