Владимир Ленин - К двадцатипятилетию первого съезда партии

Общественная жизнь нашей страны, по сравненiю съ Западной Европой, характеризуется, главнымъ образомъ, полнымъ политическимъ безправieмъ всего русскаго народа. Вся власть, какъ законодательная, такъ и исполнительная, сосредоточена въ рукахъ самодержца-царя, который управляетъ посредствомъ имъ же назначаемыхъ чиновниковъ и совѣтниковъ. Народу же предоставляется только нести тяжелое бремя личныхъ и матерiальныхъ повинностей безъ малѣйшаго участiя въ управленiи и законодательствѣ страны.

Такой порядокъ вещей, являясь историческимъ наслѣдieмъ печальнаго прошлаго нашей страны, поддерживается въ настоящее время, съ одной стороны, преданностью небольшой группы дворянъ, чиновниковъ, капиталистовъ и кулаковъ, а съ другой стороны и главнымъ образом, — забитостью

[364]

и отсутствieмъ сознательнаго отношенiя къ своимъ интересамъ громаднаго большинства русскаго народа.

Самодержавie хорошо понимаетъ, чѣмъ держится его власть и поэтому, покровительствуя на счетъ народнаго кармана любезнымъ его сердцу дворянамъ и капиталистамъ, оно въ то же время является заклятымъ врагомъ всего того, что можетъ пробудить народныя массы къ сознательной и активной жизни.

Отсюда те неимовѣрныя гоненiя, которымъ подвергаются школы, печать, публичное слово и всякое проявленie коллективной защиты народомъ своихъ интересовъ. Самодержавie, очевидно, полагаетъ, что оно само достаточно заботится о благе народа, и считаетъ совершенно излишнимъ, чтобы народъ самостоятельно выступилъ на защиту своихъ интересовъ.

И дѣйствительно, самодержавie выступаетъ защитникомъ, и защитникомъ очень усерднымъ, но не интересовъ народа, а интересовъ и притязанiй его эксплуататоровъ — дворянъ и капиталистовъ.

Вынужденное силой обстоятельствъ въ 1861 году освободить крестьянъ отъ крепостной зависимости, оно за все последующее время всеми силами старается загладить нанесенную дворянамъ обиду.

На первомъ планѣ тутъ стоитъ нѣжная заботливость самодержавiя по отношенiю къ карману дворянъ. Учреждаются особые банки, изъ которыхъ дворяне получаютъ на самыхъ льготныхъ условiяхъ ссуды, которыя въ большинствѣ случаевъ не возвращаются и превращаются, такимъ образомъ, въ обыкновенныя подачки. Но еще большее зяаченie имѣетъ, для кармана дворянъ обыкновенная разверстка податного обложенiя земельной собственности. Дворяне, владѣя почти одинаковымъ количествомъ земли съ крестьянами (дворянамъ принадлежитъ сто миллiоновъ десятинъ, а крестьянамъ — сто пять миллiоновъ десятинъ), платятъ 13 миллiоновъ рублей, въ то время, какъ крестьяне платятъ 195 миллiоновъ рублей.

Непомѣрное обложенiе въ конецъ разоряетъ крестьянское хозяйство и создаетъ громаднѣйшiй деревенскiй пролетарiатъ, который вынужденъ искать заработокъ на сторонѣ. Крестьянинъ бѣжитъ изъ деревни въ городъ, на фабрики и заводы,

[365]

но тамъ только незначительная часть пролетарiата находить ceбѣ работу. Громаднейшая же часть безземельныхъ и безлошадныхъ крестьянъ превращается въ сельскихъ батраковъ, своею численностью далеко превышающихъ то количество рабочихъ, въ которыхъ нуждаются помѣщики. При такихъ условiяхъ степень эксплуатацiи и угнетенiя сельско-хозяйственныхъ рабочихъ достигаетъ крайнихъ предѣловъ и, казалось бы, помѣщики должны быть довольны.

Но, оказывается, имъ недостаточно одной власти денегъ, — они съ тоскою вспоминаютъ добрыя старыя времена, времена власти помѣщика, и правительство спѣшитъ ихъ убѣдить, что эти времена не совсѣмъ миновали. Оно издаетъ законы о наймѣ сельско-хозяйственныхъ рабочихъ, которые даютъ помѣщику власть, мало уступающую его власти при крѣпостномъ праве.

