Жизнь и смерть в аушвицком аду

ВОПРОС: Знаете ли Вы о расстрелах в лагере в массовых случаях?

ОТВЕТ: Это делали эсесовцы в крематории, ежедневно они расстреливали по 8–10×15 человек, а иногда и больше.

ВОПРОС: Кто были расстрелянные по национальности?

ОТВЕТ: Преимущественно русские и поляки.

ВОПРОС: Расскажите, что представляли собой костры, на которых сжигали трупы.

ОТВЕТ: Мы накладывали один ряд дров, один ряд трупов, так в десять рядов. Всего в костер вкладывали 150–180 трупов. Поджигали костер сосновыми дровами, облитыми бензином. Также для этой цели употребляли выкорчеванные корни деревьев, потому что они содержат много смолы. Это в кострах больше употребляли тогда, когда сжигали лагерных людей, потому что они были очень худы и плохо горели.

ВОПРОС: Кто посещал из правительства Германии крематорий.

ОТВЕТ: В конце августа или сентября 1944 года из Берлина приезжал ГИММЛЕР с другими военными генералами и офицерами. Они были в крематории на второй смене, когда я не работал. Но мне заключенные из зондеркоманды рассказывали, что вся комиссия смеялась в крематории и были довольны. Они вслух говорили: Хорошо горят евреи. За мое время комиссий из Берлина было много, кто они — я не помню. Среди зондеркоманды одна группа заключенных, [которая] вела учет сожженных, и где-то закопали в бутылке или в коробке на территории крематория.

ВОПРОС: Были дни, когда газовая камера не справлялась с работой от большого количества людей?

ОТВЕТ: В таких случаях камеру наполняли людьми вплотную, помню когда открыли камеры, то в ней мертвые стояли на ногах, наклонив головы один на одного.

ВОПРОС: Уничтожали заключенных из зондеркоманды?

ОТВЕТ: Да, уничтожали. В конце октября нас, заключенных из зондеркоманды, проживающих в лагере не допустили к крематорию, хотя крематорий в этот день работал. Обслуживали его сами СС-овцы. В этот день они сожгли зондеркоманду в 230 человек, потом заявили, что отправили на транспорт. Нас немцы боялись потому, что мы могли бы рассказать, что они делали в лагере и в крематориях.

ВОПРОС: Когда начали разбирать крематории?

ОТВЕТ: В конце октября начали разбирать первый крематорий, начала разбирать зондеркоманда, а потом прислали заключенных женщин, потом добавили еще мужчин из числа заключенных. Работали на разборке крематория всего 300–350 человек. Немцы-СС’овцы всегда приходили и всех били, чтобы скорей разбирали. Во время разборки работали автомашины и немедленно вывозили детали от печей и кирпичи, куда — мне неизвестно. Первый крематорий был разобран полностью в течение 3–4 недель. Когда еще не был разобран первый крематорий, нас направили разбирать и другой, так что в октябре разбиралось нормально два крематория. В январе месяце 1945 года немцы взорвали остальные крематории, но не успели разобрать.

ВОПРОС: Что Вы можете сказать еще о зондеркоманде?

ОТВЕТ: В начале октября 1944 года, зондеркоманду, которая жила в лагере перевели жить в крематорий и мы там жили около одного месяца. Один раз в октябре месяце на 3-м крематории вспыхнул пожар, его подожгла зондеркоманда, тогда этот крематорий оцепили СС-овца и завязался бой, который длился в течение 2-х часов. В это время на одном крематории зондеркоманда обезоружила пост и убежала из крематория. Мне известно, что всех восставших СС-овцы сожгли и расстреляли в количестве 400 человек. Подожженный крематорий полностью сгорел, его и первым начали разбирать.

ВОПРОС: Зондеркоманде питание давали лучше или одинаковое, как и всем заключенным?

ОТВЕТ: Как и всем остальным заключенным.

ВОПРОС: Какого возраста были в основном СС-овцы?

ОТВЕТ: В крематории по 25–30 лет, один был пятидесятилетний, его фамилия ПУХ, он был шарфюрером.

ВОПРОС: Назовите мне фамилии СС-овцев, которые обслуживали крематории.

ОТВЕТ: КУРЧШЛЮЗ, он был командофюрер, самый страшный деспот, избивал он всех револьвером по голове и меня также избивал, я и сейчас имею шрамы. КОНЦЕЛЬМАН — солдат, который все время стоял на посту у крематория.

