Валерий Шамбаров - Россия и Запад. Почему мы победим?

Москвички трудились в мастерских, в лавочках, сотни их стирали белье у мостов через Москву-реку. Почти все зарубежные гости, приезжавшие в нашу страну, считали своим долгом описать и русские бани. В Европе их не было, бани считались экзотикой, вот и лезли туда поглазеть на раздетых баб. Взахлеб пересказывали своим читателям, как они, распаренные, выскакивали в снег или в речку. Но… как же быть с затворничеством?

Остается предположить, что в домашнем заточении сидели одни лишь дворянки… Нет. Им просто некогда было прохлаждаться! В те времена дворяне каждый год уезжали на службу. Иногда от весны до поздней осени, иногда отсутствовали несколько лет. А кто же руководил поместьями в их отсутствие? Жены, матери. Подтверждением может послужить, например, «Повесть о Юлиании Осорьиной», написанная в XVII в. сыном героини. Он рассказывал, как отец служил в Астрахани, а мать вела хозяйство. Придворный врач Коллинз описывал семью стольника Милославского, служившего в Пушкарском приказе. Сообщал, что они жили очень бедно, и дочь Милославского Мария — будущая царица — вынуждена была собирать в лесу грибы и продавала их на базаре.

Что же касается представительниц высшей знати, княгинь и боярынь, они тоже занимались хозяйством своих мужей, вотчинами и промыслами. Не оставались в стороне от политической, духовной жизни. Марфа Борецкая фактически возглавляла правительство Новгорода. Морозова заправляла раскольничьей оппозицией. Но большинство боярынь сами числились на придворной службе. Они заведовали гардеробом царя, занимали важные посты мамок и нянек у государевых детей. А у царицы имелся собственный большой двор. Ей служили боярыни, дворянки, в штате состояли дьяки-делопроизводители, русские и иностранные доктора, учителя детей.

Жены государей ведали дворцовыми селами и волостями, получали доклады управляющих, считали доходы. У них имелись и собственные владения, угодья, промышленные предприятия. Коллинз писал, что при Алексее Михайловиче для его супруги Марии в семи верстах от Москвы были построены мануфактуры по обработке пеньки и льна. Они «находятся в большом порядке, очень обширны и будут доставлять работу всем бедным в государстве». Царицы широко занимались благотворительностью, обладали правом помилования преступников. Нередко они с сами, без мужей, ездили в монастыри и храмы, в паломничества. Их сопровождала свита из 5–6 тысяч знатных дам.

Маржерет и Гюльденстерн отмечали, что при поездке в Троице-Сергиев монастырь за царицей ехало «множество женщин» и «сидели они на лошадях по-мужски». О том, что боярыни часто ездили верхом, пишет и Флетчер. Ну-ка попробуйте после комнатного сидячего затворничества прокатиться в седле от Москвы до Сергиева Посада! Что с вами будет? Получается, что знатные дамы где-то тренировались, катались на лошадях. Очевидно, в своих деревнях. А если в период проживания в столице боярские дочери или жены значительную часть времени проводили в собственном дворе, то необходимо учитывать, что представляли собой боярские дворы! Это были целые городки, их население состояло из 3–4 тысяч человек челяди и прислуги. В них раскинулись свои сады, пруды, бани, десятки строений. Согласитесь, времяпровождение в таком дворе отнюдь не равнозначно тоскливому заключению в «тереме».

Однако упоминание Герберштейна, что русские женщины «прядут и сучат нитки», в какой-то мере близко к истине. Каждая девушка училась рукоделию. Крестьянка или жена ремесленника обшивала семью. Но жены и дочери знати, конечно же, корпели не над посконными портами и рубахами. До нас дошли некоторые образцы их работы — великолепные вышивки. В основном их делали для церкви. Пелены, плащаницы, покровцы, воздуха, знамена, даже целые вышитые иконостасы. Так что же мы видим? Женщины занимаются сложными хозяйственными вопросами, в свободное время создают произведения высочайшего искусства — и это называется закрепощением?

Некоторые ограничения действительно существовали. На Руси не были приняты балы и пиры с участием женщин. Хозяин в виде особой чести мог представить гостям супругу. Она выйдет, по рюмочке им поднесет и удалится. На праздниках, на свадьбах женщины собирались в отдельной комнате, мужчины — в другой. «Домострой» вообще не рекомендовал для «прекрасной половины» хмельные напитки. Но иностранцы, которым довелось близко общаться с русскими дамами, восхищались их воспитанием и манерами.

Немец Айрман описывал, что они появляются перед гостями «с очень серьезными лицами, но не недовольными или кислыми, а соединенными с приветливостью; и никогда не увидишь такую даму хохочущей, а еще менее с теми жеманными и смехотворными ужимками, какими женщины наших стран стараются проявить свою светскую приятность. Они не изменяют своего выражения лица то ли дерганьем головы, то ли закусывая губы или закатывая глаза, как это делают немецкие женщины. Они не носятся точно блуждающие огоньки, но постоянно сохраняют степенность, и если хотят кого приветствовать или поблагодарить, то при этом выпрямляются изящным образом и медленно прикладывают правую руку на левую грудь к сердцу и сейчас же серьезно и медленно опускают ее, так что обе руки свисают по обе стороны тела и так же церемонно возвращаются к прежнему положению. В итоге они производят впечатление благородных личностей».

Наши далекие прапрабабушки любили и умели принарядиться. Шились удобные и красивые сарафаны, летники, шубки, шапочки с меховой опушкой. Все это украшалось затейливыми узорами, праздничные костюмы — жемчугом, бисером. Модницы щеголяли башмачками на очень высоких каблуках, перенимали у татарок обычай красить ногти — кстати, то и другое на Западе было в новинку, описывалось как диковинки. Русские ювелиры изготовляли изумительные серьги, браслеты, ожерелья. Айрман отмечал: «Они по своему обычаю сверх меры украшают себя жемчугом и драгоценностями, которые у них постоянно свисают с ушей на золотых кольцах, также и на пальцах носят драгоценные перстни». Девушки делали сложные изысканные прически — даже в косы вплетали жемчуг и золотые нити, украшали их шелковыми кисточками.

Да и нравы в общем-то были достаточно свободными. Как и во все времена, женщины тянулись к радости и веселью. Любили поплясать, покачаться на качелях. Девушки собирались с парнями за околицей покружиться в хороводах, попеть задорные частушки, порезвиться в молодых играх, зимой — покататься на коньках, на санках с горы. На каждый праздник существовали свои обычаи. На Успение — «дожинки», на Рождество — колядки, на Масленицу — блины, штурмы снежных крепостей, а женихи с невестами и молодые супруги лихо мчались на тройках. Как и во все времена, людям хотелось семейного счастья. В Устюге в 1630 г. объявили набор 150 девушек, желающих поехать в Сибирь «на замужество» — там не хватало жен казакам и стрельцам. Нужное количество набралось мгновенно, покатили через всю Россию!