Не позабыты и тѣ дворяне, которые волею судебъ лишились своихъ помѣстiй. Въ лицѣ земскихъ начальниковъ они получили возможность не только получать приличное содержанiе, но и «отечески» заботиться о матерiальномъ благополучiи и добрыхъ нравахъ крестьянскаго населения.

Капиталисты не меньше дворянъ пользуются заботливостью самодержавiя. Подъ видомъ покровительства отечественной промышленности оно облагаетъ очень высокими пошлинами продукты, ввозимые изъ-за границы, и тѣмъ заставляете населенiе страны переплачивать десятки миллiоновъ отечественнымъ капиталистамъ. Должно быть, въ виду того же покровительства, оно становится постоянно на сторону капиталистовъ при столкновенiи ихъ интересовъ съ интересами рабочихъ.

При всякомъ, мало-мальски активномъ, выступленiи рабочаго класса въ защиту своихъ интересовъ, оно не отступаетъ ни передъ какимъ насилieмъ, не стесняясь прибегать и къ ружейнымъ выстрѣламъ, чтобы смирить непокорныхъ и водворить тишину и cnoкойствiе.

Тишина и споеойствie — это идеалъ самодержавiя.

Все должны безмолвно исполнять предписанiя начальства. Крестьяне должны безропотно вносить непосильныя подати, а если ихъ нѣтъ, то такъ же безропотно ложиться подъ розги. Рабочiе должны, не мудрствуя лукаво, давать себя эксплуатировать и тогда въ награду... самодержавie дастъ имъ спокойно погрязнуть въ нищетѣ и невѣжествѣ.

[366]

Но, несмотря на всѣ усилiя, спокойствiе не дается самодержавiю. Деспотически подавляя всякую честную прогрессивную мысль, всякую безкорыстную дѣятельность, всякое движенiе, направленное къ дѣйствительной защите слабыхъ противъ сильныхъ, оно неизбѣжно толкает активную интеллигенцiю на борьбу на жизнь и смерть съ существующимъ строемъ.

Намъ всѣмъ памятна геройская борьба этой интеллигенцiи, организованной въ партiю «Народная Воля» въ концѣ 70-хъ и началѣ 80-хъ годовъ; борьба, которая настолько пошатнула самодержавie, что, казалось вотъ-вотъ оно рухнетъ. Но оно не рухнуло. Лишенная поддержки народныхъ массъ, «Народная Воля» исчерпала въ этой борьбѣ свои силы и оказалась побѣжденной. Наступило долгое затишье. Можно было подумать, что борьба съ самодержавiемъ закончилась, что его владычеству нѣтъ предѣла. Но сѣмя, брошенное партiей «Народная Воля», не совсѣмъ заглохло; оно только ждало подходящей почвы, чтобы вновь возродиться, хотя и въ новомъ видѣ.

За последте 10-15 лѣтъ многое измѣнилось въ экономическомъ положенiи нашей страны. Haряду съ разоренiемъ крестьянства и упадка мелкого ремесленного производства, очень сильно развилось крупное капиталистическое производство, и создался довольно значительный контингентъ фабричныхъ рабочихъ.

Условiя жизни фабричнаго рабочаго, наглядность зависимости его благосостоянiя отъ степени эксплуатацiи его фа-брикантомъ создаютъ благопрiятную почву для болѣе сознательного отношенiя рабочаго класса къ своимъ интересамъ. Этотъ ростъ сознанiя и не замедлилъ проявиться, и вотъ мы видимъ, что вмѣстѣ съ развитiемъ крупнаго капиталистическаго производства, все болѣе учащается активное выступленie фабричнаго рабочаго въ защиту своихъ интересовъ. Борьба пока идетъ между рабочими и капиталистами. Но самодержавie, лишающее рабочихъ легальныхъ средствъ борьбы (запрещая устраивать стачки, организовывать профессiональные союзы и т. п.) и своимъ постояннымъ вмѣшательствомъ, мѣшающее побѣдѣ рабочихъ, само создаетъ благопрiятныя условiя для дѣятельности революцiонной соцiалистической партiи.