Владимир Трут - Дорогой славы и утрат. Казачьи войска в период войн и революций

Под прикрытием мощной агитационно-пропагандистской кампании большевистская партия через ВРК начинает устанавливать свой непосредственный контроль над частями столичного гарнизона. По свидетельству генерала А.И. Деникина, после образования Петроградского ВРК «...в последующие дни, после ряда собраний полковых комитетов, почти все части гарнизона признали власть революционного комитета, и последний в ночь на 22-е (октября. – В. Т. ) объявил приказ о неподчинении войск военному командованию» [14]. И уже начиная с вечера 21-го, а также в течение следующего дня 22 октября ВРК практически полностью взял на себя функции руководителя всего гарнизона. Во все воинские части на смену правительственным комиссарам были направлены комиссары ВРК. Но в 1-м, 4-м и 14-м Донских казачьих полках их не приняли.

С началом большевистского восстания правительство сразу же предприняло настойчивые попытки по привлечению для борьбы с ним 1-го, 4-го и 14-го Донских полков. В ночь с 24 на 25 октября А.Ф. Керенский отдает приказ о направлении на подавление «беспорядков» находившиеся в столице донские полки [15]. В эти полки была передана телефонограмма № 65457, подписанная генералом Багратуни и комиссаром ЦИК Милевским, с приказом Керенского «...не теряя ни минуты, выступить на помощь Центральному Комитету Советов, революционной демократии, Временному правительству...» [16]. Но казаки не поспешили выполнить данный приказ. Тогда же, в ночь с 24 на 25 октября, командующий Петроградским военным округом полковник Полковников разослал телеграммы на имя Керенского и командующего Северным фронтом генерала Черемисова, в которых сообщал: «Доношу, что положение в Петрограде угрожающее. Уличных выступлений, беспорядков нет, но идет планомерный захват учреждений, вокзалов, аресты. Никакие приказы не выполняются. Юнкера сдают караулы без сопротивления, казаки, несмотря на ряд приказаний, до сих пор из своих казарм не выступали» [17]. Спустя два часа генерал для поручений при Верховном Главнокомандующем Левицкий в разговоре по прямому проводу с начальником штаба Верховного Главнокомандующего генералом Духониным передал последнему текст телеграммы с приказом Керенского командующему Северным фронтом, командиру 42-го пехотного корпуса и начальнику 5-й Кавказской казачьей дивизии направить все полки 5-й Кавказской казачьей дивизии с артиллерией, 23-й Донской казачий полк и все остальные казачьи части, находящиеся в Финляндии, в Петроград в распоряжение начальника Петроградского округа полковника Полковникова. Причем если нет возможности перевезти по железной дороге, эти части должны были идти походным порядком [18]. В ходе данного разговора одновременно была передана и еще одна телеграмма с приказом Керенского командующему Северным фронтом немедленно отправить в Петроград все полки 1-й Донской казачьей дивизии со своей артиллерией по железной дороге, а в случае невозможности сделать это – походным порядком [19]. Вместе с Керенским приказ подписал и войсковой старшина Греков от Союза казачьих войск [20]. Но находившиеся в Финляндии 5-я Кавказская казачья дивизия и 23-й Донской казачий полк не выполнили поступившего приказа и не покинули места своего расположения. (А через два дня полковые казачьи комитеты 5-й Кавказской дивизии приняли постановление о том, что «...казаки не будут выполнять приказов Временного правительства, а пойдут вместе с Советами» [21].)

В течение всей ночи с 24 на 25 октября между штабом Петроградского военного округа и членами правительства, с одной стороны, и 1-м, 4-м и 14-м Донскими полками, с другой, шли телефонные переговоры относительно выхода этих полков к Зимнему дворцу на защиту правительства [22]. По словам Керенского, казаки настаивали на придании им пехотных частей и «...упорно отсиживались в своих казармах и на частые телефонные звонки все время отвечали, что они через 15–20 минут „все выяснят“ и „начнут седлать лошадей“ [23]. В результате многочасовых переговоров к Зимнему на Дворцовую площадь прибыло только три сотни 14-го Донского полка [24]. Утром 25 октября командиры всех трех донских полков довели до сведения правительства, что общим решением полковых комитетов казаки отказываются выступать на защиту правительства без поддержки пехотных армейских частей, броневых автомобилей и пулеметов [25]. Свой отказ действовать без пехоты они подтвердили при ответе на новый телефонный приказ штаба Петроградского военного округа о немедленном выступлении [26]. Условие привлечения пехоты для совместных действий казаки выдвигали отнюдь не просто так. За этим скрывалась не чисто военная тактическая подоплека (боязнь самостоятельного выступления ввиду малочисленности и отсутствия вооруженной поддержки со стороны пехотных полков), а скорее политическая. Для казаков „пехота“, состоявшая из крестьян и рабочих, являлась выразителем доминирующих политических взглядов и настроений большинства населения страны. Поэтому, говоря о возможности каких-либо действий в поддержку правительства только совместно с пехотой, казаки присоединялись к воле народа, выразителем которой, по их мнению, могли служить солдаты столичного гарнизона. Днем 25 октября в Зимний прибыла делегация казачьих полков. Министры А.И. Коновалов и Н.М. Кишкин уговаривали прибывших защищать правительство. В ответ казаки вновь категорически заявили, что „...ни один казак не выступит“ [27]. На возобновившемся после этих безрезультатных переговоров заседании Временного правительства Коновалов сообщил о безуспешных попытках уговорить казаков [28]. В эти тревожные часы по казармам казачьих полков ездили председатель Предпарламента Н.Д. Авксентьев, представители правительства, безуспешно пытавшиеся уговорить казаков выступить на защиту Временного правительства [29].

Максимальные усилия с целью повлиять на позиции казаков прилагал Совет Союза казачьих войск. На состоявшихся 25 октября в его помещении нескольких заседаниях присутствовали и специально приглашенные члены полковых комитетов 1-го, 4-го и 14-го Донских полков. Но, несмотря на все их увещевания, казаки однозначно заявили о нейтралитете всех трех казачьих полков [30]. Члены Совета Союза есаул Аникеев и прапорщик Худяков много раз приезжали в казармы донских полков, вели там переговоры, но выступления казаков без выдвинутых ими условий добиться не смогли [31]. В такой ситуации Совет Союза казачьих войск прибегнул даже к тому, что от своего имени направил специальное обращение проходившему в Киеве общефронтовому казачьему съезду с просьбой «при помощи резолюции съезда опомнить казачьи полки в Петрограде» [32].

Вечером 25 октября в 21 ч. 45 мин. казаки трех сотен 14-го Донского полка, находившихся на Дворцовой площади, поставили в известность членов правительства о своем решении уйти в казармы [33].