Игорь Пыхалов - Великая оболганная война-2

Около 16 часов вечера 22 октября полковник Булыгин доложил генералу Бурдейному о событиях минувшего дня. Ночью противник предпринял пять попыток атаковать Неммерсдорф, большей частью с западного направления. Все атаки были успешно отбиты. В шесть утра противник начал масштабное наступление при поддержке танков и артиллерии. И эта атака не дала никаких результатов. В 8.30 20 танков, сопровождаемых артиллерийским огнем, попытались прорваться сквозь советские оборонительные позиции, в то время как немецкая пехота предприняла фланговый обходной маневр. Танковая атака была отражена. Маленькие группы пехотинцев просочились на южную и северную окраины Неммерсдорфа 45. (Напомню, бомбоубежище находилось на юге поселка, фактически за его пределами. Если верить рассказу Герды Мешулат, то ее должны были обнаружить именно эти солдаты.)

О том же эпизоде рассказывает солдат дивизии «Герман Геринг» Харри Тюрк: «Мы атаковали Неммерсдорф с запада и северо-запада и в течение дня вышли к реке к северу от поселка… Потом мы понемногу стали пробиваться на юг и взяли первые дома - это были маленькие дома, не усадьбы. День уже клонился к вечеру» 46 .

Из воспоминаний Сабира Ахтямова: «На рассвете многочисленные танки и пехота противника перешли в контратаку. Когда до танков оставалось 150-200 метров, мы открыли огонь. Удалось подбить танк на левом фланге. Вывели из строя гусеницу второго танка, еще несколько выстрелов - и машина загорелась. Третий танк подошел вплотную к нашему брустверу, мы зашли к нему в тыл и расстреляли в упор» 47 .

За этот бой младший сержант Ахтямов получил звание Героя Советского Союза.

Булыгин далее докладывает о третьей попытке прорыва, предпринятой немцами около 10.40, и о том, что позиции советских войск подвергались атакам с воздуха, в которых участвовало 15-20 самолетов противника. Потери за день составили: 1 подбитый танк, 11 погибших, 36 раненых. Потери врага: 2 сожженных танка, 9 подбитых, убито около 70 солдат и офицеров 48.

В фильме М.Ф. Фогта «Неммерсдорф 1944», смонтированном в 2002 году, о бое 22 октября вспоминает унтер-офицер 16-го авиадесантного полка Густав Кречмер. Он рассказывает о том, что его подразделение попало под жуткий огонь русской пехоты и танков, в результате чего в считаные часы из 107 человек в живых осталось только 22. Вестовой с оторванной рукой прохрипел, что Кречмер, как старший по званию, должен принять командование, и тут же умер. В последующий час русские снайперы, засевшие в поселковой церкви, вывели из строя еще пятерых 49. Этот рассказ, в котором одно подразделение якобы потеряло за несколько часов больше людей, чем (если судить по цифрам, приведенным Булыгиным) весь противник за целый день, показывает, что к «поздним свидетельствам» надо относиться с известной осторожностью. Вполне возможны неточности, как количественные, так и географические. В конце концов, в то же время на подступах к Гумбиннену и Гросвальтерсдорфу шли не менее ожесточенные бои. И там тоже использование церквей в качестве НП 50или снайперской позиции не являлось редкостью.

Ситуацию, сложившуюся на фронте к вечеру 22 октября, советские военачальники оценивали по-разному. Если генерал Галицкий продолжал верить, что Гумбиннен вот-вот падет и на основании перехваченного донесения командира немецкого 26-го армейского корпуса, в котором говорилось, что «части корпуса измотаны и дальше держаться не в состоянии, у корпуса больше нет никаких резервов. Даже из обозов нечего больше взять для создания резервов. В каждой дивизии корпуса уже расстреляно по шесть солдат. Люди стали ко всему апатичны» 51, полагал, что ситуация благоприятствует развитию наступления, генерал Бурдейный считал, что велика опасность оказаться в окружении, особенно после того, как днем немецкие войска осадили Гросвальтерсдорф и горловина котла на р. Роминте стала угрожающе узкой. В итоге командующий фронтом генерал Черняховский принял решение отвести войска на 15-18 км на восток и перейти к обороне, удерживая правый берег р. Роминте. Ночью с 22 на 23 октября частям было отдано соответствующее распоряжение, и к утру 24 октября отход был закончен с незначительными, согласно рапорту Бурдейного, потерями 52. Версии того, как советские войска оставляли Неммерсдорф, несколько разнятся. Уже упоминавшийся Кречмер говорит, что поселок взяли без боя. Русские сами ушли ночью 53. Харри Тюрк подтверждает это: «Когда мы вошли 23-го в деревню, русские уже были на том берегу Ангераппа. Мы их видели на холме» 54 .

Другой герой фильма Фогта вспоминает, напротив, что бой был. Некоторые очевидцы говорят о взятых пленных. О бое за поселок рассказывает и выдержанный в бравурно-героическом стиле отчет, сделанный по горячим следам унтер-офицером Хайнрихом Папендиком: «Солдаты выполнили поставленный приказ, и противник был по узкой дороге вытеснен на восток. Подготовленный к взрыву мост через Ангерапп удалось спасти благодаря храбрости одного из солдат», которому удалось «разрядить 33 мины и таким образом уничтожить последнее препятствие для дальнейшего наступления. Перешел в атаку левый фланг пехоты… Противник бежал на восток бесформенными группками. По обочинам дороги дымились подбитые русские танки…» 55

Косвенно подтверждает версию Папендика рапорт начальника политотдела 25-й танковой бригады подполковника Слепова, составленный 25 октября: «Вследствие отсутствия контроля со стороны замполита второго танкового батальона при отступлении из Неммерсдорфа были выведены не все танки и не был взорван мост» 56 .

Один из свидетелей, оказавшихся в Неммерсдорфе 23 октября, Иоахим Райш утверждает, однако: «Мост через Ангерапп был взорван, и между частями моста в воздухе висел советский танк» 57 .

Райш не ошибается. Мост был если не взорван, то как минимум сильно поврежден. Танк, оставшийся на нем (значит, все-таки бой при отступлении был?), можно видеть на фотографии.

Старший мастер «Организации Тодт» Эрнст Ендрейцик вспоминал в 1963 году: «После того, как совет ские танки в октябре 1944 года прорвались до Неммерсдорфа, в ходе чего сильно пострадал мост через Ангерапп, я со своим подразделением прибыл туда, чтобы произвести ремонт моста… я обнаружил, что противник оставил за Неммерсдорфом несколько своих танков. Я однако не смог установить, были ли они подбиты нашими солдатами или поврежденный мост помешал их отводу. Один из этих танков с заряженной пушкой остался висеть на поврежденной части моста» 58.

В своем рапорте подполковник Слепов также упоминает, что в третьем танковом батальоне у офицеров были замечены случаи злоупотребления алкоголем и это отрицательно сказалось на ходе выполнения подразделением боевой задачи, а также сообщает, что случаев аморального поведения и чрезвычайных происшествий не зафиксировано 59.