Уинстон Черчилль - Вторая мировая война (Том 3-4)

При всей важности операции "Эскимос", она, конечно, не заменит собою второго фронта во Франции, но я, разумеется, всячески приветствую намечаемое Вами ускорение этой операции.

По-прежнему я считаю главным вопросом -- ускорение открытия второго фронта во Франции. Как Вы помните, Вами допускалось открытие второго фронта еще в 1942 году и во всяком случае не позже как весной этого года. Для этого были достаточно серьезные мотивы. Понятно поэтому, что в предыдущем послании я подчеркивал необходимость осуществления удара с Запада не позже чем весной или в начале лета этого года.

После того как советские войска провели всю зиму в напряженнейших боях и продолжают их еще сейчас, а Гитлер проводит новые крупные мероприятия по восстановлению и увеличению своей армии к весенним и летним операциям против СССР, нам особенно важно, чтобы удар с Запада больше не откладывался, чтобы этот удар был нанесен весной или в начале лета.

Я ознакомился с Вашими аргументами, изложенными в пп. 8, 9 и 10, характеризующими трудности англо-американских операций в Европе. Я признаю эти трудности. И тем не менее я считаю нужным со всей настойчивостью предупредить, с точки зрения интересов нашего общего дела, о серьезной опасности дальнейшего промедления с открытием второго фронта во Франции. Поэтому неопределенность Ваших заявлений относительно намеченного англоамериканского наступления по ту сторону Канала вызывает у меня тревогу, о которой я не могу умолчать".

* * *

В это время русское правительство, несомненно, в результате их успешного весеннего наступления против немцев зондировало как в английском, так и в американском министерствах иностранных дел почву относительно послевоенных соглашений о западной границе России. Американское общественное мнение очень чувствительно относилось к любому предложению о признании позиции русских в балтийских странах, и Финляндия пользовалась значительной поддержкой в Вашингтоне. Русские отклонили предложение американцев о посредничестве между Финляндией и Советским Союзом с целью вывести финнов из войны.

Премьер Сталин -- премьер-министру 15 марта 1943 года

"12 марта Американский Посол г. Стендли передал г. Молотову следующее поручение Правительства США.

Правительство США предлагает, чтобы оно выступило в качестве посредника между СССР и Финляндией с целью выяснения возможности сепаратного мира между ними. На вопрос г. Молотова, известно ли Американскому Правительству, что Финляндия хочет мира и какова ее действительная позиция по этому вопросу, г. Стендли сказал, что он об этом ничего не может сказать.

Как известно, Англо-Советский Договор от 26 мая 1942 года предусматривает, чтобы наши страны не вели переговоров о заключении сепаратного мира ни с Германией, ни с ее союзниками, иначе как по взаимному согласию. Я исхожу из этого, как из непреложного положения.

В силу этого я счел долгом, во-первых, информировать Вас об американском предложении и, во-вторых, запросить Ваше мнение по этому вопросу.

У меня нет оснований считать, что Финляндия действительно хочет мира, что она уже решила порвать с Германией и готова предложить приемлемые условия. Она, должно быть, еще не вырвалась из лап Гитлера, если вообще она хочет вырваться. Нынешние правители Финляндии, подписавшие мирный договор с Советским Союзом, а потом порвавшие его и напавшие в союзе с Германией на Советский Союз, едва ли способны порвать с Гитлером.

Тем не менее ввиду предложения Правительства США я счел своим долгом сообщить Вам об изложенном".

На это послание я дал следующий ответ:

Премьер-министр -- премьеру Сталину 20 марта 1943 года

"... Вы сами лучше сможете судить о том, какое большое военное значение в борьбе против немцев на Вашем фронте имел бы вывод Финляндии из войны. Я предполагаю, что в результате этого высвободилось бы для использования в другом месте более значительное число советских дивизий, чем германских дивизий. Кроме того, отложение Финляндии от оси могло бы оказать значительное воздействие на других сателлитов Гитлера...

Вообще говоря, я полагал бы, что финны чрезвычайно пожелали бы выйти из войны, как только убедились бы, что Германии суждено потерпеть поражение. Если это так, то мне кажется, что в общем могло бы быть непреждевременным, если бы Вы запросили Правительство Соединенных Штатов, знает ли оно или могло бы оно выяснить, не раскрывая Вашей заинтересованности, какие условия готовы были бы принять финны. Но Вы сами лучше всего сможете судить о правильной тактике".

* * *

Наши планы в отношении Сицилии потребовали мобилизации такого количества судов, что оказалось необходимым отложить отправку конвоев в Россию.

Президент Рузвельт -- бывшему военному моряку 20 марта 1943 года

"Через три или четыре недели, возможно, придется сообщить Сталину, что отправка конвоев в Россию будет прервана до августа или сентября, для того чтобы обеспечить операцию в Сицилии, но сейчас, мне кажется, было бы разумнее задержать передачу ему этого неприятного известия. Кроме того, никто из нас не может точно сказать, каково будет положение через четыре или пять месяцев".

* * *

Премьер Сталин -- премьер-министру 29 марта 1943 года

"... Приветствую британские воздушные силы с новым большим и успешным налетом на Берлин.

Надеюсь, что улучшившееся положение в Тунисе британские бронетанковые войска полностью используют и не дадут передышки противнику.

Вчера я смотрел вместе с коллегами присланный Вами фильм "Победа в пустыне", который производит очень большое впечатление. Фильм великолепно изображает, как Англия ведет бои, и метко разоблачает тех подлецов -- они имеются и в нашей стране, -- которые утверждают, что Англия будто бы не воюет, а только наблюдает за войной со стороны. Буду с нетерпением ждать такого же Вашего фильма о победе в Тунисе.

Фильм "Победа в пустыне" будет широко распространен по всем нашим армиям на фронте и среди широких слоев населения страны".

Я счел момент подходящим, чтобы сообщить ему неприятную весть о конвоях.

Премьер-министр -- премьеру Сталину 30 марта 1943 года

"1. Немцы сконцентрировали в Нарвике мощный линейный флот в составе "Тирпица", "Шарнхорста", "Лютцова", одного крейсера с 6-дюймовыми орудиями и восьми эсминцев. Таким образом, опасность для конвоев в Россию, которую я описывал в моем послании Вам от 17 июля прошлого года, возрождена в еще более угрожающей форме. Я сообщал Вам тогда, что мы не считаем правильным рисковать нашим флотом метрополии в Баренцевом море, где он мог бы подвергнуться нападению германских самолетов, базирующихся на побережье, и подводных лодок, не имея достаточной защиты как против самолетов, так и против подводных лодок, и я пояснял, что если бы были потеряны или даже серьезно повреждены один или два из наших самых современных линейных кораблей, в то время как "Тирпиц" и другие крупные единицы германского линейного флота оставались бы в действии, то все господство в Атлантическом океане подверглось бы угрозе со страшными последствиями для нашего общего дела.