Сергей Никитин - Как квакеры спасали Россию [litres]

На собрании общественности в Эссекс-Холле Анна Хейнс в спокойной манере рассказала – с приведением множества фактов – о том, что творится в России. Она избегала какой-либо драматизации в изложении фактов, равно как и не старалась преувеличивать то, чему сама была свидетелем. Такая манера изложения произвела самое сильное впечатление на собравшихся.

Для написания регулярных корреспонденций в средства массовой печати стран Запада Комитет служения американских Друзей взял на работу Анну-Луизу Стронг, американскую журналистку левого толка. Не говорящая по-русски Анна-Луиза, переехав границу, сразу начала писать репортажи для английской и американской прессы:

Всю дорогу до Москвы, начиная от Минска, мы были свидетелями воодушевления, с которым граждане выступают на борьбу с голодом. В вагон заходят мальчики в полотняных рубахах, босоногие. Они с важным видом продают газеты «Все на борьбу с голодом» или просто собирают пожертвования, при этом каждому выдается чек, подтверждающий пожертвование. Повсюду были плакаты и афиши представлений, доходы от которых пойдут голодающим Поволжья.

Анна-Луиза по приезде в Россию слегла с тифом, но оправившись от страшной болезни, стала весьма активна в Самарской губернии. О ней писали, ее фотографировали для газеты «На помощь!» Самарской губернской комиссии по улучшению жизни детей, где был опубликован фоторепортаж под заголовком «Помощь голодающим детям». На снимке «мисс Стронк с переводчицей Гроховской среди наделенных ими одеждой, бельем и подарками голодных, оборванных детей в одном из приютов Самары». Другое фото было подписано «Представительница Англо-Американского Общества „Квакеров“ вместе с выборными села, распределяют голодным, оборванным детям одежду, белье и шоколад в с. Ново-Семейкино Самарского уезда». Чуть ниже была помещена картинка «Мисс Стронк лично одевает мальчика в чистую рубашку и английский костюмчик в одном из приемников Самары».

О ней писала и всероссийская газета «Известия»: «Анна Стронг, член „Друзей комитета помощи России“ в „Манчестер Гардиан“ подчеркивает „огромную самодеятельность в России ради спасения страны“, отмечая широкую организационную работу, развиваемую Наркомздравом».

Поработавший в Бузулуке английский квакер Алберт Коттерелл вернулся в московский офис для обсуждения ситуации в голодном уезде. После беседы с ним Артур Уоттс писал в Лондон:

Голод усиливается с каждой неделей, в то время как мизерные запасы продуктов питания уменьшаются и увеличивается число людей, не имеющих никакой еды. Коттерелл рассказал, что кормление детей в городах привело к тому, что резко выросло число подброшенных детишек, которых бросают родители, и что такая ситуация представляет серьезную опасность: многие из детских домов уже получили название «Домов смерти», потому что детей там больше, чем можно прокормить.

Квакеры приняли решение перейти на выдачу пайков, чтобы

обеспечивать питанием весь уезд, даже если это означает, что нам придется распределять наши ограниченные запасы в очень небольших пайках. Такое решение пришло из четкого понимания, что, если мы сделаем условия кормления в каком-то одном регионе заметно лучше, в этот самый регион немедленно устремятся тысячи голодающих. Это накладывает на нас, квакеров, огромную ответственность. Мы взялись за работу, которую нельзя как-то ограничить, на что мы надеялись вначале. Мы должны кормить 30 000 детей в уезде безотлагательно, а к Рождеству мы должны кормить 100 000. К январю все наши местные склады опустеют, и вполне возможно, что мы должны будем расширить наше кормление от 300 000 до 500 000. Поэтому мы либо должны сами вырасти до таких цифр, либо разделить ответственность за этот регион с какими-то другими организациями.

Понятно, что распределение ответственности за работу в одном и том же регионе с какой-то другой организацией квакерам, руководствовавшимся своими принципами, было нежелательным.

Если организация-напарник не работает в полной гармонии с нами, то, несомненно, мы столкнемся с большими трудностями. Мы думали о том, чтобы обратиться к американским квакерам, призывая их приехать сюда и разделить часть ответственности за один и тот же регион с нами. Но теперь, после соглашения с Гувером, нам стало более понятно, что это не подходит для нас. Отношение со стороны простых граждан и чиновников к АРА и к нам существенно различается. У нас тут в России положение довольно-таки уникальное, и самый факт, что мы не связаны ни с каким правительством или с полуправительственной организацией, значит очень много для того, как мы будем развивать наше сотрудничество и дружеские отношения в процессе нашей работы.

Действительно, от американских квакеров власти США потребовали, чтобы те работали под зонтиком АРА. В начале ноября 1921 года американский квакер Мюррей Кенуорти, приехавший в Россию, писал домой:

Сорочинское. Американка Дороти Детцер с продуктами и одеждой для русских крестьян. Courtesy Friends Historical Library of Swarthmore College

Мы, американские квакеры, должны работать как сотрудники АРА, но нам будет предоставлена известная свобода, в рамках которой мы будем трудиться. И мы условились, что мы продолжим работу с английскими квакерами и продолжим нашу деятельность как совместную работу англо-американских Друзей. Наша отчетность будет вестись раздельно, мы, возможно, будем заниматься распределением наших поставок раздельно, но мы не собираемся разделять наши пайки, станем избегать дискриминации в вопросах о размещении наших сотрудников, – вот почему мы планируем, что американцы и англичане будут работать в одних и тех же точках.

В общении с местными властями для американских и английских квакеров используются краткие названия: Американская группа ОДК (Общества Друзей – квакеров) и Английская группа ОДК. Или – Американо-квакеры и Англо-квакеры.

В письмах и дневниках квакеры писали об ужасах голода в Бузулуке и уезде. Эти частные рассказы в прессу не попадут. Американец Мюррей Кенуорти так описывал ситуацию в регионе:

Статистика смертей увеличивается, пугающие условия в районах, охваченных голодом, показывают всю трагедию и ужас, разница по районам только лишь вопрос степени силы голода. На улицах все больше мертвых, гора незахороненных трупов на кладбище становится все больше с каждым днем, и т. д. и т. п. И это еще не все: мисс Уайт, с которой я работал в первые дни, сейчас находится на своем посту в уезде, она сообщает о росте каннибализма. Одна мать убила свою 9-летнюю дочку и съела ее, а другое семейство съело старуху, умершую в их доме. Вчера я видел, как собака напала на женщину, я кинулся на помощь, но она смогла сбросить с себя собаку, прежде чем я добежал. Не знаю причину нападения собаки: то ли от голода, то ли от злобы. В большинстве деревень собак уж нет – их там съели, но в Бузулуке их осталось еще сколько-то. Я уже значительное время предупреждаю наших сотрудников, чтоб они были осторожными, когда увидят пса. Всякий раз, когда пишу, я думаю, что больше не буду ничего говорить об ужасах голода, и все равно, как я полагаю, вы хотите знать о том, что происходит здесь ежедневно, даже ежечасно.