Игорь Тюменцев - Смутное время в России в начале XVII столетия: движение Лжедмитрия II

С.Ф. Платонов высказал предположение, что Лжедмитрий II и его ближайшее окружение старались держать аристократов на воеводских должностях, и реальная власть в Тушине находилась преимущественно в руках незнатных дьяков. Выявленные данные не подтверждают этого наблюдения. Анализ служебных назначений тушинских думцев показывает, что при особе «государя» постоянно находилась в основном родня Филарета, по-видимому, составлявшая своеобразное ядро, вокруг которого объединились осколки членов боярских группировок, изгнанных из Государева двора в Москве. Зять Филарета боярин И.И. Годунов, по-видимому, обеспечил членам Романовского кружка поддержку родни Н.Д. и М.И. Вельяминовых. Через свояков кн. А.Ю. Сицкого и Р.Ф. Троекурова Филарет Романов мог опираться на Ярославских князей. Шурин брата Филарета И.Н. Романова кн. А.Ф. Литвинов-Мосальский, вероятно, помогал находить взаимопонимание с кн. В.М. Рубцом-Мосальским и его братией [1492] Петров П.Н . Указ. соч. Ч. 1. С. 48. . Свойство с М.Г. Салтыковым позволяло поддерживать партнерские отношения с Салтыковыми и Трубецкими. В лице думных дьяков И.Т. Грамотина и П.А. Третьякова Филарет Романов имел своих людей в тушинской приказной среде. Аристократы и другие члены Романовского кружка, как видно из служебных назначений, оттеснили на вторые роли в Воровской думе как ветеранов повстанческого движения, так и прибывших вместе с ними представителей других боярских группировок [1493] См.: Прил. .

Переговоры воровских бояр с командирами наемных отрядов свидетельствуют, что в конце 1608 г. бояре М.Г. Салтыков, В.М. Рубец-Мосальский, Г.П. Шаховской и думный дворянин Ф. Андронов вошли в состав Ближней думы самозванца и стали играть там первые роли [1494] Sapieha J.P . Op. cit. S. 197, 203, 214. . Боярам С. Г. Звенигородскому и И.М. Заруцкому, благодаря поддержке наемников и казаков, удалось сохранить свое влияние в Ближней думе, но оно уже не было столь велико. Думный дворянин Федор Андронов стал ведать казной вместо Григория Кашинца. Думный дьяк П.А. Третьяков потеснил в поместном приказе Д.Т. Рындина. Думный дворянин Г. Веревкин явно отошел в тень [1495] См.: Прил. .

Вопрос о составе Воровского двора Лжедмитрия II в литературе специально не изучался. Говоря о придворных чинах, историки ограничились общими замечаниями, основанными на показаниях попавшего в плен к земцам холопа Гав. Г. Пушкина Ивашки Матвеева, что «стольники и чашники у Вора у Дмитрея его же казаки» [1496] Расспросные речи А.Ф. Палицына // ААЭ. Т. 2. № 91. 3. С. 186. . Выявленные нами данные о персональном составе Воровского двора свидетельствуют, что заявление Ивашки Матвеева не соответствует действительности. Среди выявленных стольников и стряпчих Вора более половины составляли представители княжеских, боярских родов и дворян, чьи предки имели думные чины, например стольники П.М. Салтыков, кн. В.В. Клобуков-Мосальский, кн. А.А. Хованский, В.П. Шереметев, стряпчие кн. Ф.М. Барятинский, Ф.М. Бутурлин, кн. Ф.Д. Мезецкий и др. [1497] См.: Прил. Все остальные воровские стольники и стряпчие происходили из провинциального дворянства, представители которого в мирное время не могли рассчитывать на места в Государевом дворе. Из казаков были только стольники братья А.З. и И.З. Посовецкие [1498] Там же. . Структура воровских придворных чинов в точности соответствовала соотношению думных чинов, поскольку, как уже неоднократно говорилось, именно эта категория чинов Государева двора являлась главным кадровым резервом Боярской думы.

