Александр Зданович - Тайные службы России : структуры, лица, деятельность [учебное пособие]

В ночь с 7 на 8 декабря 1905 г. в Петербурге было произведено около 350 обысков, захвачено 3 лаборатории по изготовлению динамита, около 500 готовых бомб, много оружия, несколько нелегальных типографий. В ряде случаев революционеры оказывали вооруженное сопротивление. На следующий день политическая полиция осуществила в городе еще 400 обысков и арестов, что позволило предотвратить вооруженное восстание в столице.

Во все жандармские управления и охранные отделения империи была разослана телеграмма о необходимости немедленного ареста руководителей революционных партий и организаций, подавления антиправительственных выступлений, не останавливаясь перед применением военной силы. В помощь политической полиции была привлечена армия. Тем не менее, покончить с открытыми выступлениями правительству удалось в основном лишь к весне 1906 г.

В период Первой русской революции органы политического сыска столкнулись с масштабной волной террора. Своего апогея терроризм достиг в 1906 г., когда в России было совершено 4 742 покушения на должностных и частных лиц. В результате 738 царских чиновников были убиты и 972 ранены. Такое большое число жертв объясняется тем, что к методам террора накануне и в ходе революции перешли, наряду с эсерами, анархисты и некоторые другие политические партии.

Террористические акты анархистов, в частности, были направлены против высших чинов администрации, полицейских и представителей судебных органов. Однако часть боевых акций анархистов являлась «безмотивной» и служила цели запугивания «класса эксплуататоров». Жертвами террора становились в таких случаях совершенно случайные люди.

Нередко организации анархистов практиковали и так называемые «экспроприации» («эксы»), то есть вооруженные нападения с целью получения денег на нужды революционного движения. Годы Первой русской революции стали для анархистов временем непрекращающихся террористических актов и экспроприаций, вооруженных сопротивлений и грабежей. Однако террористическая деятельность анархистских групп и организаций все-таки не представляла серьезной опасности для первых лиц государства и привлекала внимание охранных учреждений в гораздо меньшей степени, чем аналогичная деятельность эсеров.

Борьба охранных отделений с политическим террором эсеров шла в годы революции с переменным успехом. Если деятельность центрального органа — Боевой организации, благодаря наличию в ее руководстве Азефа, Департаменту полиции в какой-то степени удавалось нейтрализовать, то предотвратить террористические акты местных эсеровских организаций они зачастую были не в силах. Так, 28 июня 1905 г. эсерами был убит московский градоначальник граф П. А. Шувалов. В июле 1906 г. они едва не взорвали здание Московского охранного отделения.

В связи с учреждением Государственной Думы Манифестом 17 октября 1905 г. ЦК партии эсеров принял решение прекратить террористическую борьбу. Но наиболее радикально настроенная часть социалистов-революционеров подвергла критике решение руководства партии и образовала самостоятельный союз эсеров-«максималистов». Пик деятельности этой организации приходится на 1907 г., когда в России и за рубежом насчитывалось около 70 групп «максималистов» общей численностью 2–2,5 тыс. человек.

Основным методом борьбы возникшей организации с самодержавием стал террор, с помощью которого они рассчитывали вызвать подъем революционного движения. По неполным данным, за 1906–1907 гг. эсерами-«максималистами» было совершено более 50 террористических актов. В качестве объектов террора они рассматривали не только представителей власти, но и весь класс помещиков и буржуазии. В этой связи «максималисты» выделяли несколько видов террора: «центральный», «местный», «массовый», «экономический», «аграрный». Кроме террора местные группы провели в 1906 г. ряд «экспроприаций» (нападений на кассы, банки, крупных землевладельцев и т. п.), чтобы обеспечить себя средствами для ведения революционной деятельности.

В июне 1906 г. «максималисты» развернули подготовительную работу для организации покушения на П. А. Столыпина. За ним была организована слежка, оборудована сеть конспиративных квартир, паспортных бюро и мастерских по изготовлению бомб, приобретено два автомобиля, собственные конные выезды. 12 августа 1906 г. дача П. А. Столыпина на Аптекарском острове под Петербургом была взорвана тремя «максималистами», переодетыми в форму жандармских офицеров. В результате взрыва часть двухэтажной дачи была разрушена, 24 человека убито и более 30 ранено.

В ответ на это покушение, а также убийства других должностных лиц, 24 августа 1906 г. Николай II подписал «Положение о военно-полевых судах». Введение таких судов, формируемых из армейских офицеров, преследовало цель «достаточно быстрой репрессии за преступления, выходящие из ряда обыкновенных». Решения военно-полевых судов не подлежали обжалованию и приводились в исполнение в течение 24 часов с момента вынесения приговора. Как показала практика, самым распространенным приговором военно-полевых судов являлась смертная казнь.

После покушения на П. А. Столыпина Петербургское охранное отделение усилило работу по выявлению и пресечению деятельности организаций «максималистов». Были обнаружены конспиративные квартиры, лаборатории и т. п. Ряд «максималистов» задержали при выезде из России за границу. Наступление охранных учреждений на эсеров — «максималистов» было предпринято по всей территории империи.

26 ноября 1906 г. на улице в Петербурге был опознан филерами и арестован руководитель Исполкома М. И. Соколов по кличке «Медведь», а через непродолжительное время Н. С. Климов, Н. П. Юдин, А. Л. Поддубовский и многие другие «максималисты».

Что касается основной партии эсеров, то, убедившись, что правительство не идет на уступки Государственной Думе, ЦК партии социалистов-революционеров уже в июне 1906 г. принял решение возобновить террор. Руководителем БО партии вновь был назначен секретный сотрудник Департамента полиции Е. Ф. Азеф, что создавало политической полиции благоприятные возможности для предотвращения покушений.

По мнению начальника Петербургского охранного отделения А. В. Герасимова, следовало создать в партии эсеров и ее БО мнение о полной невозможности террора против царя и высших чиновников правительства. В этих условиях арест членов Боевой организации не входил в планы охранного отделения. Все усилия были направлены на то, чтобы боевики постоянно шли по ложному следу и, в конце концов, измученные безрезультативностью работы, теряли веру в смысл своей деятельности. Благодаря царившей в БО строгой дисциплине, возможность бесконтрольных действий боевиков в обход Азефа была сведена к минимуму.