Николай Карташов - Ватутин

И вот теперь судьба свела его с Татьяной, которую он будет называть милой Танечкой. Она станет делить с ним, как и положено командирской жене, все тяготы и невзгоды военной службы. Сохранилась фотография, запечатлевшая молодоженов. Ватутин — в форме, Татьяна — в нарядном платье. Сразу после свадьбы Ватутин с супругой отправился в Харьков, где находился штаб 23-й Краснознаменной Харьковской [9] Наименование Харьковская дивизия получила в ноябре 1922 года. стрелковой дивизии. Начинала писаться очередная страница командирской биографии нашего героя.

В Харьков Ватутины приехали утром. Сойдя с поезда, они на трамвае добрались до штаба дивизии. Прибыв в штаб, Ватутин отправился в отделение кадров. А Татьяна осталась ждать мужа на скамейке в ближайшем сквере.

В отделении кадров Ватутину сообщили, что он назначается для дальнейшего прохождения службы в 67-й Купянский стрелковый полк, который дислоцируется в городе Чугуеве. Однако перед убытием туда Ватутина и еще нескольких назначенцев принял командир дивизии.

Вскоре Ватутин и такие же, как он, новоиспеченные командиры, уже были в кабинете комдива. Из-за стола быстро поднялся и вышел навстречу совсем молодой, лет тридцати командир соединения. Военная форма сидела на нем ладно, на груди поблескивал орден Красного Знамени. В его умном, проницательном взгляде читалась строгость и одновременно виделись открытость, доброжелательность. Также привлекали внимание подтянутость, строевая выправка командира. Это был Николай Яковлевич Котов, ставший впоследствии начальником Липецкой высшей летно-тактической школы ВВС РККА. Он поинтересовался, как проходила учеба, расспросил о преподавателях, задал несколько вопросов, непосредственно касающихся стрелковой и тактической подготовки. Само же напутствие командира дивизии было коротким, по существу.

— Главная ваша задача, — сказал Котов, — научить бойцов тому, что необходимо на войне.

Командир дивизии знал, что говорил. За его плечами были две войны — Первая мировая и Гражданская, на которых он был удостоен орденов за храбрость и имел пять ранений. Позднее комвзвода Ватутину еще не раз доведется видеться с Котовым — на учениях, строевых смотрах, проверках. Их пути пересекались и позже, когда Ватутин уже занимал более высокие командные и штабные должности, а Котов преподавал в Военной академии им. М. В. Фрунзе, был начальником штаба Военно-технической академии РККА и т. д. Но эти встречи проходили исключительно до 1937 года. В тот год 6 сентября комдив Котов (это воинское звание ему было присвоено в 1935 году) был арестован. Когда же арестовали его жену, сына и дочь. Котова обвинили в шпионаже в пользу Германии, участии в военно-фашистском заговоре с целью свержения социалистического строя в СССР, подрывной и вредительской деятельности в РККА. Компрометирующими обстоятельствами послужили дворянское происхождение Котова, а также тот факт, что два его родных брата служили в белой армии генерала А. И. Деникина. В ходе следствия Котов признал себя виновным в участии в военно-фашистском заговоре, в январе 1938 года он был расстрелян в воронежской тюрьме. И только спустя почти двадцать лет, в 1957 году, талантливого командира Красной армии комдива Николая Яковлевича Котова реабилитировали.

Под жестокие колеса репрессий едва не попал и Ватутин, но об этом рассказ впереди. Пока же продолжим повествование о первых командирских шагах нашего героя.

Чугуев, куда прибыл служить Ватутин, чем-то напоминал его уездный город Валуйки. Такой же небольшой, тихий, с речкой Северский Донец, с кирпичными одно и двухэтажными домами, белыми хатами-мазанками под камышовыми крышами, палисадниками и садами. Проходила через город и железная дорога. Да и родословная у Чугуева была сродни Валуйкам. Основанный как город-крепость, он оберегал границы Московского государства от набегов крымских татар и ногайцев. Многие годы город оставался военным гарнизоном, местом лагерных сборов и смотров полков русской армии, ее материальной и людской базой. Как и Валуйки, Чугуев в XX веке оказался в эпицентре Гражданской войны. В нем побывали немецкие войска, части белой и Красной армий, казаки, матросы, украинские сичевые стрельцы. Но больше всего следов здесь оставили банды всех цветов и оттенков, коих на Украине, как сказано выше, было несметное количество.

Штаб и казармы 67-го Купянского стрелкового полка располагались в здании бывшего военного училища. Здесь и пошел отсчет службы молодого красного командира. Приняв под свое начало отделение, а затем стрелковый взвод, Ватутин с первых дней погрузился в командирские дела и заботы. Понятно, что не всё и не сразу у него получалось гладко. Да и других проблем было по горло. Бойцам не хватало обмундирования и обуви. Оставляло желать лучшего их питание. А у комсостава не было служебного жилья. Большинство командирских семей жили на частных квартирах. Семья Ватутиных не являлась исключением. Молодожены сняли крестьянскую хату в деревне Малиновке, что находилась рядом с городом. В той самой Малиновке, которая впоследствии, как считают некоторые историографы, будет прославлена в любимом многими поколениями зрителей фильме-оперетте «Свадьба в Малиновке».

Начало командирской службы Ватутина совпало с реформой в армии. В стрелковых дивизиях упразднялись бригады, которые преобразовывались в полки, а полки в батальоны. Теперь дивизия состояла из трех стрелковых полков, дивизионной школы младших командиров. Коснулись перемены и подразделений низового звена. Так, в стрелковом взводе имелось три отделения, три ручных и один станковый пулемет; в роте — три стрелковых взвода и взвод станковых пулеметов; в батальоне — три стрелковые роты и рота станковых пулеметов; в полку появилась шестиорудийная батарея полковой артиллерии и т. д. В целом единый штат стрелковой дивизии насчитывал 15 300 человек, 156 пулеметов, 24 орудия. В рамках реформы были созданы стрелковые корпуса как высшие тактические соединения сухопутных войск. Постепенно начали вводиться новые воинские уставы и наставления. В 1924 году в войска поступили Боевой устав пехоты (1-я часть), Устав по стрелковому делу, Строевой устав, Дисциплинарный устав, Устав внутренней службы, наставления и руководства по материальной части оружия, инженерному делу, связи, артиллерии. И хотя большинство уставов были временными — каждый из них являлся новым этапом строительства молодой Красной армии.

Параллельно шел очередной этап демобилизации. Домой — в семьи, к сохе, к станку возвращались отслужившие свой срок или отвоевавшие на «гражданке» бойцы. Если в 1920 году численность вооруженных сил составляла 5,5 млн человек, то к концу февраля 1923 года под ружьем осталось 610 тысяч человек. К началу 1924 года организационно Красная армия насчитывала 39 дивизий на кадровой основе и 22 дивизии на территориальной.