Любовь Ульянова - Политическая полиция и либеральное движение в Российской империи: власть игры, игра властью. 1880-1905

В течение длительного времени единственными местными отделениями политической полиции являлись ГЖУ. Их создание началось в 1867 г. после реформы Отдельного корпуса жандармов 157. В строевом отношении чины ГЖУ подчинялись штабу Корпуса. Это означало, что присвоение жандармам офицерских званий, их продвижение по службе, перемещение по губерниям, размер жалованья, увольнения зависели от штаба Корпуса, а не от Департамента полиции 158. Последний же определял круг деятельности офицеров ГЖУ. Двойная подчиненность ГЖУ провоцировала постоянные конфликты между Департаментом и Корпусом жандармов 159. Последний начальник Московского охранного отделения полковник А.П. Мартынов в своих воспоминаниях писал о том, что руководители Корпуса не просто проводили независимую от Департамента кадровую политику, но часто действовали в пику его предложениям и просьбам 160. Не спасало от раздоров подчинение Департамента и Корпуса одному лицу – товарищу министра, заведующему полицией 161. Тем более что эта должность нередко оставалась вакантной 162.

Коллизии, однако, не исчерпывались на уровне Департамента полиции и Корпуса жандармов. Правовое положение ГЖУ вносило ряд сложностей в их отношения с местной администрацией: губернатору, ответственному за безопасность и спокойствие в губернии, подчинялась вся местная полиция, за исключением ГЖУ 163.

В 1880 г. общая численность ГЖУ составляла 328 офицеров и 2290 унтер-офицеров, незначительно увеличившись в последующие десятилетия 164. Служащие ГЖУ в донесениях Департаменту полиции постоянно жаловались на нехватку личного состава. Так, начальник Нижегородского управления писал в 1902 г.: «На всю губернию штатом определен всего лишь 31 жандарм… из 11 уездов только в двух имеются жандармские пункты, остальные же 9 состоят в ведении управления и наблюдение в них ведется только путем временных командировок жандармских чинов… частое командирование в уезды невозможно при той массе серьезного наблюдательного материала, который дает Нижний Новгород с заводами, находящимися в нем» 165. В самом крупном ГЖУ Поволжья – Саратовском – в 1907 г. состояло 8 офицеров, 7 вахмистров и 46 унтер-офицеров при численности населения Саратовской губернии в 2,6 млн человек 166.

В анализируемый период ГЖУ занимались дознаниями по делам о государственных преступлениях и политическим розыском 167. Дознание – «осмотр, обыск, освидетельствование, задержание, допрос подозреваемых, пострадавших и свидетелей» – имело «целью зафиксировать следы преступления» 168. Дознания жандармы проводили под наблюдением прокуратуры 169, а по «Положению о мерах к охранению государственного порядка и спокойствия» 14 августа 1881 г. 170– и без ее участия в тех губерниях, которые были объявлены на положении охраны. После завершения дознаний дела передавались в суд, тем же порядком, что и уголовные дела после окончания предварительного следствия.

Политический розыск подразумевал ведение наружного наблюдения (слежка) и наблюдения внутреннего (секретная агентура). Однако работа с секретными сотрудниками осуществлялась в ГЖУ произвольно, и хотя в 1902 г. при ГЖУ появились агентурно-наблюдательные пункты 171, их деятельность была малозаметной.

Регламентация внутреннего и наружного наблюдений произошла только в начале ХХ в. и не в связи с ГЖУ, а в связи с формированием сети охранных отделений, к которым и перешли функции политического розыска. В то же время в тех губерниях, где охранные отделения не были созданы, эти функции по-прежнему выполняли ГЖУ.

Первое охранное отделение появилось практически одновременно с ГЖУ – в 1866 г. в Санкт-Петербурге (Отделение по охранению порядка и спокойствия в столице). Но это не привело к формированию сети охранных отделений наподобие ГЖУ 172. В течение последующих 45 лет охранные отделения возникли только в Москве (в 1880 г., Секретно-розыскное отделение при канцелярии московского обер-полицмейстера) и в Варшаве (в 1900 г., Отделение по охранению порядка и общественной безопасности). Эти отделения были включены в структуру градоначальств (в Москве до 1905 г. – в состав обер-полицмейстерства). Штаты отделений изначально не были утверждены. «Лица, занимавшиеся в оных, не пользовались правами государственной службы» до 23 ноября 1887 г. в Санкт-Петербургском градоначальстве и до 4 апреля 1889 г. в московском обер-полицмейстерстве 173.

В начале ХХ в. Департамент полиции инициировал создание охранных отделений в наиболее крупных центрах развития противоправительственного движения (Вильно, Екатеринославль, Казань, Киев, Нижний Новгород, Одесса, Пермь, Саратов, Симферополь, Тифлис, Харьков) 174. Кроме усовершенствования политического сыска, одной из причин создания охранных отделений стало стремление Департамента подчинить себе розыск. В 1902 г. уже существовавшие и вновь созданные отделения были напрямую подчинены Департаменту полиции, хотя возглавившие их жандармы по-прежнему числились по Отдельному корпусу жандармов. Руководитель Таврического, а потом Киевского охранных отделений, известный деятель политической полиции А.И. Спиридович писал в воспоминаниях, что начальники охранных отделений «зависели только от директора… впервые Департамент полиции взял в свои руки все нити политического розыска в стране и стал фактически и деловито руководить им» 175.

Самыми крупными отделениями были Санкт-Петербургское (изначально – 12 человек, 15 служащих в 1903 г.) и Московское (при формировании в него входило 6 человек) 176.

Компетенция охранных отделений была определена Положением о начальниках розыскных отделений (12 августа 1902 г.), Сводом правил для начальников охранных отделений (1902), инструкцией филерам розыскных и охранных отделений (1902), Временным положением об охранных отделениях (1904) 177.

На охранные отделения возлагались наружное наблюдение, вербовка и руководство секретными сотрудниками 178. При этом вплоть до 1906–1907 гг. инструкции по организации секретной агентуры и ведению наружного наблюдения существовали только в столичных охранных отделениях 179, и лишь в ходе Первой русской революции были разработаны для всех охранных отделений. Информация охранных отделений могла служить материалом для дознаний, проводившихся ГЖУ 180.

Соответственно основным направлениям деятельности, охранные отделения состояли из отделов наружного (филёрского) и внутреннего (агентурного) наблюдения. Агентурный отдел комплектовался в губернских городах из 2–3 человек 181. В отделе наружного наблюдения работали заведующий, участковые квартальные надзиратели, вокзальные надзиратели и филёры 182. С 1894 г. в Московском охранном отделении существовал так называемый «Летучий отряд» филёров под руководством Е.П. Медникова, в разное время включавший от 30 до 70 человек 183и выполнявший филёрские функции по всей России. З.И. Перегудова приводит такую численность филёров в охранных отделениях: в Вильнюсовском охранном отделении – 15, Иркутском – 30, Нижегородском – 12, Одесском – 15, Пермском – 12, Саратовском – 15, Тифлисском – 30, Томском – 20, Финляндском – 20 184. Наличие, например, 20 филеров в отделении позволяло вести одновременное наблюдение за 8–9 лицами 185.