Владимир Шишкин - Королевский двор Франции в эпоху Возрождения

Благородные дамы, подобно королеве, разделявшей прерогативы и полномочия своего коронованного супруга, также напрямую зависели от ранга и статуса, знатности своих мужей или отцов, а зачастую и матерей.

Именно мужская куриальная иерархия формировала соответствующую женскую. Начиная с Анны Бретонской, при дворе стали служить целые семьи, и, судя по повторяющимся родовым именам и титулам в штатных росписях XVI в., в течение не одного поколения. Мы уже цитировали слова Брантома, из которых становится ясным, что дворянин на куриальной службе просто не мог не представить при дворе свою жену и своих детей, поскольку он привозил их с собой, возвращаясь на многомесячную дежурную смену. Корона, надо полагать, сама поощряла семейную службу, теснейшим образом привязывая к себе дворянство, укрепляя институт двора, свою власть и свое величие. Однако при этом пользовалась правом выбора, создавая конкуренцию в борьбе за должности, а в условиях социальных катаклизмов второй половины XVI в. — манипулируя целыми родственными кланами. Несмотря на ежегодный пересмотр штатного расписания всех домов королевского двора в сторону увеличения, мест для всех желавших служить при дворе не хватало. Выбор придворных, особенно высокого происхождения, всегда был тесно связан с политическими обстоятельствами и желанием королей создать при дворе систему управляемого социального баланса. Окружение Екатерины Медичи в 1560-х — начале 1570-х гг. наглядно свидетельствует об этом.

Брантом в своем жизнеописании Екатерины Медичи, восхищаясь ее двором и прекрасными женщинами ее окружения, перечисляет ее дам и фрейлин, когда-либо состоявших на ее службе или пребывавших в ее свите, начиная с ее дочерей и принцесс крови, однако признается с сожалением, что не может вспомнить всех поименно. Тем не менее, приведенный им список придворных дам (более 170 имен!) совершенно не противоречит Положению ее двора, хотя не является полным; вместе с тем он содержит краткие, но важные замечания по характеристике положения при королеве отдельных дам: « родственница и доверенное лицо », ее « большая фаворитка / любимица », и т. д. [573] Brantôme . Recueil des dames, poesies et tombeaux. P. 60–66.

Ключевой пост дамского двора Екатерины — гофмейстерины — занимали последовательно три герцогини и одна графиня. До 1560 г. таковой являлась старшая дочь Дианы де Пуатье, фаворитки Генриха II, Франсуаза де Брезе ( Françoise de Brezé, duchesse de Bouillon ) (1515–1577), жена маршала Франции Робера IV де Ла Марка, герцога Буйонского, принца Седана. В 1556 г., после смерти мужа, она часто пребывала в своем княжестве Седанском, а в 1560 г. Екатерина заставила ее отказаться от должности в пользу герцогини де Монпансье и запретила появляться при дворе [574] Officiers domestiques de la maison de la Reyne Catherine de Medicis. P. 2; Клулас И. Диана де Пуатье. С. 270. .

Судя по списку дам свиты королевы, еще раньше, в 1559 г., сразу после смерти короля, из дома Екатерины были изгнаны (с принудительным отказом от должности) сама Диана де Пуатье (ум. 1566), занимавшая вторую строчку почетного списка (сразу после герцогини де Монморанси, Мадлены Савойской, иностранной принцессы ), а также ее младшая дочь Луиза де Брезе, герцогиня Омальская (1521–1577), член клана герцогов Гизов. Королева-мать, уничтожая все следы влияния своей соперницы Дианы де Пуатье, пользуясь регентскими полномочиями, убрала из своего дома даже свекровь своей гофмейстерины, Гильметту Саарбрюккенскую ( фр. Guillemette de Sarrebruck ) (1490–1571), служившую при французском дворе еще фрейлиной Анны Бретонской, равно как дочь гофмейстерины, м-ль Антуанетту де Ла Марк ( Antoinette de La Marck ) (1542–1591), соответственно, внучку Дианы де Пуатье, будущую герцогиню де Монморанси, числившуюся среди autres dames [575] Officiers domestiques de la maison de la Reyne Catherine de Medicis. P. 2. . Все пять дам — Диана, две ее дочери и внучка, равно как ее сватья, были вынуждены отказаться от своих должностей в силу личного и политического решения королевы-матери. Четверо из них никогда более не появлялись в ее доме; в какой-то момент, в штате 1567 г. снова мелькнет имя Антуанетты, как жены маршала Дамвиля (с 1579 г. герцога де Монморанси), но также быстро исчезнет из списков [576] Officiers domestiques de la maison de la Reyne Catherine de Medicis. P. 1, 2, 4. .

Екатерина Медичи, расправившись сначала с Дианой де Пуатье, и немного позже, после смерти Франциска II, удалив от двора ее союзников и прежних правителей, герцогов Гизов, в 1560/1561 гг., приблизила к трону Бурбонов, сделав своими гофмейстеринами жен принцев крови: сначала таковой стала одна из дам почетной свиты королевы-матери, племянница Франциска I, Жаклин де Лонгви, герцогиня де Монпансье ( Jacqueline de Longwy, duchesse de Montpensier ), жена Людовика III де Бурбона, герцога де Монпансье, представителя младшей ветви этого дома [577] Lambin R.A . Femmes de paix: la coexistence religieuse et les dames de la noblesse en France, 1520–1630. Paris: Éditions L'Harmattan, 2003. Ch. IX. ; после ее неожиданной смерти в 1561 г., это место досталось другой даме свиты, соответственно, супруге иного принца крови, Шарля де Бурбона, принца де Ла Рош-сюр-Йон, Филиппе де Монтеспедон ( Philippe de Montespedon, princesse de La Roche-sur-Yon ) (ум. 1577), обладавшей при дворе большим моральным авторитетом [578] Officiers domestiques de la maison de la Reyne Catherine de Medicis. P. 1; McIlvenna Una. ‘A Stable or whores'? The ‘Flying Squadron' of Catherine de Medicis. P. 193. . Наконец, последней гофмейстериной королевы была назначена иная родственница королевской семьи, также прежде числившаяся среди дам свиты — итальянка Альфонсина Строцци (фр. Alphonsine Strozzi ), графиня де Фиеск ( Fiesque ), приходившаяся двоюродной племянницей Екатерине, дочерью ее кузины Магдалены Медичи. Ее мужем был граф Сципион де Фиеск, капитан почетной свиты Луизы Лотарингской, супруги Генриха III [579] Recherches du l'Ordre de Saint-Ésprit. Paris: C. Jombert, 1710. P. 24. .

Таким образом, все четыре дамы являлись родственницами королевской семьи (Диана де Пуатье приходилась троюродной сестрой Екатерине Медичи по линии Ла Тур д'Овернь), причем, две из них являлись женами принцев крови, одна — иностранного принца с суверенными правами. Только граф де Фиеск, итальянец без политических претензий и суверенных прав, занимал высокую придворную должность; остальных принцев корона использовала главным образом как военных капитанов и губернаторов областей. Политическая ангажированность поста гофмейстерины вместе с тем была тесно связана с должностной позицией дам свиты королевы-матери.

В основном таковыми являлись также герцогини, супруги принцев крови, иностранных принцев, высших должностных функционеров государства. Во многом королева была вынуждена их держать в своей свите, несмотря на личные предпочтения, поскольку речь шла о соблюдении политического баланса сил при дворе, гарантии союза короны с высшим дворянством, наконец, самом почетном окружении. У этих дам, в отличие от всех остальных, не было прямых обязанностей, кроме представительского сопровождения своей госпожи во время куриальных и общегосударственных церемоний [580] La cour de France sous Henri III vue par un Anglais (1584–1585). P. 330. . Взяв на себя функции регентства и присвоив право распоряжаться своим двором, без оглядки на десятилетнего короля Карла IX, Екатерина Медичи, судя по Положению ее дома, также заставила удалиться от двора дам — родственниц Гизов, отстраненных от управления, что было логично, поскольку мужчины из дома Гиз-Лотарингских также покинули двор, хотя и не отказались от своих куриальных должностей, две из которых были коронными и несменяемыми. Так, своего места (но не должности) в свите лишилась Антуанетта де Бурбон, вдовствующая герцогиня де Гиз, несмотря на то, что являлась бабушкой королевы Франции и Шотландии Марии Стюарт, а также уже упоминавшаяся герцогиня Омальская, Луиза де Брезе (лишившаяся именно должности). Супруга герцога Франсуа де Гиза, Анна д'Эсте ( Anne d'Este ) (1531–1607), внучка Людовика XII, также была отстранена от придворных обязанностей, но в силу своего высокого происхождения (являясь дочерью Рене Французской и сестрой царствующего герцога Феррарского) получила предписание только покинуть двор. Мы увидим ее вновь при дворе на той же должности в 1568 г., уже в статусе герцогини Немурской [581] Officiers domestiques de la maison de la Reyne Catherine de Medicis. P. 1. . Екатерина Медичи никогда не сжигала за собой мосты, и, удаляя на время влиятельную герцогиню, не прерывала с ней переписки, используя ее как посредницу для отношений с Гизами [582] Durot É. François de Lorraine, duc de Guise entre Dieu et le Roi. P. 677. .