Джеймс Хоус - Наикратчайшая история Англии

Однако англичане все равно были готовы воевать со своими соседями под руководством франкоязычных офицеров – пращуров тех «рупертов» [16] «Руперт» – прозвище младшего офицера-солдафона. , которых нынешние английские солдаты тайно презирают, хотя и подчиняются им.

Огромные расходы на борьбу с валлийцами и шотландцами предоставили возможность проявить себя уникальному изобретению английской элиты – парламенту. Если бы Англия была нормальной страной с собственным правящим классом, Эдуард мог бы попытаться усмирить аристократию, дав крестьянам (которых легче было бы обложить налогами) права на землю. Именно это и случилось во Франции того времени. Но Эдуард, будучи франкоязычным королем, вряд ли мог прибегнуть к помощи англоязычных крестьян против собственной франкоязычной знати. Он признал необходимость вести с нею переговоры – parley . Так называемый Образцовый парламент 1295 г. уже имел знакомые нам очертания.

«Во Франции помещик проиграл; крестьянин выиграл. В Англии помещик победил; крестьянин проиграл».

Несмотря на все бесчисленные затраты, Эдуарду так и не удалось завоевать Уэльс. А когда в 1307 г. он лежал на смертном одре в своем походном лагере в Камбрии, до него дошли новости, что его войска разбиты в Шотландии Робертом Брюсом. Войны Эдуарда I придали новый импульс национализму всех трех британских наций, «оставив после себя глубокое ощущение разделения, которое длится с его времени и поныне», как пишет историк Марк Моррис. Благодаря войнам парламент активно включился в управление Англией.

В 1308 г. Эдуард II был коронован, причем не на латинском, а на французском языке. Дело было в том, что его бароны хотели услышать от него самого совершенно новые обязательства на повседневном языке. Оно до сих пор присутствует в коронационной присяге: король соглашался соблюдать законы, которые еще не существовали, но могли быть приняты сообществом королевства – парламентом.

Sire, grauntez vous a tenir et garder les leys et les custumes droitureles les quiels la communaute de vostre roiaume aura eslu?

«Сир, обязуетесь ли вы соблюдать и защищать праведные законы и обычаи, которые изберет сообщество вашего королевства?»

Эдуард не смог понять, куда дул ветер. Он осыпал титулами и деньгами своего гасконского фаворита Пирса Гавестона, пока в 1312 г. бароны не подняли открытое восстание и не убили Гавестона возле замка Кенилворт. Вскоре на короля обрушились и другие несчастья. Шотландцы уничтожили намного более многочисленную армию Эдуарда при Баннокберне в 1314 г. В 1320 г. его войска потерпели позорное поражение во Франции; чтобы сохранить их, ему пришлось приехать к королю Франции и принести ему личный оммаж.

Во время поездки у королевы Изабеллы начался роман с Роджером Мортимером. Она отказалась возвращаться домой с Эдуардом и организовала очередное вторжение в Англию из-за Ла-Манша. Эдуард был взят в плен, а в 1327 г. был убит – чудовищные подробности убийства обсуждаются до сих пор. Изабелла и Мортимер оказались фактическими правителями Англии. Вскоре они вступили в разногласия с юным королем, и в 1330 г. семнадцатилетний Эдуард III вместе со своими сторонниками подстерег Мортимера в Ноттингемском замке и казнил его. Так началось собственное правление Эдуарда III, которое продлилось небывалых сорок семь лет.

К 1346 г. Эдуард III, заключив мир с шотландцами и получив контроль над Ла-Маншем после великой морской битвы при Слюйсе (1340), был готов предъявить свои права на французский престол и осуществить масштабное вторжение. В битве при Креси (1346) английские и валлийские лучники, вооруженные длинными луками, скосили французскую конницу. Через десять лет при Пуатье (1356) Черный принц, сын Эдуарда III, снова обратил ее в бегство.

«Когда английские лучники увидели, что происходит, то сделали один шаг вперед и выпустили свои стрелы, которые стали падать и сыпаться на генуэзцев столь густо, что это напоминало снег» [17] Пер. М. В. Аникеева. .

Теперь, когда французские войска стали откровенно бояться решительных сражений, Франция превратилась в охотничий надел для целого поколения английских грабителей и мародеров. Десятилетия войны против Франции сделали свое дело: английская знать посчитала странным говорить по-французски в присутствии своих солдат, и именно в это время она (за исключением самого короля и его двора) наконец перешла в повседневном обиходе на английский язык. Однако главными причинами перехода на английский язык оказались естественные причины.

Черная смерть (как ее называли тогда) скосила от 30 до 45 % населения Англии в 1349–1350 гг. После этого она снова возвращалась в 1361–1364, 1368–1369 и 1371–1375 гг. К концу четвертой эпидемии население сократилось вдвое и восстановилось только через двести лет.

«В 1300 г. рыцарь мог повелеть изобразить себя на надгробном камне в виде юного воина в расцвете сил; к 1400 г. в моду вошли изображения скелетов и гниющей плоти – напоминание о человеческой смертности», – пишет Барбара Такман в книге «Далекое зеркало». «Пляска смерти»: из Нюрнбергской хроники, 1493 г. Библиотека католической семинарии Страсбурга (© Claude Truong-Ngoc / 2013 Creative Commons)

Однако собственности чума не вредит. Выжившие богачи стали еще богаче, получив неожиданное наследство. Они выказывали свою благодарность многочисленными дарами церкви, что привело к созданию новых великолепных архитектурных шедевров – например, первого веерообразного, или нормандского, свода в Глостерском соборе.

Веерообразный свод. Глостерский собор, 1351 г. (© Zhurakovskyi / 2016 Creative Commons)

Настоящими же победителями стали счастливые уцелевшие представители англоязычного крестьянства. Мы должны представлять себе средневековое английское деревенское общество на двух различных уровнях. Франкоязычные хозяева поместий нуждались в доходе со своих владений; им не было дела до того, что за англоязычные крестьяне ходят у них в арендаторах – лишь бы ренту платили. Но в среде самих англоязычных крестьян удача, трудолюбие и хитрость привели к созданию собственной внутрисословной системы.

«Когда крестьянин покидает поместье или умирает без наследников, другие арендаторы устраивают своего рода земельный аукцион и выкупают его землю… [таким образом] появляются крестьяне более богатые и преуспевающие, чем их соседи».