Ю Фельштинский - Архив Троцкого (Том 1)

рить об этой реальной, фактической, действительной поли

тике за два года. Платформа оппозиции дает этой политике

всестороннюю оценку. Именно поэтому платформа объявля

ется незаконным документом. Членов партии подвергают

обыскам, исключению и всяким материальным репрессиям

за распространение платформы, критикующей ЦК за два ме

сяца до съезда.

Самовольная отсрочка съезда на год, запрещение дискуссий, давление на членов партии государственными средствами, лишение куска хлеба ленинцев, не желающих стать сталинцами, -- все это не нарушение дисциплины, все это в порядке вещей. А протест против этого, борьба против этих гнусностей есть нарушение дисциплины и продолжение фракционной работы. Нет, жалкими бюрократическими угрозами нас не запугаешь.

20. Партийный режим -- самая опасная из всех опасностей.

Потому что он парализует главную силу сопротивления вра

гу -- авангард пролетариата.

Если у солдата связаны руки, то главная опасность -- не враг, а веревка, которая связывает руки солдата. Нынешний режим связывает инициативу и самодеятельность партии. Это самая непосредственная, самая острая опасность, ибо она ослабляет партию перед лицом врагов.

21. Членам партии великодушно разрешается представить

свои контртезисы. После этого они будут напечатаны в дис

куссионном листке. Это будет в лучшем случае за 3--4 недели

до съезда. Потом дискуссионный листок будет послан туда, ку

да Секретариату заблагорассудится его послать. Тем временем

идет подготовка партийных конференций, которые должны

определить состав съезда. Так называемая "дискуссия" будет

объявлена тогда, когда съезд будет уже фактически избран -

в составе назначенных Сталиным секретарей. Трудно представить себе более возмутительную игру с партией! Вся эта механика насквозь проникнута духом узурпаторства. Кто против нее не борется, тот не достоин звания большевика. Мы будем бороться до конца.

Вчера исключены за переписывание и распространение платформы оппозиции тт. Охотников, Гутман, Дворес, Кап-линская, Карин, Максимов, Владимиров, Рабинович, Гердов-ский, Воробьев. Это все превосходные партийцы, в большинстве закаленные в боях, несмотря на молодые годы, преданные революционеры, не шкурники, не карьеристы, а подлинные большевики. Исключаемые оппозиционеры в большинстве своем выше тех, которые исключают. Между тем, их не только исключили из партии, но и попытались гнусно оклеветать, припутавши -- через ГПУ -- к этому делу какого-то никому не ведомого, безыменного "врангельского офицера"311. К этому необходимо прибавить. Сегодня, после того как Зиновьев, Смилга и Петерсон написали протест, который я не подписал только потому, что был в отсутствии, после этого Менжинский312 заявляет, что этот так называемый врангелевский офицер, этот будто бы контрреволюционер есть на деле агент ГПУ, помогающий в раскрытии заговоров. Не знаю, сталкивались ли наши товарищи с ним или нет, но если столкнулись, то, значит, с агентом ГПУ, а не с вранге-левским офицером.

Кто знает историю, тому ведомо, что каждый шаг на пути узурпаторства всегда сопровождался такого рода обвинительными подлогами. Тт. Серебряков, Преображенский313 и Шаров314 письмом в ЦК заявили, что они являются организаторами перепечатки платформы. Письмо Политбюро называет заявление этих трех товарищей "ренегатским". Авторы этой брани позорят лишь себя. Серебряков, Преображенский и Шаров по своему политическому и нравственному уровню двумя головами выше тех, которые свои преступления прикрывают руганью. Жалки, трижды жалки те политические банкроты, которые от платформы большевиков-ленинцев (оппозиции) вынуждены прятаться за спину врангельского офицера. Это не поможет. Ни угрозы, ни репрессии, ни термидорианская клевета, ни бонапартийские подлоги не поме

шают нам вести работу по охранению революционных традиций партии и обеспечению ее революционного будущего.

Где лее выход?

Сталин вам подсказывает выход: исключить Троцкого

и Вуйовича из Исполкома Коминтерна. Я думаю, что вы это

выполните. Но что от этого изменится? Ничего. Или почти

ничего. Основные вопросы все равно решаются вне Исполко

ма и вне Президиума. Вы это знаете не хуже меня. Как всякая

мера, которой злоупотребляют, исключения потеряли свою

остроту. Только на днях Сталин--Бухарин потребовали

от французского ЦК, чтобы он исключил из своей среды Трэ

на только потому, что Трэн сказал несколько горьких слов

правды о китайской политике Сталина--Бухарина. А тов. Нин,

один из лучших работников международного пролетарского

авангарда, основной работник Профинтерна -- что вы с ним

собираетесь делать? Он тоже открыто заявил о своей полной

солидарности с оппозицией. Какую участь вы ему готовите?

Какие меры вы собираетесь принять в отношении его? В гер

манской партии тов. Тельман в качестве вождя по назначению

держится -- при всей своей ужасающей политической беспо

мощности -- только потому, что всякий критикующий его от

зывается из Германии или исключается. Фактически за спи

ною Тельмана стоит оппортунист Э. Мейер. Революционные

вожди по назначению аппарата не создаются. Люди, которые

заранее со всем согласны, никогда не станут настоящими ре

волюционерами, тем более революционными вождями. Я ни

чего не хочу говорить лично обидного для Шмераля, Пеппе

ра, Куусинена и других. Но это не те товарищи, которые могут

взять на себя инициативу в борьбе пролетариата за власть.

А большевиками именуются не те люди, которые подчиняют

ся каждому приказу Секретариата ВКП, а те, которые умеют

бороться за диктатуру пролетариата.

Исключения не помогут. Их слишком много. Их стано

вится все больше. Режим Сталина потрясает партию односто

ронними дискуссиями, исключениями и всякими вообще ре

прессиями. Партия не выходит из состояния дискуссионной

лихорадки, прививаемой сверху: аппарат начинает каждый

месяц новую дискуссию, аппарат дает ей тему, питает ее лож

ными материалами, подводит ей итоги, совершает суд и рас

праву, откладывает съезд на год, теперь подготовляет съезд

из своих собственных аппаратных работников, заранее назначенных, которые должны уполномочить верхушку вести эту же работу и дальше. Режим Сталина все дороже обходится партии и международной революции.

24. Вы скажете: значит, разрыв, раскол? На это отвечаю: вся

политика Сталина направлена на раскол, вернее, на ряд по

следовательных отколов, которые должны все учащаться

и углубляться. Помешать этим последствиям может только

партия, вернувшая себе свои права. Для этого она должна по