Вольфганг Акунов - Военно-духовные братства Востока и Запада

Многие исследователи, не связанные в своих трудах христианской традицией, считают очевидным наличие связи «священного кубка» с легендами о жертвенной крови еще дохристианских времен – в частности, со сказаниями о ритуальном кубке (круговой чаше), который, наподобие братины, выпивали десять царей-богов платоновской Атлантиды; о волшебном жертвенном котле древних кельтов – своеобразном аналоге античного Рога изобилия; или о Золотом кубке древнегерманских племен; либо же о связи сказания о Граале с мифами эллинистического Египта, в которых кубок, наполненный водой из «адской», подземной реки Стикса, обладал особыми свойствами и мог считаться вместилищем неких древних священных знаний («гнозиса»), утерянных по мере все большей профанации человечества.

Кто-то вообще толкует легенды о поисках Святого Грааля символически, как выражение тоски западных христиан-католиков «по чаше» (то есть, по причащению под обоими видами, хлебом и вином, Плотью и Кровью Христовой, которого христиане-католики, в отличие от православных, оказались лишенными после раскола Христианской Церкви на Западную, Римско-Католическую и Восточную, Греко-Кафолическую, в результате взаимного отлучения папы римского и Патриарха Константинопольского в 1054 году; с тех пор у католиков, в отличие от православных, миряне причащаются только хлебом, то есть облатками-гостиями, и лишь клирики – и хлебом, и вином).

Не зря на Западе неоднократно вспыхивали восстания и даже религиозные войны, ведшиеся под лозунгом и с требованиями причастия под обоими видами (лат.: «суб утракве специе») и для мирян. Достаточно вспомнить Гуситские войны, вспыхнувшие в первой половине XV века и распространившиеся с территории средневековой Чехии почти на всю Европу. На боевых знаменах, щитах и одежде гуситов был изображен как раз потир – церковная чаша для причастия; одна из «партий» в лагере гуситов («утраквистов») так и называлась – «чашники», или «каликстинцы» (от латинского слова «каликс»=«чаша»).

В продолжение традиции, воспевающей Грааль, начатой Робером де Бороном или Кретьеном де Труа, посвятившим свои творения, соответственно, графине Марии Шампанской и графу Фландрскому (поэма о Персифале, «сыне вдовы» – любопытно, что «сыном вдовы» франкмасоны именуют своего «прародителя» – легендарного зодчего Соломонова храма в Иерусалиме – Хирама Абиффа, Хирама Авия или Адонирама!), а также таинственным Киотом (Гийо) из города Провэна (а не «из Прованса», как часто неправильно пишут и думают!), баварский миннезингер Вольфрам фон Эшенбах (родившийся около 1170 года) описывает и оценивает «свой» Грааль несколько иначе, чем его предшественники на поэтической ниве. Он чрезвычайно глубоко разработал тему этой чудесной реликвии, посвятив Граалю двадцать пять тысяч (!) стихотворных строк. Над главным трудом своей жизни – знаменитой поэмой «Парцифаль» – Вольфрам трудился с 1195 по 1216 год. Как и Киот Провэнский, на которого ссылается немецкий миннезингер, именуя его «великим мастером», Вольфрам фон Эшенбах, совершил паломничество в Святую Землю, посетил Святой Град Иерусалим. Поскольку в христианстве Вольфрама не может быть никаких сомнений, можно предположить, что его толкование Грааля уходит своими корнями в иную легендарную традицию, наложившуюся, с течением времени, на сказание о чудодейственной Чаше с кровью Спасителя.

