Андрей Буровский - Наполеон - спаситель России

«Ввечеру того дня равнина Веселовская, довольно про­странная, представляла ужаснейшую, невыразимую карти­ну: она была покрыта каретами, телегами, большею частью переломанными, наваленными одна на другую, устлана те­лами умерших женщин и детей, которые следовали за арми­ей из Москвы, спасаясь от бедствий сего города или желая сопутствовать своим соотечественникам, которых смерть поражала различным образом. Участь сих несчастных, на­ходящихся между двумя сражающимися армиями, была ги­бельная смерть; многие были растоптаны лошадьми, другие раздавлены тяжелыми повозками, иные поражены градом пуль и ядер, иные утоплены в реке при переправе с войска­ми или, ободранные солдатами, брошены нагие в снег, где холод скоро прекратил их мучения... По самому умерен­ному исчислению, потеря простирается до десяти тысяч человек...» [155] Тарле Е.Н. Нашествие Наполеона на Россию. — М., 1943.

Так вспоминал об увиденном офицер Мартос.

Отмечу этих «ободранных», то есть раздетых донага де­тей и женщин, брошенных умирать в снег. Это мы опять о красивой, героической, рыцарской войне 1812 года.

Во Франции рассказывались еще очень долго истории по то, как обезумевшие от голода французские солдаты отрезали от еще живых лошадей куски мяса и ели его сы­рым. А лошади, окостеневшие от страшного холода, как от наркоза, не замечали этого и продолжали двигаться.

Барон Мюнхгаузен переворачивался в гробу: такого даже он не придумал.

Говорили и о далеко не единичных случаях каннибализ­ма. Судя по описаниям русских, это уже не Мюнхгаузен.

Писали, что русские покупали у казаков пленных и ели их, варили живыми и сажали на кол. Что ели, сомнительно, у русских еда была.

Во всяком случае, на Березине остатки Великой армии окончательно погибли. Ее просто не стало.

Наполеон же... Он не только спас Россию, помог орга­низовать Отечественную войну, но и приложил колоссаль­ные силы, чтобы погубить свою собственную армию. Будь на свете справедливость, ему следовало бы поставить па­мятник на Березине, как вернейшему союзнику России и русской армии. Памятник должен изображать, вероятно, французских солдат, поджаривающих мясо уже умерших товарищей на пожарах Борисова.

Виве л~Ймперриор! Да здравствует император!

К 21 декабря 1812 г. через Восточную Пруссию про­шло из Великой армии 255 генералов, 5111 офицеров, 26 950 низших чинов, «в жалком состоянии и основном безоружных» [156] Меринг Ф. Очерки по истории войн и военного искусства. — М., 1941 г., с. 265. . Многие из них и оказавшись на временно безопасной территории, умирали от болезней изнурения.

Еще было примерно 6 тысяч солдат из корпусов Ренье и Макдональда, действовавших на других направлениях. Видимо, из всех этих вернувшихся солдат и собрались позднее 23 тысячи (упоминаемые Клаузевицем) под нача­лом французов.

Сохранилась легенда, что когда Наполеон примчался во Францию, вторично бросив в Пруссии остатки своей ар­мии, его спросили:

— Где армия?

— Армии нет, — пожал плечами Наполеон и тут же начал сколачивать новую.

Относительно большое количество спасшихся генера­лов и офицеров позволило Наполеону организовать новую армию, призвав рекрутов 1813 года. Но эти свежие силы не могли заменить ветеранов, погибших в России или раз­бредшихся как шаромыжники.

В 1813 году Наполеон потерпел поражение в битве под Лейпцигом и в 1814 г. отрекся от трона Франции. Судо­рожно дернулся в 1815 г. и окончательно потерял все, был сослан в плен к ненавистным британцам на остров Святой Елены. Потеряв армию, он закономерно потерял и импе­рию, и Францию. Об этом я не буду рассказывать подроб­но, это особая тема.

О чем еще надо сказать — это потери русской армии. Она ведь не встала на зимние квартиры, а в холодное вре­мя года, порой по колена в снегу, продолжала гвоздить не­приятеля вплоть до полного его изгнания из России.

Историк XIX века Богданович М.И. оценивает потери русской армии в 210 тысяч солдат и ополченцев [157] Богданович М.И. История Отечественной войны 1812 года по достоверным источникам. Т. 3. — СПб., 1860, с. 396. .

Перст Божий?

Во всякую историческую эпоху можно отыскать странные события, не укладывающиеся или мало уклады­вающиеся в представления о естественном и закономер­ном. Но «нашествие двунадесяти языков» — это сплошная цепь событий, каждое из которых само по себе крайне маловероятно. А тут их сразу множество, одно за другим:

1. Распад антирусской коалиции за считаные недели перед нашествием.

2. Массовый падеж скота и лошадей.

3. Неготовность Наполеона к зимней кампании.

4. Невозможность идти на Петербург.

5. Отказ раскрепостить крестьян в России.

6. Цепь событий, которая спасла Кремль и храмы Мо­сквы: сильный дождь, странные сложности с фитилями, несработавшие запалы, быстрая помощь, появившаяся буквально в считаные минуты.

7. Гибель награбленного в водах Березины.

Предки у нас были люди отсталые — что крестьяне, что всякая петербургская деревенщина вроде русских царей или А.С. Пушкина. Мало кто сомневался в том, что в спасе­нии России видна Горняя сила, перст Божий.

Наш отсталый, малокультурный император в Манифе­сте 31 декабря 1812 говорил: «Зрелище погибели войск его [Наполеона. — А.Б.] невероятно! Кто мог сие сделать?.. Да познаем в великом деле сем промысел Божий».

Именно с этими интуициями в 1834 году в центре Двор­цовой площади в Санкт-Петербурге был возведен Алек­сандрийский столп. Поставлен он архитектором Огюстом Ришаром Монферраном по заказу императора Николая I в память о победе его старшего брата — императора Алек­сандра I над Наполеоном.

Монферран создал монумент, представляющий собой огромную колонну из розового гранита, стоящую на ква­дратном пьедестале. Венчает колонну скульптура работы Орловского, изображающая позолоченного ангела с ли­цом императора Александра I. В левой руке ангел держит крест, а правую воздевает к небу.

Высота столпа вместе со статуей — 47,5 м при диаме­тре в 3,66 метра. Он выше всех аналогичных монументов мира: Вандомской колонны в Париже, колонны Траяна в Риме и колонны Помпея в Александрии. Это очень величе­ственный столп.

Автор знает, что Бога придумали попы, чтобы обманы­вать рабочих. Со времен якобинцев об этом много гово­рили, очень громко и эмоционально. Не буду оспаривать гениальные выводы передовых людей. Они ведь точно знают, как устроен мир. Они руководствуются картами из «Великой» французской «Энциклопедии», готовы утопить в Луаре всех «равнодушных» и неустанно борются с ме­теоритами. Эти люди очень последовательно не замечают всего, что разрушает их убогие, я хотел сказать, их про­грессивные представления.

Но автор не умеет бороться с метеоритами. Он — клери­кальный феодал и феодальный клерикал и видит ровно то, что есть, а не что велено видеть на сходке, простите за вы­ражение, интеллигенции. Я не умею не замечать того, чего не понимаю, и что кажется мне странным и необъясни­мым. Поэтому, нисколько ни на чем не настаивая, отмечу странное нагромождение случайностей, спасшее Россию от ужасов гражданской войны, погубившее Наполеона и даже лишившее его награбленного в России.