Протокол с моих слов составлен верно и мною прочитан. Подпись.

Допросил: Военный дознаватель, майор КОТИКОВ

27 АПРЕЛЯ 1945 ГОДА

Действующая Армия

Помощник Военного Прокурора 1-го Украинского Фронта майор юстиции ПАХОМОВ допрашивал нижепоименованного в качестве свидетеля с соблюдением ст. ст. 162–168 УПК РСФСР через переводчика САМСОНОВУ Екатерину Максимовну (бывшую заключенную), с польского на русский язык.

1. Фамилия, имя, отчество — ТАУБЕР Генрих Абрахан.

2. Подданство — польское.

3. Национальность — еврей.

4. Год и место рождения — 8 июля 1917 года, гор. Кшанов, того же повята (Польша).

5. Происхождение — из мещан.

6. Образование — 7 классов.

7. Партийность — беспартийный.

8. Семейное положение, состав семьи и ее местожительство — холост.

9. Место службы и занимаемая должность –

10. Военное звание и с какого года в РККА –

11. Имеет ли награды (ордена) –

12. Участие в боях (когда, где и в качестве кого) –

13. Судимость — не судим.

14. Постоянное место жительство и точный адрес — г. Кшанов, улица Трунвальдская № 1.

Который, будучи предупрежден об ответственности за дачу ложных показаний и за отказ от показаний по ст. 93 УК РСФСР — подпись.

ПОКАЗАЛ:

Я хорошо владею польским языком и показания буду давать на польском языке.

Я, 14 октября 1942 года был арестован гестапо в городе Кракове, где я находился в гетто. Арестован я был за то, что я еврей. В гестапо я содержался под стражей два месяца, а 19-го января 1943 года был доставлен в Освенцим в лагерь для заключенных. Сначала я был помещен в отделение лагеря Биркенау, а через три дня был направлен в отделение лагеря Моновиц. В Моновице один из нашего транспорта заболел тифом, посему всех нас (1200 человек) возвратили в Биркенау. На третий день после возвращения в Биркенау к нам в блок № 27 пришел арбайтсдинст (начальник работ) немец ГРОЛЬ (унтершарфюрер), который спросил у нас кто может работать маляром, столяром и слесарем. Я и еще 12 человек назвали свои специальности (я по специальности слесарь) и нас всех 20 человек переправили в 11-й блок лагеря Аушвиц (тюрьма лагеря).

В тюрьме мы переночевали одну ночь, а утром нас всех перевели работать в крематорий. Мы не знали, что нас поведут работать в крематорий. Крематорий помещался около политического отдела. Все 20 человек по национальности были евреи. В крематории с нами всего работало 33 человека, из них евреев было 26 человек, поляков 7 человек. В крематории был капо (руководил работами по сожжению) поляк МЕТИК Морава из города Кракова, тоже из заключенных. Из немцев старшим был шеф крематория ГРАБНЕР — оберштурмфюрер.

В крематории я работал один месяц. В крематории мы сжигали трупы, которые доставлялись нам на автомашинах. В крематории в Аушвице при мне живых людей не газировали и не сжигали, а сжигали только трупы. Трупы эти свозили с территории лагеря, люди эти были или умершие своей смертью или убитые и расстрелянные немцами. В крематории было три печи по два отвора в каждой. В каждый отвор закладывалось по пять трупов. Процесс сжигания одной операции длился полтора часа. Мы 20 человек как ученики работали в крематории по 12 часов, с 6 часов утра и до 6 часов вечера, а вообще крематорий работал почти круглые сутки. За это время, т. е. за рабочие часы в крематории сжигалось ежедневно 250–300 трупов. В крематории имелась газовая камера, размером 7×15, высота 2 метра, а возможно немного больше. Что это была газовая камера, я знал со слов других и потому, что в потолке имелись люки с крышками, через которые забрасывались в камеру газы, и двери были особого герметического устройства с контрольными окнами. Такого же типа газокамеры я видел впоследствии в других крематориях лагеря. Были случаи в неделю 2–3 раза в крематорий привозилось 30–40 человек живыми, их там расстреливали агенты гестапо, а мы их сжигали. Печи в крематории были двухмуфельные (реторты), отапливались сухим генераторным газом. Генератор помещался позади печи. Каждая печь имела свои два генератора (один муфель, один генератор). В генераторе сжигался кокс. Температура доходила до 1200–1500 ожары в реторте.