Александр Широкорад - Наша великая мифология. Четыре гражданских войны с XI по XX век

Василий II осадил Галич, но взять его так и не смог. С горя москвичи вдоволь пограбили и пожгли в Галичской земле, как было сказано в летописи, «много зла сотворив земле той». Но тут Юрий Дмитриевич с войском вернулся с Белого озера и, спустившись вниз по реке Обноре, занял позицию, угрожавшую коммуникациям москвичей. В результате этого маневра воеводам Василия II ничего не оставалось, как снять осаду с Галича и двинуться восвояси.

Вернувшись в Галич и увидев, что натворил его племянник, Юрий Дмитриевич воспылал жаждой мщения. Он помирился с сыновьями, которые оказались прозорливее его.

В начале 1434 г. Юрий Дмитриевич с сыновьями и вятчанами двинулся в поход. Противники сошлись 20 марта 1434 г. у горы Святого Николая в Ростовской земле. Вместе с Василием II были можайский князь Иван Андреевич и отряд рязанцев. В ходе жестокой сечи Юрий Дмитриевич наголову разбил москвичей и их союзников. Как и в предшествующих сражениях, Василий II бежал, не дождавшись конца боя. Он прибежал 1 апреля в Новгород, а Иван Можайский укрылся в Твери.

К этому времени в Новгороде служилым князем был Юрий, сын Семена (Лугвеня) Ольгердовича. Новгородцы попросили Юрия избавиться от незваного гостя. 5 июня дружинники Юрия подъехали к стану Василия II. До применения силы дело не дошло, поскольку московские беглецы собрали пожитки и отправились в Тверь.

Юрий Дмитриевич послал в Тверь к Ивану Можайскому своего боярина Якова Жестова с предложением забыть старые обиды и ехать к нему. Иван Андреевич в тот же день выехал из Твери. Встреча Ивана Можайского и Юрия Дмитриевича состоялась в Троицком монастыре. Пробыв там два дня, новые союзники двинулись на Москву.

24 марта 1434 г., «в среду на страстной неделе», войско Юрия Дмитриевича подошло к Москве. Там находились жена и мать Василия II, а защитой города ведал воевода Роман Иванович Хромой.

Но осады как таковой не было. Галицкое войско и его союзники праздновали Пасху, то же самое происходило и в Москве. Великий князь Юрий Дмитриевич этим показал горожанам, что он прибыл не штурмовать вражеский город, а «в свою отчину».

И вот 31 марта, «в среду на Святой неделе», в Москве торжественно ударили в колокола. Ворота раскрылись, и народ радостно встретил дружину галицких князей. Воевода Роман Хромой поступил на службу к Юрию Дмитриевичу, а великие княгини Софья Витовтовна и Мария Ярославна под конвоем отправились в ссылку в Звенигород.

Итак, Юрий Дмитриевич вторично стал великим князем московским. Он начал энергично приводить в порядок разваленные Василием дела и укреплять единодержавие. Даже ближайшие союзники Василия II спешили заключить с князем Юрием докончания и признать его старшинство на Руси. В вассальные отношения с ним вступили великий князь рязанский Иван Федорович и князья Иван и Михаил Андреевичи (можайский и белозерский князья).

Иван Федорович обязывался «сложити» крестное целование к князю Василию Васильевичу и больше с ним не вступать ни в какие переговоры («не ссылатися»). Те же обязательства содержались и в докончании с князьями Андреевичами.

Юрий Дмитриевич решил перестроить всю систему взаимоотношений великого князя с союзниками и родичами. Отныне великий князь рязанский для московского князя становился «братаничем», то есть племянником, а не «братом молодшим», то есть дистанция между ними увеличивалась. Иван и Михаил Андреевичи должны были теперь «иметь» великого князя московского «отцом», а тот обязывался их держать «в сыновьстве». Это уже не отношения по типу «брат старейший» и «брат молодший». Юрий Дмитриевич пытался сделать более решительный шаг к утверждению единодержавия по сравнению с Василием Васильевичем.

В том же направлении шла и монетная реформа, начатая князем Юрием. Теперь на монетах изображался всадник, поражающий змия, то есть Георгий Победоносец. Святой Георгий был патроном князя Юрия. Выпуск монет с изображением победоносного всадника говорил и о стремлении Юрия утвердить единодержавие, и о его решимости бороться с Ордой, поскольку змий символизировал Восток. Василий II, вернувшись к власти, сохранил на монетах изображение Георгия Победоносца.

Однако в ночь с 5 на 6 июня 1434 г. Юрий Дмитриевич внезапно умер. Вполне возможно, имело место отравление – любимый метод племянника Василия, но доподлинных подтверждений этому, увы, нет.

Историк А.А. Зимин писал о Юрии Дмитриевиче: «Князь Юрий Дмитриевич принадлежал к числу выдающихся политических деятелей первой трети XV в. Трезвый политический ум подсказывал ему решения, которые направлены были к укреплению единодержавия на Руси. Он понял, что опорой его на этом поприще наряду со служилым людом может быть русский город. Являясь наследником программы Дмитрия Донского, князь Юрий сознавал, что только в борьбе с Ордой можно добиться создания мощного единого государства. Он умел идти на компромиссы, когда это вызывалось насущной политической необходимостью. Он сам покинул столицу Руси, когда убедился, что сложившаяся там обстановка не давала ему шансов на успех. И вместе с тем князь Юрий снова начал борьбу за великое княжение, как только сумел сплотить вокруг знамени Дмитрия Донского достаточно сил, чтобы нанести поражение Василию II.

На Русском Севере распространен был культ Георгия Победоносца, поражающего змия. В.Н. Лазарев, давая общую характеристику русской живописи XV в., отметил: «Образ Георгия особенно почитался на Севере, в Новгородской, Двинской и Вятской областях. Здесь Георгию были посвящены многочисленные церкви; его воспевали в духовных стихах… Постепенно образ „Егория Храброго“… сделался одним из самых популярных тем новгородской иконописи». На Севере образ Георгия Победоносца мог ассоциироваться с князем Юрием, наследником славных традиций Дмитрия Донского, так же как змей – с ордынцами.

Умный политик, князь времени Предвозрождения, Юрий Дмитриевич был покровителем замечательных начинаний в русском искусстве, отмеченных гением Андрея Рублева. По рождению он должен был уступить великое княжение своему старшему брату, Василию, не обладавшему какими-либо особенными достоинствами. В решающую борьбу за власть князь Юрий вступил уже на закате своих дней. Смерть неожиданно оборвала его жизненный путь как раз тогда, когда он добился великого княжения и сложились условия, которые могли предотвратить дальнейшую братоубийственную войну. Завершение объединительного процесса русских земель могло быть куплено ценой меньших потерь, чем те, которыми заплатил народ после его кончины. Но история отнюдь не всегда выбирает прямые пути к прогрессу». [38]

Небезынтересна оценка главных действующих лиц гражданской войны и известным историкам Николаем Борисовым: «Как и положено харизматическому лидеру, Юрий ощущал себя избранником небес. Его отношения с Богом выходили за рамки обычного ритуального благочестия. С ранней юности пленившись тихими речами радонежских старцев, князь всю жизнь жертвовал на храмы, чтил святыни, и главное – старался елико возможно избегать греха. Как и его великий отец, Юрий знал, что копье святого Георгия может удержать не всякая рука…