Олег Ивик - О брачной и внебрачной жизни

Связи с мальчиками бывали у Посейдона. Например, ему случилось полюбить Пелопса (будущего деда Агамемнона и Менелая), который, после того как его закололи, сварили и частично съели на пиршестве богов, «вернувшись к жизни, стал еще более красивым». Аполлодор пишет: «Отличаясь такой красотой, он стал возлюбленным Посейдона. Посейдон подарил ему крылатую колесницу: влага не касалась ее осей, когда она мчалась по поверхности моря».

Не чуждался однополой любви и бог виноделия Дионис (у римлян его иногда называли Либером). В «Астрономии» Гигина [20] Возможно, он же является автором уже упомянутой книги «Мифы». рассказывается, что, когда Дионис был еще совсем юным, он разыскивал вход в Аид, расположенный на болоте Алкионии в Аргосе, чтобы вывести из царства теней свою погибшую мать, и местный житель по имени Полимн предложил подростку указать дорогу. «Поскольку Полимн видел перед собой мальчика, удивительной красотой тела превосходящего всех прочих, он потребовал от него плату, которую хотел получить без задержки. Либер, тоскуя по матери, поклялся в том, что он, если выведет ее на свет, исполнит его желание, однако он сделал это так, как бог клянется бесстыдному человеку; за это Полимн указал ему спуск».

Авторы настоящей книги, признаться, так и не поняли из этих строк, удовлетворил ли юный бог своего распутного проводника, — скорее нет. Однако существует и разъяснение. Правда, его излагает христианский богослов Арнобий, живший в III–IV веках н. э., но до обращения в христианство Арнобий был язычником и известным ритором и с античной мифологией был, безусловно, знаком очень хорошо. Богослов (в интересы которого, кстати, не входило восхваление языческого бога) утверждает тем не менее, что Дионис остался верен своей клятве и был готов исполнить обещание. Его не остановил даже тот факт, что, пока он спасал Семелу, Полимн успел умереть. Чтобы не стать клятвопреступником, юный бог придумал оригинальное решение вопроса: он вырезал из смоковницы половой член и сел на него.

Позднее Дионису случалось вступать и в реальные однополые связи, но уже в активной роли. Одним из его возлюбленных называют Адониса. Но особенно прославили античные поэты любовь Диониса и фригийского мальчика Ампела. Овидий писал:

Был неравнодушен к мальчикам и Западный ветер Зефир. Однажды ему довелось увлечься лаконским юношей Гиацинтом. Когда юноша с Аполлоном затеяли метать диск, Зефир, позавидовав их дружбе, отклонил пущенный Аполлоном диск и уронил его на голову Гиацинта… А легкомысленный ветер немедленно увлекся другим юношей, по имени Кипарис.

Множество любовников было у бога-музыканта и стрелка Аполлона.

Не чужд был однополых связей и великий Геракл. Писатель конца I — начала II века Плутарх писал: «Говорят, что Иолай, возлюбленный Геракла, помогал ему в трудах и битвах. Аристотель сообщает, что даже в его время влюбленные перед могилой Иолая приносили друг другу клятву в верности». Другим возлюбленным Геракла, согласно Аполлодору, был Гилас, сын Тейодаманта. Вместе с героем он участвовал в походе аргонавтов, но во время стоянки в Мисии, «отправившись за водой, был похищен нимфами из‐за своей красоты». Геракл так увлекся поисками красавца, что отстал от корабля и не доплыл до Колхиды — аргонавты продолжали свое путешествие без него.

Знаменитый Орфей, отчаявшись вызволить жену из загробного царства, стал избегать женщин и положил начало однополой любви во Фракии. По крайней мере, именно так пишет о нем Овидий.

Аристотель в своем трактате «Политика» уверяет, что гомосексуальные связи на Крите были введены еще знаменитым царем Миносом. Причем, по мнению философа, сделано это было с самыми чистыми экономическими и демографическими целями:

Законодатель придумал много мер к тому, чтобы критяне для своей же пользы ели мало; также в целях отделения женщин от мужчин, чтобы не рожали много детей, он ввел сожительство мужчин с мужчинами; дурное ли это дело или не дурное — обсудить это представится другой подходящий случай.

Попутно отметим, что демографическая политика Афинского государства была, по сообщению историка Диогена Лаэртского, прямо противоположной. Диоген писал: «Афиняне, желая возместить убыль населения, постановили, чтобы каждый гражданин мог жениться на одной женщине, а иметь детей также от другой, — так поступил и Сократ». Впрочем, историки (как древние, так и современные) не согласны с Диогеном и уверяют, что афиняне, напротив, могли иметь законных детей только от законных жен, прочие же дети гражданскими правами не пользовались и во внимание не принимались.

Но, как бы то ни было, в историческое время практически по всей Греции однополая любовь (по крайней мере, для мужчин) была узаконена. Платон [21] 428 или 427–348 или 347 годы до н. э. в «Пире» дает ей вполне рационалистическое объяснение:

Прежде всего, люди были трех полов, а не двух, как ныне, — мужского и женского, ибо существовал еще третий пол, который соединял в себе признаки этих обоих; сам он исчез, и от него сохранилось только имя, ставшее бранным, — андрогины, и из него видно, что они сочетали в себе вид и наименование обоих полов — мужского и женского. Тогда у каждого человека тело было округлое, спина не отличалась от груди, рук было четыре, ног столько же, сколько рук, и у каждого на круглой шее два лица, совершенно одинаковых; голова же у двух этих лиц, глядевших в противоположные стороны, была общая, ушей имелось две пары, срамных частей две, а прочее можно представить себе по всему, что уже сказано… Страшные своей силой и мощью, они питали великие замыслы и посягали даже на власть богов…

И тогда боги, испугавшись андрогинов и решив ослабить их, разрезали каждого на две части, «как разрезают перед засолкой ягоды рябины или как режут яйцо волоском». Правда, сначала операция не вполне удалась, но после некоторых перестановок боги остались довольны, а люди приняли такой вид, какой они имеют сегодня.

Итак, каждый из нас — это половинка человека, рассеченного на две камбалоподобные части, и поэтому каждый ищет всегда соответствующую ему половину. Мужчины, представляющие собой одну из частей того двуполого прежде существа, которое называлось андрогином, охочи до женщин, и блудодеи в большинстве своем принадлежат именно к этой породе, а женщины такого происхождения падки до мужчин и распутны. Женщины же, представляющие собой половинку прежней женщины, к мужчинам не очень расположены, их больше привлекают женщины, и лесбиянки принадлежат именно к этой породе. Зато мужчин, представляющих собой половинку прежнего мужчины, влечет ко всему мужскому: уже в детстве, будучи дольками существа мужского пола, они любят мужчин, и им нравится лежать и обниматься с мужчинами. Это самые лучшие из мальчиков и из юношей, ибо они от природы самые мужественные. Некоторые, правда, называют их бесстыдными, но это заблуждение: ведут они себя так не по своему бесстыдству, а по своей смелости, мужественности и храбрости, из пристрастия к собственному подобию. Тому есть убедительное доказательство: в зрелые годы только такие мужчины обращаются к государственной деятельности. Возмужав, они любят мальчиков, и у них нет природной склонности к деторождению и браку; к тому и другому их принуждает обычай, а сами они вполне довольствовались бы сожительством друг с другом без жен. Питая всегда пристрастие к родственному, такой человек непременно становится любителем юношей и другом влюбленных в него.