Владимир Ленин - К двадцатипятилетию первого съезда партии

«Денежный доход хозяйства определяется торговой частью его территории, и чем более эта последняя площадь и выше относительная ценность получаемых с нее продуктов, тем более запрос, предъявляемый рынку сельскими хозяевами, и то количество труда, которое страна может держать вне земледелия в районе своего рынка, тем выше является государственное (податное) и культурное значение для страны ее сельского хозяйства, а также выше и чистый доход самого хозяина и его рессурсы для производства сельскохозяйственных затрат и улучшений» (с. 257).

Это рассуждение Постникова было бы совершенно верно, если бы сделать к нему одну, довольно существенную, поправку: автор говорит о значении торговой площади хозяйства для страны вообще, тогда как, очевидно, речь может итти только о такой стране, в которой денежное хозяйство является преобладающим, в которой большая часть продук-

[399]

тов принимает форму товаров. Забывать это условие, считать его подразумевающимся само собою, опускать точное исследование, насколько оно приложимо к данной стране, — значило бы впадать в ошибку вульгарной политической экономии.

Выделение из всего хозяйства его рыночной площади — очень важно. Для внутреннего рынка имеет значение совсем не доход производителя вообще (которым, т.-е. доходом, определяется благосостояние этого производителя), а исключительно денежный его доход. Обладание денежными средствами совсем не определяется благосостоянием производителя: крестьянин, получающий со своего участка вполне достаточное на собственное потребление количество продуктов, но ведущий натуральное хозяйство, пользуется благосостоянием, но не обладает денежными средствами; крестьянин полуразоренный, получающий с участка только небольшую часть нужного ему хлеба и добывающий остальное количество хлеба (хотя бы в меньшем количестве и худшего качества) случайными «заработками», не пользуется благосостоянием, но обладает денежными средствами. Ясно отсюда, что всякое рассуждение о значении крестьянских хозяйств и их доходности для рынка, не основанное на учете денежной части дохода, не может иметь никакой цены.

Для определения того, как велики четыре указанные части посевной площади в хозяйстве крестьян разных групп, Постников исчисляет предварительно годовое потребление хлеба, принимая круглым счетом 2 четверти хлебного зерна на душу (с. 259), что составит 2/з десятины на душу в составе посевной площади. Затем определяет кормовую площадь в 1½ десятины на каждую лошадь, а посевную площадь— в % пахотной территории и получает следующие данные [154] Для определения денежного дохода Постников поступил так: принимал, что вся торговая площадь находится под самым дорогим хлебом — пшеницей и, зная средний урожай ее и цены, вычислял получаемое с этой площади количество ценностей. ) (с. 319) (таб. см. стр. 400).

«Показанная разница в денежных доходах хозяйства у отдельных групп, — говорит Постников, — достаточно иллюстрирует значение величины хозяйства, но в действительности

[400]

эта разница между доходностью посевов в группах должна быть еще больше, так как у высших групп следует предполагать большие урожаи на десятине и высшую ценность сбываемого хлеба.

«В этом учете доходности мы ввели в вычисление не всю площадь хозяйства, а только пахотную, потому что не имеем у себя точных данных потребления отдельными видами скота прочих угодий в крестьянских хозяйствах Таврических уездов; но так как денежный доход южно-русского крестьянина, исключительно занимающегося земледелием, определяется почти всецело посевной площадью, то приведенные цифры довольно точно обрисовывают различие в денежном доходе от хозяйства у различных групп крестьян. Эти цифры показывают, как сильно изменяется этот доход с размерами посева. Семья, имеющая 75 десятин посева, получает в год денежной выручки до 1.500 рублей, семья с посевом 34½ десятин имеет в год 574 руб. а с посевом в 16 1/3 д. — только 191 руб. Семья, засевающая 8 десятин, получает только 30 рублей, т.-е. такую сумму, которая недостаточна для покрытия денежных расходов по хозяйству без сторонних промыслов. Конечно, приведенные цифры еще не показывают ренты от хозяйства, и для получения последней нужно вычесть из них все денежные расходы по хозяйству в налогах, инвентаре, постройках, на покупку одежды, обуви и т. д.

[401]

Но расходы эти возрастают не пропорционально увеличению размеров хозяйства. Расходы по содержанию семьи возрастают пропорционально численности семьи, а увеличение состава последней, как видно из таблицы, идет гораздо медленнее, чем увеличение площади посева в группах. Что касается всех хозяйственных расходов (уплата земельного налога и арендной платы, ремонта построек и инвентаря), то они возрастают в хозяйстве во всяком случае не более, чем пропорционально размерам хозяйства, между тем как валовой денежный доход от хозяйства, как показывает предыдущая таблица, возрастает более чем пропорционально размерам посева. При том же все эти хозяйственные расходы весьма невелики сравнительно с главным расходом хозяйства по содержанию рабочих сил. Таким образом, мы можем формулировать то явление, что рента от земледелия в крестьянском хозяйстве прогрессивно уменьшается на десятину по мере уменьшения его размеров» (с. 320).

Из данных Постникова мы видим, таким образом, что по отношению к рынку земледельческое хозяйство крестьян в различных группах является существенно различным: высшие группы (с посевом более 25 десятин на двор) ведут уже коммерческое хозяйство: целью производства хлеба является получение дохода. Наоборот, в низших группах земледелие не покрывает необходимых нужд семьи (это относится к посевщикам, обрабатывающим до 10 десятин на двор); если подсчитать с полностью все расходы по хозяйству, то наверное окажется, что хозяйство в таких группах ведется в убыток.

Крайне интересно также воспользоваться теми данными, которые приводит Постников, для разрешения вопроса о том, в каком отношении -стоит раскол крестьянства на разнородные группы к размеру предъявляемого рынку спроса? Мы знаем, что размер этого спроса зависит от величины торговой площади, а эта последняя возрастает с увеличением размеров хозяйства; но ведь параллельно с этим увеличением размеров хозяйства в высших группах идет уменьшение этих размеров в низших группах. По количеству дворов низшие группы вдвое многочисленнее высших групп: первых 40% в Таврических уездах, вторых — только 20%. Не получается ли в общем и целом, что вышеуказанный