Андрей Соколов - Кларендон и его время. Странная история Эдварда Хайда, канцлера и изгнанника
- Название:Кларендон и его время. Странная история Эдварда Хайда, канцлера и изгнанника
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Алетейя
- Год:2017
- Город:СПб.
- ISBN:978-5-906980-45-8
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Андрей Соколов - Кларендон и его время. Странная история Эдварда Хайда, канцлера и изгнанника краткое содержание
Как заметил один американский историк, «если бы не он, история Англия могла стать другой».
Кларендон и его время. Странная история Эдварда Хайда, канцлера и изгнанника - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Чарльз, будущий король Англии, третий из выживших королевских детей, родился в замке Думфернлайн в ноябре 1600 г., когда отношения его родителей, Якова и Анны Датской, были уже испорчены. Роды были тяжелыми, но Яков предпочел остаться в Эдинбурге, чтобы наблюдать, как останки двух преступников, казненных за государственную измену, после повешения и четвертования рассылались в разные части королевства. Чарльз был слабым и болезненным ребенком, до двух с половиной лет он не ходил, а до четырех лет вследствие рахита передвигался только с посторонней помощью. У него был еще один физический недостаток, затруднявший общение с подданными — он заикался. В Лондон мальчика перевезли только в 1604 году, и мало кто обращал на него внимание. Внимательной к нему была только мать, отец его игнорировал, старшие дети прохладно реагировали на его заверения в преданности. Он посвящал время сбору монет и медалей, приобретая вкус к коллекционированию, участвовал в маскарадах и играл в дворцовых парках. Его положение стало иным, когда в 1612 году умер старший брат Генрих. Сначала Чарльз негативно относился к фавориту отца Джорджу Вильерсу, потом это отношение поменялось, то ли потому, что принц понял: чтобы быть ближе к отцу, надо дружить с Бекингемом, то ли, как и многие при дворе, попал под его очарование.
После роспуска парламента в 1621 году переговоры о вступлении Чарльза в брак с испанской инфантой продолжались, тем более, испанское приданое могло помочь в решении финансовых проблем. По сути, проект был нереализуем по религиозным причинам: инфанта могла выйти замуж только за католика, а переход принца в католицизм был невозможен. Для испанцев переговоры служили способом отвлечь Якова от вступления в войну. Чарльз, однако, в мечтах о невесте стал испытывать нетерпение, и в 1623 году он с Бекингемом совершил романтическую поездку в Мадрид, что в политическом отношении было глупостью. Это путешествие полностью нарушало дипломатический протокол, сопровождалось буффонадой (фальшивые бороды), и было просто опасным. Переодетыми Чарльз и Бекингем скакали по Франции, а в Испании оказались фактически под контролем властей. До инфанты Марии незадачливого жениха не допустили; он лишь мимолетно увидел ее в окошко кареты, но решил, что влюбился. После нескольких недель безуспешных попыток добиться согласия испанской стороны англичане поняли, что их план провалился, и вернулись домой, в общем-то, легко отделавшись. Английские протестанты вздохнули с облегчением. После Испании Бекингем стал фаворитом и другом принца. Вернувшись на родину, Чарльз чувствовал обиду, убедив себя, что в Мадриде с ним обращались недостойно, и присоединился к призывам к войне.
В наши дни историки больше пишут не о преемственности двух царствований; напротив, преобладает мнение, что Карл, осознанно или бессознательно, стремился во всем действовать вопреки отцу. С его воцарением изменился двор. Исчезли шуты и карлики, вместо не слишком скрываемых пороков превозносятся супружеские добродетели. Законом стали требования придворного этикета. Переговоры с французами, начавшиеся еще при старом короле, завершились тем, что Генриетта Мария, дочь Генриха IV Французского и сестра Людовика XIII, стала женой Карла. Сначала отношения между ними не были теплыми, но после гибели Бекингема в 1628 году она сумела утешить супруга, и королевскую чету посчитали образцовой супружеской парой. При жизни Бекингем не просто не допускал королеву до публичных дел, но и открыто третировал. Кларендон передавал слова, однажды сказанные ей герцогом: «В истории Англии были королевы, потерявшие головы». Первый историк революции считал пагубное влияние Генриетты Марии на короля причиной многих ошибок, приведших к конфликту: «Привязанность короля к королеве была особого свойства; в ней сочетались сознание, любовь, благородство, благодарность — все те возвышенные чувства, которые возводят страсть на самый высокий уровень. Он на все смотрел ее глазами и руководствовался ее суждениями; не только обожал ее, но желал, чтобы все знали, что она влияет на него. Это было плохо для них. Королева была очень красива, обладала чувством юмора и была достойна самых благородных чувств; так что они были воплощением супружеских чувств того века. Когда ее допустили к участию в самых секретных делах (от чего она была предусмотрительно отстранена герцогом Бекингемом, пока он был жив), у нее возник вкус к их обсуждению и высказыванию своего суждения; ее страсть к этому всегда была сильной» [10, 100 ]. Она считала себя вправе знать и даже определять, на кого падет милость монарха, решать вопросы, которые мог решать только король, что «положило начало предвзятости к нему и его правительству». В этих словах видно недоброжелательство Кларендона к Генриетте Марии — на протяжении многих лет они оставались политическими противниками.