От Киота Вольфрам воспринял версию, переданную неким Флегетанисом, перешедшим в христианство иудеем, а по другой версии – «язычником из рода Соломонова» (?). Флегетанис сообщил обоим менестрелям, что «есть такая вещь – Грааль (по-немецки с одним «а»: «Граль»=Gral), название которой он прочел по созвездиям (или «в звездах» – В.А.). «Сонм ангелов оставил его на земле», и он является в таком сиянии, «перед которым меркнет весь блеск земной». А тот из крещеных, кто станет охранять эту вещь на земле, всегда будет оставаться в кругу знатных людей и будет отличен перед всеми прочими. То, что Флегетанис, по Вольфраму, прочел имя Грааля «в звездах», может означать, что Грааль – нечто вроде метеорита, явившегося из иных – возможно, более высоких, миров, насыщенных некой высшей, «Божественной» или «Космической», энергией. К тому же Флегетанис дал понять, что Грааль принадлежит не только прошлому, но и будущему. «Ибо ни один человек не достигнет Грааля, пока о нем не узнают на небесах и не назовут его по имени и не призовут в общество Грааля»:

«Сын вдовы» Парцифаль (Парсифаль, Персеваль, Перлесваус, Перлесвос, Перлесво) оказался родственником Святого Иосифа Аримафейского и удостоился чести быть сопричисленным к хранителям Грааля при дворе больного «короля Грааля» – Анфортаса. Генеалогию хранителей Грааля и его Братства продолжили сын Парцифаля – «рыцарь Лебедя» Лоэнгрин – и другие герои. Что же касается самого Грааля, то Вольфрам фон Эшенбах описывает его отнюдь не как чашу, кубок или блюдо, а как некий «камень особой породы», именуемый «лапсит эксиллис», что созвучно латинскому словосочетанию «лапис (ляпис) экс целис» (lapis ex coelis), то есть, «камень с небес», или же «лапсит экс целис» (lapsit ex coelis), то есть «упавший с небес» или «камень света». Согласно иным, «апокрифическим» версиям сказаний о Граале, Грааль являлся драгоценным камнем-самоцветом – карбункулом, смарагдом (изумрудом), рубином или даже ясписом (яшмой), выпавшим из венца вождя восставших на Бога мятежных ангелов – Люцифера (Светоносца или Светозара), низвергнутого в ад предводителем небесного воинства Архангелом Михаилом и превратившегося в дьявола-сатану.

Как бы то ни было, Вольфрамом фон Эшенбахом были изменены как традиционное, окрашенное в христианско-легендарные тона толкование Грааля как сосуда, содержащего Кровь Христову, так и его географическое местоположение. Фон Эшенбах поместил свой «лапсит эксиллис» не в артуровскую Британию, а в замок Мунсальвеш (Munsalvaesche) страдающего от неисцелимой раны короля Анфортаса. В этом замке Мунсальвеш, центре культа и хранилище Святого Грааля, охрану последнего несло братство «рыцарей Грааля», одетых во все белое.

Вольфрам фон Эшенбах именует рыцарей Грааля словом «темплеизы» (Templeisen, Tempeleisen, Templeizen). В этом слове ясно прослеживается корень «Темпл» или «тампль» (Templ, Tempel, temple), происходящий от латинского «темплум» (templum), что означает «храм». Таким образом, рыцари-темплеизы – это рыцари Храма, храмовники. В описываемую эпоху существовал вполне реальный духовно-рыцарский орден Храма, или храмовников-тамплиеров, пользовавшийся всеобщим уважением и даже почитанием за свое беззаветное служение защите христианской веры и владений крестоносцев на переднем крае обороны от мусульманских полчищ – в Святой Земле и на Иберийском полуострове. Подобно «темплеизам» Святого Грааля, исторические тамплиеры были «братией белого облачения». Подобно «темплеизам», они жили в крепостях монастырского типа, именуемых «Храмами». Главная резиденция ордена тамплиеров именовалась «Храмом Соломоновым» (а ведь Храм Соломонов построил Адонирам – «сын вдовы», как и «храмовник» Грааля – Парцифаль – неужели все это простые совпадения?). Поэтому Л.В. Гинзбург, автор неоднократно цитируемого нами сокращенного перевода «Парцифа-ля» Вольфрама фон Эшенбаха на русский язык (полного перевода пока что не существует, да и сделать его представляется весьма затруднительным, учитывая огромный объем оригинала), «не мудрствуя лукаво», так и перевел слово Templeisen на русский язык как «тамплиеры»: