Ю Фельштинский - Архив Троцкого (Том 3, часть 2)

ловеку может показаться педантизмом. Свои текущие идейные счета с Марксом Ленин вел с той тщательностью, которая в одинаковой мере характеризовала и могущество его собственной мысли, и благодарную признательность ученика. И вот оказывается, что в центральном вопросе о международном характере социалистической революции Ленин совсем будто бы не заметил своего разрыва с доимпериалистическим марксизмом или, что еще хуже, заметил и держал про себя в секрете, очевидно, в надежде на то, что Сталин достаточно своевременно разъяснит эту тайну благодарному человечеству. Сталин так и сделал, создав в нескольких невразумительных строках марксизм эпохи империализма, который и стал ширмами той бесшабашной ревизии Маркса и Ленина, свидетелями которой мы являемся в течение последних шести лет.

Но, как мы видели уже из приведенной выше цитаты, у нашего теоретика есть и другое определение ленинизма, которое он считает "точнее", именно: "Ленинизм есть теория и тактика пролетарской революции вообще, теория и тактика диктатуры пролетариата в особенности". Однако это уточненное определение еще более компрометирует и без того безнадежное определение.

Если ленинизм есть "теория пролетарской революции вообще", то чем же является марксизм? Маркс и Энгельс впервые возвестили о себе полным голосом миру в "Манифесте коммунистической партии" в 1847 г.559 Что же иное представляет собою этот бессмертный документ, как не манифест "пролетарской революции вообще"? Можно с полным основанием сказать, что вся дальнейшая теоретическая деятельность великих друзей была комментарием к Манифесту. Катедер-маркси-сты560 пытались, под знаком "объективизма", отделить теоретический вклад Маркса в науку от его революционных выводов. Эпигоны Второго Интернационала пытались превратить Маркса в дюжинного эволюциониста. Ленин всю жизнь боролся с теми и другими за подлинный марксизм, т. е. "теорию пролетарской революции вообще; теорию диктатуры пролетариата в особенности". Что же в таком случае означает противопоставление марксизму теории ленинизма?

Без противопоставления немыслимо выделение самостоятельной теории ленинизма: противопоставление есть основа всякой классификации. Мы уже сказали, что единственным серьезным оправданием такого противопоставления,-оправ

данием, которое является по существу наиболее убийственным его осуждением -- является национал-социалистическая ревизия марксовой "теории пролетарской революции вообще, теории диктатуры пролетариата в особенности". Смелее всех высказывался об устарелости марксизма Сталин, по крайней мере в первые "медовые" месяцы новой теории, когда оппозиция еще не проткнула своей критической иглою этот надутый коровий пузырь.

Различие исторических призваний и индивидуального склада как нельзя лучше выражается в двух стилях. Известно, какую гигантскую печать наложил поистине олимпийский стиль Маркса на всю марксистскую литературу до наших дней. Выправляя дряблый стиль Бернштейна561, Энгельс внушал ему, что если не все мы можем писать стилем Маркса, то все мы должны стремиться приблизиться к нему. Превосходный стиль Энгельса, ясный, четкий, мужественный, жизнерадостный, находился под несомненным влиянием марксова стиля, будучи, однако, скупее и экономнее его. Незачем говорить, какое влияние стиль Маркса непосредственно через Энгельса оказал на Плеханова, который эти стилистические заимствования прививал к национальному стволу, к литературной традиции Белинского562, Добролюбова563 и Чернышевского564 с ее расплывчатой повествовательностью. Из более молодых марксистов под определенным влиянием Маркса сложился стиль Парвуса и Розы Люксембург. Стиль Каутского есть скорее отсутствие стиля. И в силу обратной теоремы Юффона565 это знаменует собой отсутствие личности. "Финансовый капитал" Гильфердинга тщится изо всех сил приблизиться по стилю к "Капиталу" Маркса. Но это не стиль, а имитация, хотя и очень умелая.

Замечательное дело, Ленин совершенно не испытал на своем стиле олимпийской руки Маркса. Помимо метода и системы, Ленин взял у Маркса терминологию и навсегда ее ввел в свой инвентарь. С первых и до последних дней Ленин отстаивал каждую частицу марксовой терминологии не из педантизма, а из глубокого понимания того, что за пестротой терминологии легче всего укрывается эклектика и всякая путаница вообще. Но, за вычетом терминологии, литературное развитие Ленина прошло к марксову стилю по касательной. Ленин любил и ценил насыщенный язык Маркса, но так же примерно, как он мог ценить язык Шекспира566 или Гете, как прекрас

ный, но чужой язык. Язык Ленина простой, деловой и целеустремленный. Ленина озабочивает одно -- довести до читателя, притом до конкретного читателя, определенную сумму мыслей и их обоснования. Форма должна обеспечить наибольшую конкретность и наивысший нажим на мысль читателя. Самостоятельных задач формы для Ленина не существует. Даже и вопрос о последовательном развитии мысли -- наиболее трудный из вопросов литературного построения -- сравнительно мало озабочивает Ленина. Он очень легко нарушает единство изложения. Если ему чужды плехановские отступления, то Ленин не боится повторений, если считает их нужными для закрепления своих выводов.

Маркс выводил вслед56 новую научную систему, новое миросозерцание. Здесь каждая страница книги должна была говорить сама за себя. Маркс стремится достигнуть не только наиболее совершенной конструкции целого, но и наилучшей взаимосвязи отдельных, даже мелких частей, наиболее совершенного построения фразы, наиболее точного определения, наиболее яркого эпитета. Маркс делает большие экскурсы в область художественных произведений, в историческую и мемуарную литературу, отовсюду извлекая что-нибудь, чтоб укрепить или украсить возводимое им здание, фундамент и стены которого выведены уже давно.

В корне отличны приемы ленинского письма. Когда мысль у него сложилась, форма у него всегда вырастает в кратчайший срок. Под формой надо понимать не только отделку фраз -- этого у Ленина почти нет совсем -- но и структуру целого, и подбор аргументов. Если Маркс выводил в свет новую систему людей568 для завоевания себе места под солнцем, то Ленин выводил в свет революционный пролетариат для завоевания власти.

В разнице их стилей сказалось поэтому различие их личностей, как и их исторических призваний.

Теоретические и даже большинство публицистических произведений Маркса живут сами по себе. Не только публицистические, но и все теоретические работы Ленина являются непосредственным комментарием в его революционной практике. Произведения Маркса требуют подготовки, но не комментария. Произведения Ленина, даже для политически подготовленного человека, требуют исторических комментариев. Биография Маркса в лучшем случае объясняет, каким путем он