Array Array - ИСТОРИЯ ОРДЕНА ТАМПЛИЕРОВ

На следующий год (1199) Иннокентий лишит белое духовенство права отлучения от Церкви или права налагать интердикт на любого брата ордена Храма, будь то рыцарь или священник. [293] Происхождение этой привилегии довольно любопытно. Тамплиеры Святой Земли вступили в спор с епископом Тивериадским по поводу средств диоцеза, насчитывавших 1300 безантов, [*2] которые предшественник этого епископа поместил у них и которые они отказались передать. Папа назначил двух судей - епископов Силона и Библиса. Поскольку последний отсутствовал, епископ Сидона вызвал обоих тяжущихся в город Тир. Жильбер Эраль, возвращавшийся из Антиохии, послал вместо себя двух братьев Дома. Но едва они объявились, как епископ Сидона обрушился на тамплиеров, ничего не желая слушать, и воскликнул - "рек во гневе": "Если вы не возвратите безанты до воскресенья [был четверг], властью Бога Отца и всех Святых я отлучу от таинств вашего магистра и всех ваших братьев по ею и по ту сторону моря, вплоть до ваших собратьев и друзей!" Оба тамплиера откланялись и во весь опор помчались в Акру догонять магистра; последний отправился за патриархом, немедленно пошел на уступки и полюбовно все уладил до конца недели.

Но в ближайшее воскресенье вышеназванный епископ Сидона вошел в церковь Святого Креста в Тире и там, после всеобщего шествия и в присутствии всего духовенства и народа, погасив светильники, [*3] отлучил поименно магистра ордена Храма и всех его братьев по обе стороны моря, вплоть до друзей и собратьев Дома!

Тамплиеров душил гнев после такого оскорбления. Они пригрозили "снять свои белые плащи и покинуть Святую Землю, возвратившись каждый к себе", уступив мольбам своих друзей, "они вспомнили о своих обетах и своем долге хранителей страны" и удовлетворились апелляцией в Рим. [294]

Папа встал на их защиту. Обвинив епископа Сидонского в "великом самоуправстве, иначе сказать - в тяжком злодеянии", он заставил его покинуть свою кафедру, "дабы тот, кто допустил глупость своей ошибкой, постиг мудрость в наказании". Затем, в возмещение. Папа предоставил привилегию, ставившую орден вне епископской власти. Тамплиеры, если будет позволено так выразиться, с успехом применили дипломатическую систему подножки. Это, однако, не способ приобретения друзей...

В 1204 г. (тогда магистром ордена был Филипп де Плессье) Папа предоставил капелланам право исповедовать тех, кто желал быть похороненным на кладбищах ордена, причащать их "в смертном случае" и хоронить с крестом: ранее это находилось в ведении приходских священников. [295] Поскольку капелланы ордена Храма уже были вне власти диоцеза, эта привилегия ущемляла как епископов, так и приходской клир. И наконец, дабы пресечь тяжбы, в которые вовлекали тамплиеров эти благодеяния, Иннокентий постановил, что их не могут вызывать на суд Курии иначе, как именными извещениями, в которых должно содержаться прямое указание на особы вызываемых, - существенное подкрепление всех прочих привилегий! Орден Храма приобретал своего рода духовную обособленность: он подолгу оставался светским по сути своей объединением, которое "пользовалось покровительством Рима, но не принимало его опеки". [296]

В 1207 г. орден даже осмелился отслужить мессы в нескольких находящихся под интердиктом городах - при открытых вратах и колокольном звоне. Тогда Иннокентий III сурово осудил тамплиеров, предупреждая о необходимости соблюдения церковного послушания и почитания легатов: "В противном случае, если с вами случится беда, можете пенять на самих себя, и никак не на нас!" [297]

Однако влияние Святого престола не ограничивалось душепопечением. В течение первой четверти ХIII в. именно папы Иннокентий и Гонорий поддержали дело Святой Земли в отличие от равнодушных английского и французского королей и от сравнительно слабого короля Иерусалимского.

Тамплиеры сохранили хорошие отношения как с Генрихом Шампанским (он умер в 1197 г.), так и с его наследником Амальриком II Лузиньяном, королем Кипрским и четвертым мужем злосчастной Изабеллы Иерусалимской, женившемся на ней с одобрения магистров ордена Храма и ордена госпитальеров. [298] Но глухая неприязнь, постоянно тлевшая между тамплиерами и госпитальерами, выплеснулась в 1198 г. в открытую войну по поводу фьефа, находившегося между Маргатом и Валанией. Иннокентий III укорял оба монашеских ордена: "Можно ли называть людьми Церкви тех, кто столь оскорбительно мстит друг другу за оскорбления", [299] и посоветовал им договориться в соответствии с соглашением, утвержденным обоими Домами еще во времена Александра III. В тот раз для переговоров тамплиеры отправили в Рим брата Пьера де Вильплана и бывшего великого командора брата Тьерри. [300]

Жильбер Эраль умер в 1201 г. [301] Ничего неизвестно о прежней деятельности его преемника Филиппа де Плессье, управлявшего Домом в течение восьми лет. В Сирии это были годы бесцветные и смутные, когда перемирие с сарацинами позволило разгореться междоусобицам. Даже внутренняя дисциплина ордена дрогнула. Обнаруживаются отголоски спора между Филиппом де Плессье и некоторыми великими бальи. Последние, получив приказы, "которые им не нравились или показались слишком жесткими", потребовали разрешения покинуть орден Храма ради цистерцианского ордена. По статутам они имели на это право, но Филипп отказался отпустить их под предлогом, что они действовали как мятежники, а ничуть не из потребности в созерцательной жизни. Магистр также добыл буллу Иннокентия III, по которой цистерцианцы не могли их принять, хотя Курии довольно трудно было скрыть деспотичность этого поступка ("Сыновья Лии предпочтены сыновьям Рахили; Мария - исключение, а Марфа - правило", и т. д. [*4] ). Эхо спора донеслось до нас сквозь сдержанную латынь документа, но мы понимаем, что единомыслие ордена серьезно пошатнулось. [302]

Отброшенные от южных районов и потерявшие Палестину почти полностью, тамплиеры отныне опирались на свои владения на севере Святой Земли. С потерей Газы и Аскалона возрастало значение замка Дарбезак, порта Бонель в Армении, Гастена на Оронте. Но здесь тамплиеры оказались втянутыми в борьбу между королем Киликийской Армении Львом II и Боэмундом IV Триполитанским, - в борьбу, ставкой в которой было княжество Антиохийское.

К 1191 г. армянский король захватил замок Гастен на Оронте, принадлежавший до краха 1187 года тамплиерам. По его словам, он изгнал оттуда сарацин и взял замок по праву войны. Тамплиеры же свидетельствовали, что турки после взятия Акры в июле 1191 г. бежали, и армянский король нашел Гастен "без жителей и как бы освобожденный от рук язычников", что не допускало с его стороны никакой конфискации. [303] Одновременно разразилась ссора между Львом Армянским и графом Боэмундом Триполитанским [304] по поводу княжества Антиохийского, которое Боэмунд оспаривал у своего молодого племянника Раймунда Рупена, внука Боэмунда III Антиохийского по отцу и армянского короля - по материнской линии. В декабре 1199 г. Лев обратился со своим королевством в католичество: согласно армянским хроникам, обращение это было притворным. [305] Корону Лев получил из рук архиепископа Майнцского "от Бога, римской Церкви и императора Римской империи" [306] и тут же попытался превратить в деньги свое обращение, препоручив Папе дело молодого Раймунда Рупена. [307]