С.Ф. Платонов в своем исследовании особое внимание уделил выяснению персонального состава Тушинских приказных, т. к. полагал, что именно в их руках сосредоточились нити управления страной. Проверка показала, что многие названные историком дьяки и подьячие в действительности верно служили Сигизмунду III в 1611–1612 гг. и лишь немногие — Тушинскому вору. Некоторые из упомянутых дьяков, например В. Янов («Шуйскому по жене племя»), М. Булгаков, И. Измайлов, являлись верными приверженцами Василия Шуйского. А. Царевский, Б. Замочников, К. Сазонов-Коробейников, С. Дмитриев, Г. Кологривов в тушинских документах не упоминаются [1499] Платонов С.Ф . Указ. соч. С. 273. . Использованная нами методика выявления тушинских чинов позволила выявить 24 тушинских дьяка и провести просопографический анализ этой категории лиц Воровского двора [1500] См.: Прил. . Из всех тушинских думных дьяков лишь И.Т. Грамотин ранее служил в этом чине при Лжедмитрии I, из дьяков — только Я. Акакиев, П.А. Третьяков, М. Тюхин и В. Юрьев. Денис Сафонов был сыном дьяка Лжедмитрия I и, вероятно, по молодости и из-за опалы отца еще не успел достичь высокого положения в московской дьяческой иерархии. Думные дьяки Нехороший Лопухин, Сарыч Линев и Иван Чичерин, судя по всему, в недавнем прошлом были городовыми дворянами [1501] Веселовский С.Б. Дьяки и подьячие. С. 293–294, 300, 324, 455, 484–486, 503, 522–528, 568. . Подьячими в недавнем прошлом работали Богдан Грязев и Василий Юрьев. Евдоким Витовтов был сыном видного дьяка конца XVI в. Якова Витовтова и племянником дьяка Лжедмитрия I — Тимофея Витовтова. Дьяки Федор Апраксин, Семой Зборовский, Иван Микулин, Григорий Терпигорьев, судя по всему, ранее служили городовыми дворянами, Степан Соловецкий был «торговым мужиком» [1502] См.: Прил. . Среди восьми, известных по источникам, подьячих тушинских приказов только Юрий Леонтиев, Тимофей Трифанов, Матвей Чубаров работали в этой должности при прежних государях. Происхождение и прежние службы Герасима Матвеева, Семого Матчина, Гаврилы Отлипаева, Василия Скурыгина, Иллариона Чернышова неизвестны [1503] СХ. № 12.60, 12.64, 12.70; Арзамасские поместные акты… С. 342; АИ. Т. 2. № 164, 168, 212; АСПбФИРИ РАН. К.124. Оп. 1. Ед. хр. 258; Веселовский С.Б. Дьяки и подьячие. С. 293, 322, 324, 392, 524, 566, 569–571. . Приведенные факты позволяют высказать предположение, что высшая московская приказная бюрократия, за исключением немногих представителей видных дьяческих фамилий (Витовтовы, Коверниевы и Сафоновы), сохранила верность Василию Шуйскому. Только треть из упомянутых выше тушинских дьяков и подьячих имела опыт работы в приказах. Большинство происходило из средних слоев тогдашнего мира: городовых дворян, торговых людей и поповичей [1504] См.: Прил. . Служба самозванцу открыла перед ними большие перспективы, позволила приобрести покровителей среди тушинских бояр. Вопреки мнению С.Ф. Платонова, они не могли играть самостоятельной роли в тушинской администрации и стали послушным орудием в руках Лжедмитрия II и его окружения.

Источники позволяют установить штат некоторых Тушинских приказов. Боярин Д.Т. Трубецкой и дьяк И.Т. Сафонов, как свидетельствуют источники, возглавляли Разрядный приказ [1505] ААЭ. Т. 2. № 91.3. С. 186. , боярин Р.Ф. Троекуров, думные дьяки И.И. Чичерин, П.А. Третьяков, С. Линев, подьячий Семой Матчин работали в Поместном приказе, думный дьяк Н.В. Лопухин — в Посольском приказе, думный дьяк Д.Т. Рындин, а затем Д.И. Сафонов — в Печатном приказе, Григорий Кашинец, затем Федор Андронов — в приказе Большого прихода, боярин С.Г. Звенигородский — в приказе Большого дворца, окольничий Богдан Сутупов и дьяк Матвей Сомов сосредоточили в своих руках управление приказами Казанского, Астраханского и Нижегородского дворцов [1506] Платонов С.Ф. Указ. соч. С. 273; Веселовский С.Б. Дьяки и подьячие. С. 71, 154, 190, 263, 558, 600; АИ. Т. 2. С. 150–151, 213–214; СХ. № 12.67; Арзамасские поместные акты. С. 242, 244, 342; B. 8. С. 89; Будила Й. Указ. соч. Стб. 125, 150, 179, 245; БС. 1610/11 г. C. 74. . Появились в Тушине новые приказы, ранее в Москве не существовавшие, например Казачий, которым руководил боярин И.М. Заруцкий [1507] СХ. № 12.70. . Тушинская приказная система, как видно из приведенных фактов, в своей основе являлась точной копией Московской и мало чем от нее отличалась.