Любимыми занятиями Карла были покровительство искусству и коллекционирование. Он не жалел на это ни времени, ни средств, ни энергии. Карл создал одну из лучших в то время коллекций ренессансного искусства, в которой только картин было 1760. Он обладал прекрасным вкусом и легко отличал руку мастера от кисти учеников. Не случайно, для ведения переговоров с Англией в 1629 году испанцы выбрали Питера Пауля Рубенса, который по заказу короля расписывал потолок в Уайтхоле. У пуритан такое покровительство католикам вызывало глубокие подозрения. С 1632 года придворным живописцем английского короля стал ученик Рубенса Антонис ван Дейк, создавший целую галерею королевских портретов. На некоторых семейных портретах Карл в духе супружеской идиллии изображен за руку с Генриеттой-Марией. Для недовольных пуритан это служило лишним напоминанием, кем направляется королевская политика. Еще больше пуритан раздражала мода, завезенная из Франции и Италии — маски. Карл и его королева принимали участие в постановках этих изысканных пьес, преисполненных символизмом. Появление в них королевской четы должно было символизировать восстановление порядка из хаоса — роль, которую Карл всегда приписывал себе.
Воодушевление, с которым было воспринято в обществе воцарение Карла, было непродолжительным. Уже в первом парламенте, созванном летом 1625 года, начались трения. Основанием для разногласий стал вопрос о бочоночном и фунтовом сборах. По давней традиции парламенты предоставляли королям это право до их смерти. Однако в данном случае, предоставив короне две субсидии, лидеры парламента решили дать право сборов только на год. Король, естественно, счел это покушением на свои прерогативы. Началась парламентская атака на Бекингема, приведшая к роспуску парламента и объявлению короной принудительного займа. В современной историографии главным фактором, ведущим к конфликту короны и парламента, называют преимущественно внешнюю и военную политику Карла I, который немедленно после воцарения вступил в войну с Испанией, в октябре направил мощный флот (около ста кораблей) к берегам Пиренейского полуострова для захвата Кадиса. Экспедиция, руководство которой осуществлял Бекингем, была безуспешной, и уже в ноябре при возвращении значительная часть кораблей погибла или получила дефекты вследствие шторма. Тем, кто помнил подвиги Ф. Дрейка, было ясно: английский флот почти повторил судьбу испанской Великой Армады. В условиях продолжавшейся войны с Испанией король вступил в войну с Францией: «Единственный раз за два века Англия лицом столкнулась с кошмаром войны одновременно с Испанией и Францией, двух континентальных держав, с каждой из которых Англии было сложно воевать и поодиночке. Трудно найти другой столь вопиющий пример дипломатической некомпетентности Бекингема. Война помогала ему держать в напряжении отношения между королем и королевой-француженкой, которая могла стать сильной соперницей во влиянии на монарха» [87, 304 ]. Повод к войне казался незначительным — спор о праве кораблей нейтральных стран снабжать товарами воюющие страны. Не исключено, что Карл решил воевать не только под давлением Бекингема и из-за прохладных отношений с Генриеттой Марией, но и потому, что глава французских гугенотов в Ла Рошели герцог Субиз был его крестным отцом. Все три экспедиции в Ла Рошель, оплот гугенотов во Франции (последняя состоялась после убийства Бекингема осенью 1628 года), закончились провалом.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: