Юрий Захаров - Генерал армии Н. Ф. Ватутин

Здесь было над чем подумать. И командование фронта — генерал-лейтенант П. А. Курочкин (он 23 августа принял командование фронтом от генерал-майора П. П. Собенникова), начальник штаба генерал-лейтенант Н. Ф. Ватутин и член Военного совета корпусной комиссар В. Н. Богаткин — приложило все силы для выработки наиболее перспективного решения.

Основная тяжесть при этом легла на штаб фронта. Н. Ф. Ватутин, склоняясь над картой, будто воочию представлял войска, вытянутые в одну линию. Анализировал. На старорусском направлении ведет бой одна слабая, понесшая потери 11-я армия генерала В. И. Морозова. Ей конечно же будет не под силу осуществить прорыв на глубину почти 110 километров к Сольцам, южнее Ильменя, без поддержки войск, наступающих справа и слева... На торопецком направлении соединения 3-й и 4-й ударных армий имеют слишком глубокие задачи, а поддержать их в случае необходимости совершенно нечем... 34-я армия генерала Н. Э. Берзарина, расположенная между обеими ударными группировками, на широком фронте может практически быть использована лишь для прикрытия или же быть связующим звеном между этими ударными группировками. Сплошной обороны врага перед фронтом не было. Но противник превратил в опорные пункты деревни и поселки, блокировал дороги, все мало-мальски пригодные для наступления пути и подступы. Ватутин хорошо понимал, что движение вне дорог значительных войсковых масс исключалось, значит, преодолеть такую оборону будет чрезвычайно трудно.

Значит, нужно рассчитывать на маневр. Использовать незанятые промежутки, смело обходить через них опорные пункты врага, выбрасывая далеко вперед отряды лыжников, перерезать коммуникации противника в его тылу.

В сложившихся условиях очень важное значение приобретала внезапность перехода в наступление. Чтобы добиться этого, нужно было использовать даже погодные условия. Снег, метели, вьюги превратить из недругов в союзников. Войскам передвигаться только ночью или в плохую погоду. Вновь прибывающие соединения держать позади фронта в деревнях и лесах, а в первом эшелоне в течение всей подготовки к наступлению оставлять прежние, уже знакомые гитлеровцам дивизии.

И наконец, Ватутин решил предложить командующему начать наступление не утром, а вечером. Это тоже будет неожиданностью для врага.

Наступление Северо-Западного фронта началось 7 января 1942 года. Едва на землю опустились ранние зимние сумерки, на правом крыле фронта противника атаковали соединения 11-й армии. Используя фактор внезапности, они уже в первый день операции прорвали вражескую оборону и продвинулись на 6—7 километров. Развивая наступление, ударная группировка армии в составе трех соединений обошла правый фланг 290-й пехотной дивизии противника и завязала бои на северной и восточной окраинах Старой Руссы. А в это время лыжные батальоны перерезали дороги, ведущие от Старой Руссы на Шимск. Часть сил армии блокировала опорные пункты гитлеровцев на реке Ловать.

9 января в наступление на левом крыле фронта перешли 3-я и 4-я ударные армии, войска которых совместно с левофланговыми соединениями 34-й армии в течение нескольких суток с упорными боями форсировали по льду озеро Селигер и прорвали тактическую зону обороны противника.

34-я армия развивала наступление на демянском направлении.

Однако вскоре в штаб фронта начали поступать тревожные донесения. 11-я армия, несмотря на все усилия, не смогла взять Старую Руссу. Ее 84-я дивизия отстала от основных сил, артиллерия застряла в глубоком снегу.

Н. Ф. Ватутин докладывает об этом командующему фронтом. И генералу В. И. Морозову направляется телеграмма:

«Для решения вопроса по захвату Старой Руссы крайне необходимо форсировать действия 84-й сд... Кроме того, полк второго эшелона 188-й сд также может быть брошен для атаки Старой Руссы и все другие силы армии по вашему усмотрению...» [12] На Северо-Западном фронте, с. 28.

Замедлила темпы наступления и 34-я армия. Это грозило открыть фланг левой ударной группировки фронта для контратак противника с севера. Ватутин немедленно связывается со штабом этой армии, требует разъяснения обстановки. После чего командующему армией указывается, что для нанесения фланговых ударов он выделил недостаточно сил, но даже эти силы «распыляются на блокирование и атаку мелких населенных пунктов, вместо того чтобы смело обходить их, выходить в тыл и двигаться вперед, в тыл демянской группировки противника» [13] На Северо-Западном фронте, с. 29. .

К сожалению, сил у 34-й армии было мало, а резервов у командующего фронтом не было. Армии приходилось направлять все больше усилий для обеспечения своего правого фланга, ибо нависавший с севера 2-й армейский корпус врага представлял угрозу всей южной ударной группировке фронта. Стремление же 3-й ударной армии обеспечить безопасность правого фланга 34-й армии вылилось в ожесточенные затяжные бои за Ватолино и Молвотицы, продолжавшиеся много суток подряд.

И все же наступление войск фронта продолжалось. Они действовали все более решительно и успешно. Это особенно относилось к левой ударной группировке. Здесь удар 4-й ударной армии на Пено оказался полной неожиданностью для противника, который считал, что созданные им укрепления и опорные пункты образуют огневой мешок и, фланкируя подступы к городу, полностью обеспечивают это направление. Поэтому гитлеровцы, укрепив стенки мешка, не обратили серьезного внимания на оборону его дна, полагая, что удар в этом направлении невозможен. А вот штаб фронта определил это слабое место во вражеской обороне.

Еще более неожиданным для противника оказалось наступление одной дивизии и двух бригад по лесной бездорожной местности на правом фланге 4-й ударной армии. Немецко-фашистское командование исключало возможность активных действий значительных сил на данном направлении и ограничилось организацией здесь лишь нескольких небольших опорных пунктов.

Наступление 4-й ударной армии опрокинуло все расчеты противника. Организовать сопротивление ему удалось только на участке Дроздово, Давыдово и особенно Колобово, Бор. Прорыв советских войск па главном направлении завершился к 12 января. Задача, поставленная 4-й ударной армии командованием Северо-Западного фронта, была выполнена.

3-я ударная армия за восемь дней наступления растянулась на 90—95 километров по фронту, пройдя на правом фланге 22—40 километров, в центре 70 и на левом фланге 60—70 километров.

Разрыв между 3-й и 4-й ударными армиями, прикрытый лишь 31-й стрелковой дивизией, все увеличивался и достиг 35 километров. Это, естественно, волновало штаб и командование фронта. П. А. Курочкин и Н. Ф. Ватутин потребовали от командования 3-й ударной армии ускорить темпы наступления.