Юрий Мухин - ЕСЛИ БЫ НЕ ГЕНЕРАЛЫ! (Проблемы военного сословия)

«Мой адъютант, лейтенант Бертольд, по профессии художник, был несколько раз тяжело ранен и признан «трудоспособным» для тыла, однако он добровольно возвратился на фронт.

Командир штабной роты Хаазе тоже получил несколько тяжелых ранений и был признан «пригодным к службе в гарнизонах на родине», однако ему была противна обстановка в гарнизонах, и это побудило его отправиться вместе со мной в пехотную дивизию» .

Проблема еще и в том, что отличные и храбрые офицеры даже в большом числе не способны принести армии столько пользы, сколько вреда принесет один подонок.

Вспомним, ведь Красная Армия сорвала немцам план «Барбаросса» — план нападения на СССР, более того, она вообще могла остановить немцев на границах. Ворошилов на севере советско-германского фронта и Буденный на юге сдерживали немцев и не давали тем провести намеченные окружения советских войск, но предательство генерала Павлова в центре все предопределило — немцы прорвались, провели подряд три окружения, и войска Красной Армии на флангах тоже вынуждены были отступать, бросая немцам население, территории, промышленность оккупированных районов.

Командарм-33 генерал Ефремов, попав вместе с конниками Белова в окружение, не бросил своих солдат без командования, и его войска дрались в окружении почти полгода, затем по приказу Ставки кавкорпус Белова прорвался к своим, но 33-я армия прорваться не смогла, за Ефремовым послали самолет, но он отказался бросить солдат и дрался с ними до своего тяжелого ранения, а когда понял, что раненый обременяет товарищей, то застрелился. Прекрасная жизнь и прекрасная смерть! А трусливые Кирпонос, Лукин, Октябрьский с Петровым под Киевом, Вязьмой и в Севастополе из-за своего малодушия бездарно загубили сотни тысяч наших солдат. Какие герои и как могли компенсировать трусость подонков?

Немецкий историк А. Карелл как историк не бог весть что, но ценность его книги «Восточный фронт» в том, что он записал массу рассказов немецких ветеранов от солдат до фельдмаршалов. Записал очень некритично, так и видится, как немецкие старички, выпив шнапса, вешают этому историку «лапшу на уши» безо всяких возражений с его стороны, но, тем не менее, та война предстает в книге Карелла так, как ее видели немцы. И Карелл вместе с немецкими генералами удивляется огромной разнице в морально-боевых качествах генералов Красной Армии. Вот немецкие генералы рассказывают Кареллу о взятии ими в начале войны двух советских городов — Лиепаи и Даугавпилса. Лиепая хотя и порт, но тупиковая точка, и от взятия ее оперативная обстановка на северном фланге советско-германского фронта практически не изменялась. А Даугавпилс — крупнейший узел автомобильных и железных дорог, его необходимо было защищать во что бы то ни стало. А реально дело происходило так:

«Вечером 24 июня полковник во главе своего 505-го пехотного полка находился в одиннадцати километрах от Лиепаи. 25 июня он попытался захватить город врасплох стремительной атакой. Пехотинцы и моряки из морского штурмового подразделения под командованием капитан-лейтенанта фон Диста, приданного Ломейеру, атаковали укрепления по узкой полоске суши. Однако успеха достигнуть не смогли. Решительный штурм, предпринятый капитан-лейтенантом Шенке с его 530-м батальоном морской пехоты, также провалился. Прежде чем Ломейер смог перегруппировать свои силы и до того, как подтянулись два других полка дивизии, гарнизон Лиепаи при поддержке танков предпринял попытку прорыва. Некоторым из контратакующих удалось прорваться к самым позициям немецкой артиллерии. 27 июня русские устроили массированную вылазку, пробили брешь в кольце окружения и, прорвавшись к дороге у побережья силами нескольких боевых групп, создали критическую для немцев ситуацию. Закрыть «окно» немцы сумели лишь с большим трудом. В конечном итоге примерно в полдень батальонам 505-го пехотного полка и нескольким штурмовым пехотным группам удалось прорвать южные рубежи обороны, а на следующий день атакующие проложили себе путь в город.

После этого там в течение следующих сорока восьми часов шли ожесточенные уличные бои. Для подавления тщательно замаскированных в зданиях пулеметных огневых точек русских пришлось подтянуть тяжелую пехотную артиллерию, полевые гаубицы и минометные батареи.

Организация обороны Лиепаи находилась на высоком уровне. Советские солдаты имели хорошую боевую подготовку и сражались с отвагой фанатиков. Русские считали чем-то само собой разумеющимся жертвовать собой во имя того, чтобы их главное командование могло выиграть время или чтобы другие могли перегруппироваться и пойти на прорыв. В сражении за Лиепаю немцы впервые столкнулись с типичным для советского командования мышлением: оно безжалостно бросало в мясорубку мелкие подразделения ради спасения более крупных. Такой подход приводил к росту потерь у немцев: так, в Лиепае погибли оба офицера, командовавшие штурмовыми морскими подразделениями.

Наконец 29 июня морская крепость пала. Пехота 18-й армии записала себе в актив первую крупную победу. Однако не обошлось и без печальных уроков: в Лиепае солдаты Красной Армии впервые продемонстрировали, что при наличии у них умного, опытного командира и при условии, что неуклюжая цепочка командования успевает сработать и организовать оборону, они вполне способны удерживать сильные позиции.

В отличие от защитников Лиепаи, оборону Даугавпилса русские вели вяло, неумело и бестолково».

(Лиепаю защищали части 67 сд генерал-майора Н.А. Дедаева, 12-й пограничный отряд и моряки военно-морской базы, командиры которых мне, к сожалению, не известны, а в городе вели бои ополченцы под командованием 1-го секретаря горкома партии М. Буки.)

Не имея для этого никаких численных данных (да их и не имеет никто) и руководствуясь даже не мнением, а впечатлением, берусь утверждать, что в среднем немецкие офицеры и генералы были гораздо лучше наших по всем показателям: и моральным, и профессиональным.

Что касается моральных качеств, то я образно пояснил бы свою мысль так. Положим, мы храбрость, смелость, преданность долгу и Родине офицеров и генералов оцениваем по пятибалльной шкале. Тогда у немцев 5 % — отличники, 90 % — хорошисты и 5 % — двоечники. А у нас 20 % — отличники, 30 % — хорошисты и 50 % — двоечники. И вот эта масса двоечников наносила советскому народу столько вреда, вызывала такие потери, что преимущество в числе отличников ничего не давало — потери солдат, младших офицеров, да и генералов, причем хороших, были огромны. Поэтому нравится это или нет, но при лучшем, чем у немцев исходном человеческом материале, наши генералы и офицеры в среднем оказались хуже. Этот вывод требует от меня разрешения двух вопросов: как немцы воспитывали своих офицеров и как они их обучали, почему в этом деле они имели лучшие результаты?