Галина Ульянова - Купчихи, дворянки, магнатки. Женщины-предпринимательницы в России XIX века

В 1847 году завод Бахрушиных произвел 130 900 кож, которые успешно продавались в Москве и на Нижегородской ярмарке. Мощное и разнопрофильное производство стало возможным благодаря тому, что в течение 1844–1845 годов завод был переоснащен по новейшему слову техники. Обратимся к свидетельству внука, Владимира Бахрушина:

Дед Алексей Федорович совершенно <���…> переделывает свое заведение. Он выписывает из‐за границы паровую двенадцатисильную машину, заказывает новые снаряды и приспособления, ставит машины, проводит воду из Москва-реки, кладет еще и до сих пор существующую каменную трубу для паровиков и заменяет в производстве ручную тяжелую работу машинной; и это тогда, когда во всей России только несколько фабрик чуть-чуть не наперечет приводились в движение паровыми машинами, не говоря уже о том, что в кожевенном деле подобное нововведение было решительно невероятным явлением.

На это были потрачены все накопления и взят кредит, но хозяин был в расцвете предпринимательской карьеры и уверенно рассчитывал на свои силы. Он просчитал все риски, когда вкладывал деньги в производство, но не мог просчитать вероятность своего внезапного ухода из жизни во время эпидемии.

После траурной церемонии вдова Наталия Ивановна и три ее взрослых сына собрались, чтобы ревизовать дела фирмы. Оказалось, что касса была пуста, за предприятием числился большой долг, поскольку огромные деньги — 100 тысяч рублей — были вложены в покупку в Бельгии паровой машины и в полное переоборудование завода. Правнук Юрий Бахрушин охарактеризовал плачевную ситуацию так:

Тщательные подсчеты выяснили, что долги прадеда, сделанные им ради удовлетворения своих промышленных фантазий, во много раз превышают стоимость всего движимого и недвижимого имущества семьи. Положение создалось критическое.

Ключевым стал момент, когда выяснилось, что модернизацию предприятия А. Ф. Бахрушин провел, заняв крупные суммы под векселя, и долги превышали стоимость имущества семьи.

Доброжелатели советовали Наталии Ивановне не принимать наследство, а продать производство вместе с неподъемным долгом.

Однако вдова и три ее сына — 29-летний Петр, 25-летний Александр и 16-летний Василий — решили, что отказаться от фамильного завода значило бы опорочить память покойного Алексея Федоровича. Потому было решено договариваться с кредиторами об отсрочке платежей и поставить целью погашение долгов. И тут Наталия Ивановна проявила железный характер, став не только формально, но и фактически руководителем семейной фирмы. Наталия Бахрушина наследовала после смерти мужа уже действовавшее предприятие. Ее разрыв с традиционной практикой, согласно которой женщина включена исключительно в домашнюю сферу, не был явственным, поскольку ряд важных функций в менеджменте взяли на себя взрослые сыновья (в документах указывалось, что на фабрике «мастер — сам хозяин», роль которого исполнял старший сын Петр).

Сохранилось сделанное правнуком Юрием описание ее изображения на старинном портрете:

В темном повойнике, с богатой турецкой шалью на плечах, она пристально глядит из своей тяжелой рамы. Тонкие губы решительно и крепко сжаты. Видимо, это была женщина кипучей энергии, решительная и волевая, но жестокости и бессердечия в чертах ее лица не видно.

Примечателен и такой пассаж в размышлениях мемуариста о прабабушке: «При жизни прадеда она, вероятно, играла роль отрезвляющего элемента, удерживающего от увлечения чересчур рискованными фантазиями». Ведь Алексей Федорович, помимо непрерывного занятия бизнесом, имел и другие интересы: был, по словам правнука, «романтиком и фантазером», посылал родственникам и торговым партнерам письма в стиле, не чуждом литературных витиеватостей, «сочинял афоризмы, писал стихи».

Наталия Ивановна происходила из города Зарайска Московской губернии, откуда был родом и ее муж. Она родилась в семье купца Потоловского, переселившегося из Зарайска в Москву в 1798 году, и хорошо представляла себе уклад семейства, все силы которого нацелены на бизнес. Правнук писал, что Наталия Ивановна имела репутацию волевой женщины, была грамотной, что давало возможность разбираться в финансовых документах. Ей удалось расплатиться с долгами и привести фирму в стабильное состояние. Свидетельством этого стало получение в 1851 году семьей Бахрушиных потомственного почетного гражданства.

В 1851 году продукция завода — «сафьяны разных цветов» (десять образцов) и «опойки для сапог» — была успешно представлена в экспозиции России на Всемирной выставке в Лондоне. Продукция «сафьянного завода» (так Наталия Бахрушина называет свое предприятие в документах) неизменно получала призы и на российских промышленных выставках.

Согласно статистике, за четырнадцать лет руководства Наталией предприятием позитивно изменились основные параметры производства — с 1849 по 1861 год количество рабочих возросло со 160 до 290 человек (в 1,8 раза), а стоимость произведенной продукции выросла в два раза — до 367 тысяч рублей в год. В 1857 году вдобавок к имевшимся шести каменным корпусам был построен седьмой двухэтажный каменный корпус.

В книге под названием «Статистические сведения о фабриках и заводах экспонентов, получивших награды на мануфактурной выставке 1861 года» дана характеристика технической оснащенности предприятия Бахрушиных:

Завод приводится в действие паровою машиною в 12 сил высокого давления. Для дубления кож имеется до 200 чанов; кроме того, 6 машин для промывки шерсти, 17 столов и 8 мраморных плит для глянцевания и лощения сафьяна, 5 котлов для варки красок и клею, 1 цилиндрический пресс, 1 куб и различные другие снаряды. Ежегодно выделывается из 247 тыс. овчин, 10 тыс. козловых и 11 тыс. бычачьих и телячьих шкур — до 257 тыс. разноцветных сафьянов, 8 тыс. опойков, до 8 тыс. пудов шерсти с овчин и 800 пудов мездренного клею (соответственно 131 тонна и 13 тонн. — Г. У. ). Сбыт производится в обеих столицах, Нижнем Новгороде, Кяхте и других местах.

Обозреватель выставки, профессор технологии Московского университета Модест Киттары отмечал, что лидерство предприятия Бахрушиных зиждилось на применении новейших технологий:

Весь товар, представленный на выставку этой экспонентшей, отличного качества; но главное <���…> что завод г-жи Бахрушиной был один из первых, который начал вводить улучшение в русское кожевенное производство, один из первых, принявших паровую машину, лари с вращающимися крыльями, и пр. и пр. Мы скажем более: все эти нововведения не составляли секрета, о новом устройстве была издана отдельная брошюра с чертежами и рисунками, каждый интересующийся даже приглашался на завод.

Бахрушина с сыновьями сумели гибко взаимодействовать с контролирующими органами, в частности с санитарной инспекцией. В 1850 году архитектор Быковский, проверявший завод по поручению Канцелярии московского генерал-губернатора, сделал замечание Бахрушиным, что они загрязняют окружающую местность, сливая жидкие отходы от промывки кож в Москву-реку. Факт был подтвержден в рапорте московского обер-полицмейстера генерал-губернатору А. А. Закревскому. В таких случаях фабрикантов штрафовали, а заводы закрывали.