И Фроянов - Погружение в бездну (Россия на исходе XX века)

Любопытно сопоставить советы Мэтлока с рассуждениями помощника Горбачева по международным вопросам А.С.Черняева, если не осведомленного, то догадывающегося о связях своего патрона с мировой закулисой. ''Все внешнеполитические условия, - пишет Черняев, - были налицо, чтобы политически порвать со старым строем, именно тогда - в конце лета и осени 1990 года. Порвать с партией, с социалистической идеологией, с прежним порядком осуществления власти, назначить выборы в новый парламент, отказаться от Советского Союза''. При различии терминологии (у Мэтлока фигурирует ''скрытое влияние'', а у Черняева - ''внешнеполитические условия'') в главном посол и помощник сходятся, отмечая активное воздействие внешних сил на внутренние процессы, происходящие в советском обществе. Само собой разумеется, что это воздействие могло осуществляться посредством ''агентов влияния''. Но формирование этой агентуры - дело длительное, требующее немало времени. Вот почему есть основание утверждать, что создание ее следует отнести к ''застойно

-------------

1 Там же.

2 Черняев А.С. Шесть лет с Горбачевым. По дневниковым записям. М., 1993.С.375.

57

му периоду''. При переходе к ''перестройке'' ''агенты влияния'' находились, по выражению Мэтлока, ''в числе движущих сил, выступающих за плюрализм и права личности'', а если говорить проще, - за разрушение общественного и государственного строя СССР. В одной упряжке с ними оказалась часть партийной, советской и хозяйственной номенклатуры.

То была довольно влиятельная группа функционеров, ближе, чем кто-либо другой, стоявшая к государственной собственности, ощущавшая ее притягательность и потому испытывавшая постоянный соблазн завладеть ею. Но при Сталине, когда действовала мощная карательная система, принцип неприкосновенности государственной собственности соблюдался, причем не на словах, а на деле. Советские люди знали, что можно было оказаться за решеткой, взяв лишь колос пшеницы с колхозного поля. С течением времени многое переменилось. Не стало строгого хозяина, стоявшего на страже ''социалистической собственности''. Партийно-государственная верхушка, натерпевшаяся страха от Сталина, все больше входила в состояние расслабленности, и естественным ее спутником стали различные привилегии, сложившиеся в тщательно разработанную, так сказать, лествичную, систему, где каждая номенклатурная ступень имела свой набор и характер благ, предусмотренных данной системой. Привилегиями в той или иной мере пользовалась вся номенклатура. Это номенклатурное потребление прибавочного продукта являлось одной из вопиющих несправедливостей, вызывающей гнев и глухой ропот у народных масс. Не случайно Б.Н.Ельцин пришел к власти, провозгласив главнейшим принципом своей политики борьбу с партийными привилегиями, что обеспечило ему мощную народную поддержку.

Номенклатурная система привилегий служит превосходной исторической иллюстрацией к известной народной мудрости: ''рыба гниет с головы''. Эта система не только разложила и развратила верхушку партии, но и лишила ее морального права требовать от остальных соблюдения норм ''социалисти

58

ческого общежития''. Этический пример, который она подавала обществу, был примером отрицательным. А когда правители не на высоте, трудно рассчитывать на добродетельную жизнь подданных. Общественные последствия разложения партийной верхушки наступили незамедлительно.

Среднее номенклатурное звено, непосредственно соприкасающееся с государственной собственностью, стало управлять этой собственностью, не забывая, мягко говоря, своих личных интересов. Дачи, машины, драгоценности, деньги - вот что стало предметом если не вожделений, то, во всяком случае, повышенного внимания многих функционеров из этого звена. В конце концов из них образовалась плотная социальная прослойка, заинтересованная в номенклатурной приватизации и реставрации капитализма. Эти люди, порожденные временем ''застоя'', ждали своего часа. И он настал. ''Перестройка'' и вышедшие из нее ''демократические'' преобразования ''исполнили все сроки''.

В аналогичном ожидании находились дельцы теневой экономики, которая пышным цветом расцвела в ''застойный период''.1 Социальная опасность теневой экономики заключалась в том, что она разлагающим образом действовала на нравственное состояние общества, распространяя в нем теневые отношения, если не повсеместно, как полагает В.С.Лельчук,2 то по крайней мере довольно широко. ''Одно время казалось, - пишет исследователь, - будто теневая эко

-------------------

1 Б о ф ф а Д. От СССР к России. История неоконченного кризиса 1964-1994. М, 1996. С.68-72.

2Лельчук В.С. СССР в условиях холодной войны// Доклады Института российской истории РАН 1995-1996 гг. М., 1997. С.190. - Нельзя признать справедливой другую мысль автора, усматривающего непосредственную связь ''пакетных денег'', введенных для номенклатуры Сталиным, с теневой экономикой последующего времени' ''от "пакетных денег" До теневой экономики - не шаг, а маленький шажок'' (там же. С.220). На наш взгляд, ''пакетные деньги'' являлись своеобразным прообразом номенклатурных привилегий будущего, и связывать их с теневой экономикой, по всей видимости, нельзя.

59

номика идет прежде всего из Средней Азии, Закавказья и других южных регионов. Теперь выясняется прямая причастность Москвы к вненалоговым мероприятиям. И в столице СССР действовали мастерские, ателье, отдельные цехи, служащие и рабочие которых не догадывались, что они работают не на государство''.1 Теневая экономика, как раковая опухоль, расползалась по всей стране. ''Теневики'' накопили огромный криминальный капитал, требующий легализации и открытого применения в производстве и финансовом деле, а поэтому были весьма заинтересованы в изменении общественного строя в стране и готовы оказать всемерную помощь тем, кто решится на слом существующей социальной системы.

Названные выше метаморфозы, происходившие внутри советского общества, не являлись чем-то таинственным или скрытым от народа. Он видел перерождение номенклатуры, ее, как говорили в старину, ''несытовство'' и понимал, что в жизни отсутствует главное - социальная справедливость (не путать с социальной поддержкой, помощью и некоторым набором социальных гарантий!), которая, как выяснялось, все еще остается его вековечной и неосуществленной мечтой. А коль так, то ''с волками жить - по-волчьи выть'': народ ответил жиреющей номенклатуре падением дисциплины, интереса к работе и своеобразной ''приватизацией'' общественного прибавочного продукта - расхищением государственной собственности. Массовые воровство и хищения стали повседневностью. Люди уносили домой все, что можно было вынести. Для обозначения такого рода ''приватизаторов'' появился даже специальный технический термин ''несуны''. Этих ''несунов'' была тьма, и с ними, несмотря на старания властей, ничего нельзя было сделать, поскольку их ''работа'' приобрела такой размах, что превратилась по существу во ''всенародное'' дело.