Николай Карташов - Ватутин

Из документов известно, что Сталин еще в августе был проинформирован о возможности таких действий со стороны Германии. Сложившаяся обстановка, прежде всего позиция Великобритании и Франции, пытавшихся направить устремления агрессора на восток, рассматривавших режим Гитлера как основной противовес коммунизму, вынудили руководство Советского Союза пойти на сближение с Германией. 23 августа 1939 года был подписан советско-германский Договор о ненападении, более известный как пакт Молотова—Риббентропа. В соответствии с ним страны обязались «воздерживаться от всякого насилия, от всякого агрессивного действия и всякого нападения в отношении друг друга как отдельно, так и совместно с другими державами». Одновременно был подписан и секретный дополнительный протокол. В нём определялось, что «в случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Польского государства, границы сфер интересов Германии и СССР будут проходить по линии рек Наревы, Вислы, Сана. Вопрос, является ли в обоюдных интересах желательным сохранение Польского государства и каковы будут границы этого государства, может быть окончательно выяснен только в течение дальнейшего политического развития».

По поводу этого договора и дополнительного секретного протокола уже многие годы не стихают споры, а тайны тогдашней советской дипломатии некоторые историки и политики зачастую преподносят несведущему обывателю едва ли не как преступления. На самом же деле советское руководство никогда не полагалось на подписанный Пакт о ненападении. Сталин, другие руководители СССР исходили из того, что пакт не избавлял страну от угрозы фашистской агрессии, но при этом давал возможность выиграть драгоценное время для укрепления обороны, воспрепятствовать созданию единого антисоветского фронта.

Что касается Польши, то она сама себя перехитрила, оказавшись без союзников. Впрочем, ничего удивительного в этом не было. Если пролистать страницы недалекого прошлого, то можно увидеть, как относился западный сосед к Советской России, а затем к Советскому Союзу. «Мы не желаем существовать рядом с Советской Россией» — в этих словах, которые произнес еще в 1920-х годах тогдашний начальник Польского государства Юзеф Пилсудский и состояла суть отношения польской стороны. А вот ещё одно признание руководителя Польши: «Моя мечта — дойти до Москвы и написать на стенах Кремля: “Говорить по-русски запрещено!”». Слова подкреплялись делами. Достаточно назвать интервенцию, осуществлявшуюся под лозунгом «Даешь Польшу в границах 1772 года!», оккупацию белорусских и украинских земель в феврале 1919 года, а затем в апреле 1920 года. Наконец, подписание в марте 1921 года выгодного для Варшавы договора, по которому к Польше отошли Западная Украина и Западная Белоруссия.

В середине 1930-х годов наметилось тесное сближение Варшавы и Берлина. Польское руководство считало Германию одним из своих ближайших союзников. Тогдашний министр иностранных дел Польши, бывший адъютант Пилсудского полковник Юзеф Бек строил внешнюю политику Варшавы, учитывая долгосрочные интересы Польши и Третьего рейха на востоке — в захвате и порабощении Советского Союза. Вершиной польско-германского сотрудничества стал 1938 год, когда Варшава и Берлин приступили к разделу Чехословакии. 30 сентября Польша ввела свои войска в Тешинскую Силезию этой страны, насильно ее аннексировав. В свою очередь немцы, получив Судетскую область, запустили процесс ликвидации суверенной Чехословакии: в ноябре Венгрия получила несколько словацких районов и Подкарпатскую Русь, а в марте следующего года на территории Словакии был создан марионеточный пронацистский режим, а немцы установили свою власть над остатками чехословацкого государства — Богемией и Моравией. Между тем в начале 1939 года Германия начала намекать уже на территориальные претензии к Польше. В Варшаве поняли, что все идет «не так», как того хотелось бы полякам, и попытались возражать Берлину, но было поздно. В штабах вермахта уже колдовали над планом «Вайс», а на рабочих картах германского Генштаба вычерчивались жирные стрелы главных ударов по территории вчерашнего союзника.

Активные боевые действия начались 1 сентября 1939 года. Следом шла мотопехота. Из-за облаков, едва не задевая шпили древних замков и костелов, вываливались сотни самолетов, обрушивая сотни тонн бомб на Варшаву, Перемышль, Львов... В походе против поляков немецкие войска наступали сразу с трех направлений, на каждом из которых действовала мощная группировка (группа армий). По своей численности вермахт намного превосходил польскую армию (по пехоте в 1,5 раза, по артиллерии в 2,8 раза, по танкам в 5,3 раза).

По стечению обстоятельств в этот же день в Москве сессия Верховного Совета СССР приняла закон «О всеобщей воинской обязанности», в соответствии с которым Красная армия стала кадровой. Кроме того, призывной возраст снижался с 21 года до 19 лет, а для окончивших среднюю школу — до 18 лет. Увеличивались сроки действительной службы рядового и сержантского состава в сухопутных войсках и авиации до трёх лет, а на флоте — до пяти лет. Пребывание в запасе устанавливалось до пятидесятилетнего возраста. Все эти изменения были направлены на то, чтобы поднять на более качественный уровень подготовку защитников родины.

Вернувшись в Киев с сессии Верховного Совета СССР, командующий войсками округа командарм 1-го ранга С. К. Тимошенко сразу же собрал в своём кабинете заместителей и начальника штаба. Коротко рассказав о принятых на сессии решениях, командующий перешёл к событиям, происходившим в Польше.

— По данным нашей разведки, — сказал Тимошенко, — война там идёт полным ходом. Польская армия не в состоянии остановить дивизии вермахта, они безостановочно, практически не встречая сопротивления, двигаются в сторону нашей границы. Поэтому мы должны быть готовы к любым неожиданностям, к самому неприятному для нас развитию событий.

Ставя задачи, командующий обратился к Ватутину [21] К этому времени Николай Фёдорович был уже комдивом, очередное воинское звание он получил 17 февраля 1939 года. :

— Николай Федорович, прошу организовать необходимые мероприятия по линии службы войск. Прежде всего, нужно усилить охрану и оборону важных военных объектов, а также укрепрайонов на территории округа.

А события развивались стремительно. Не было никаких сомнений в поражении Польши. Но не было уверенности в том, что войска вермахта, разгромив поляков, не продолжат дальше победное шествие на восток. В этой сложной обстановке необходимо было срочно принимать упреждающие меры, чтобы обеспечить безопасность границ страны. И они начали безотлагательно приниматься.