Уинстон Черчилль - Вторая мировая война (Том 3-4)

В отдельной телеграмме, датированной тем же числом, генерал Уэйвелл подробно описал положение с танками.

"Как видно, к концу мая предполагается сформировать в Египте только два полка крейсерских танков, и нет никаких резервов для возмещения потерь, между тем как в настоящее время в Египте имеется прекрасно подготовленный личный состав для шести бронетанковых полков. Я считаю, что в дополнение к пехотным танкам, которые не обладают скоростью и радиусом действия, необходимыми для операций в Пустыне, крайне нужны также крейсерские танки. Прошу начальника имперского генерального штаба оказать личное содействие".

Прочитав эти тревожные послания, я решил, не считаясь больше с нежеланием военно-морского министерства, послать через Средиземное море непосредственно в Александрию конвой со всеми танками, необходимыми генералу Уэйвеллу. У нас имелся конвой с крупными танковыми подкреплениями, который должен был немедленно отправиться вокруг мыса Доброй Надежды. Я решил, что быстроходные танкодесантные баржи, входящие в состав этого конвоя, должны повернуть у Гибралтара и пойти кратчайшим путем, сэкономив таким образом почти 40 дней.

Адмирал Паунд согласился провести транспорт через Средиземное море. Начальник штаба военно-воздушных сил маршал авиации Портал сказал, что постарается выделить эскадрилью "бофайтеров", чтобы обеспечить дополнительное прикрытие с Мальты. Затем я попросил комитет рассмотреть вопрос об отправке с конвоем дополнительно 100 крейсерских танков. Я готов был пойти на двухдневную задержку. Генерал Дилл воспротивился отправке этих танков ввиду нехватки танков для обороны метрополии. Учитывая то, что он согласился 10 месяцев назад, когда в июле 1940 года мы послали на Средний Восток вокруг мыса Доброй Надежды половину нашего небольшого количества танков, я не мог в то время признать этот довод веским. Как известно читателю, в апреле 1941 года я не считал вторжение серьезной опасностью, поскольку для отражения его были сделаны надлежащие приготовления. Теперь мы знаем, что эта точка зрения была правильной. Было решено приступить к выполнению этой операции, которую я назвал "Тайгер", и присоединить к конвою шестое судно с 67 (крейсерскими) танками "Марка VI". Однако, несмотря на все старания, это судно не удалось нагрузить вовремя и оно не смогло отплыть вместе с конвоем.

* * *

Пока все это происходило, мысли о Тобруке не переставали беспокоить нас. 24 апреля генерал Уэйвелл сообщил о серьезном положении с истребителями. Все "харрикейны", действовавшие в Греции, были потеряны, а в результате недавних налетов вражеской авиации на Тобрук была уничтожена или повреждена значительная часть "харрикейнов", имевшихся там. Маршал авиации Лонгмор считал, что всякая дальнейшая попытка держать в Тобруке эскадрилью истребителей приведет лишь к бесполезным тяжелым потерям. Таким образом, до тех пор пока не удалось бы создать новый отряд истребителей, противник безраздельно господствовал бы в воздухе над Тобруком. Однако в это утро гарнизон отбил атаку, причинив врагу тяжелые потери и взяв 150 пленных.

В это время ощущалось сильное беспокойство и замечался некоторый пессимизм. Я не мог удержаться от суровых замечаний.

Премьер-министр -- начальнику имперского генерального штаба

22 апреля 1941 года

"Мы не должны забывать, что осажденных в четыре-пять раз больше, чем осаждающих. Никто не возражает против того, чтобы они устроились удобно, но они должны быть очень осторожны и не позволить меньшим силам окружить себя и потерять тем самым возможность вести наступательные действия на коммуникациях врага. Надо полагать, что 25 тысяч человек с сотней орудий и обильными запасами в состоянии удерживать сильно укрепленную зону против 4500 человек, коммуникации которых протянулись на 700 миль, даже если эти люди немцы. В данном случае некоторые из них не немцы. Цифры, которые я привел, получены мной от военного министерства. Мы не должны ставить себя слишком низко по сравнению с противником".

* * *

Вскоре генерал Уэйвелл прислал нам новую тревожную информацию о приближавшихся подкреплениях Роммеля. Высадка германской 15-й танковой дивизии, за вычетом потерь, понесенных ею при переезде через Средиземное море, должна была закончиться, вероятно, к 21 апреля. Надо было думать, что 15-я танковая дивизия, 5-я легкая моторизованная дивизия и дивизии "Ариете" и "Тренто" сумели бы выступить уже во второй половине июня, а не в июле, то есть на две недели раньше, нежели предполагалось.

* * *

В течение последующих двух недель мое внимание и заботы были прикованы к перипетиям операции "Тайгер". Я полностью отдавал себе отчет в том риске, на который готов был пойти начальник военно-морского штаба, и знал, что в военно-морском министерстве многих охватили дурные предчувствия. 6 мая караван, состоявший из пяти 15-узловых судов, эскортируемых соединением "Н" под командованием адмирала Сомервелла ("Ринаун", "Малайя", "Арк Ройал" и "Шеффилд"), миновал Гибралтар. Вместе с караваном шли также подкрепления для Средиземноморского флота, состоявшие из "Куин Элизабет" и крейсеров "Найяд" и "Фиджи". Атаки самолетов 8 мая были отбиты без потерь, причем было уничтожено 7 вражеских машин. Однако ночью два судна, приближаясь к Проливам, подорвались на минах. Одно из них, "Эмпайр сонг", загорелось и после взрыва затонуло. Другое, "Нью-Зиленд стар", смогло продолжать путь с караваном. Достигнув входа в пролив Скерки, адмирал Сомервелл расстался с караваном и вернулся в Гибралтар. Чтобы укрепить эскорт каравана, он выделил шесть своих эсминцев и крейсер "Глостер". Днем 9 мая адмирал Кэннингхэм, воспользовавшись возможностью провести караван к Мальте, встретил со своим флотом караван "Тайгер" в 50 милях южнее Мальты. Затем все его корабли взяли курс на Александрию, куда прибыли без дальнейших потерь или повреждений. Во время этих операций также представилась возможность провести 7 и 10 мая силами легких военных кораблей два ночных обстрела Бенгази.

Глава четырнадцатая мятеж в ираке

Англо-иракский договор 1930 года предоставлял нам, в частности, право держать в мирное время авиабазы близ Басры и Хаббании и перевозить в любое время вооруженные силы и грузы. Договор предусматривал также предоставление нам во время войны всех условий для переброски наших вооруженных сил, включая использование железных дорог, рек, портов и аэродромов. Когда началась война, Ирак разорвал дипломатические отношения с Германией, но не объявил ей войны, а когда в войну вступила Италия, иракское правительство даже не порвало с нею отношений. Таким образом, итальянская миссия в Багдаде стала для держав оси главным центром пропаганды и разжигания антианглийских настроений. В этом ей помогал иерусалимский муфтий, бежавший из Палестины незадолго до начала войны, а затем получивший убежище в Багдаде.