Алексей Нагаев - Практикум по истории СССР периода империализма. Выпуск 2. Россия в период июнь 1907-февраль 1917

По решению Военного Совета я вместе с несколькими сарбазами выехал в Среднюю Азию для выяснения сложившейся там обстановки. По дороге я узнал о совершившейся в России Февральской революции…

Настроение Николая Второго характеризуется тем, что еще 23 августа [1915 г.] он принял на себя командование всеми сухопутными и морскими силами. Все попытки (в том числе письмо, подписанное восемью министрами) отговорить царя указанием на опасность и риск занятия этой должности не помогли. Распутин убедил императрицу и императора, что принятие командования в момент, «когда враг углубился в пределы империи», есть религиозный долг самодержца. Мистический взгляд на свое призвание, поддерживаемый сплотившимся придворным кружком, окончательно парализовал все другие влияния. Отныне все попытки извне указать царю на возрастающую опасность народного недовольства наталкивались на пассивное сопротивление человека, подчинившегося чужой воле и потерявшего способность и желание прислушиваться к новым доводам. Ходили слухи, что это состояние умственной и моральной апатии поддерживается в царе усиленным употреблением алкоголя. Отъезд царя на жительство в ставку выдвинул оставшуюся в Петрограде императрицу — посредницу и средоточие всех «безответственных» влияний. Министры, желавшие укрепить свое положение, начали ездить к императрице с докладами. Шайка крупных и мелких мошенников и аферистов окружила царицу и пользовалась своим влиянием, чтобы за денежную мзду обходить закон и доставлять частные изъятия и льготы: назначение на должности, освобождение от суда, от воинской повинности и т. д. Слухи об этих сделках распространилась в обществе и совершенно уронили уважение ко двору. Постоянно слышалось историческое сравнение с «ожерельем королевы Марии-Антуанетты» [60] Разоблачение накануне французской революции 1789 г. продажности и скандальных махинаций придворных короля Людовика XVI и его жены Марии-Антуанетты. — Прим. сост. .

1916 год, последний перед революцией, не представляет того драматизма политической борьбы, как 1915 год. Но это только потому, что парламентская борьба уже использовала свои возможности и остановилась перед тупиком, из которого не было выхода. Позиции были заняты окончательно, и для обеих сторон ясно, что примирение невозможно. Общественные круги, которые сдерживались в 1915 году в ожидании возможного компромисса, теперь окончательно потеряли надежду на мирный исход. Вместе с тем и основное требование «министерства доверия» уступило место более решительному требованию «ответственного министерства», т. е. требованию парламентаризма. Мы видели, что в это же время придворным кругам даже «мнимый конституционализм» начинал казаться опасным опытом, от которого надо отказаться и вернуться к самодержавию…

Преемником Горемыкина [61] Горемыкин И. Л. (1839-1917) — председатель совета министров с января 1914 г. по январь 1916 г., ярый монархист, один из типичных представителей реакционной бюрократии. оказался… Б. В. Штюрмер [62] Штюрмер Б. В. (1848-1917) — помещик, крайний реакционер, монархист. В январе 1916 г. при поддержке Г. Распутина назначен председателем совета министров, потом одновременно с этим министром внутренних и иностранных дел; боролся не только против революционного и рабочего движения, но и буржуазной оппозиции. . Одного этого было достаточно, чтобы охарактеризовать пропасть, существующую между двором и общественными кругами. Для двора Штюрмер был приемлем, потому что его лично знали и ему лично верили; кроме того, он получил необходимую санкцию: поддержку Распутина и императрицы. Для общественных кругов был типом старого губернатора, усмирителем тверского земства. Его личной особенностью была его любовь к деньгам, и из провинции следом за ним тащился длинный хвост пикантных анекдотов о его темных и скандальных способах стяжания… Началась, по меткому выражению Пуришкевича, «политическая чехарда». Один за другим появлялись, пройдя через переднюю Распутина, или «бывшие», или никому не ведомые политические люди, проходили, как тени, на своих постах… и уступали место таким же, как они, очередным фаворитам придворной шайки.

Ходили слухи о германофильских связях Штюрмера и каких-то тайных сношениях его агентов, помимо послов, за границей. Все это при общеизвестной склонности правых кругов к сближению с Германией, к возможно скорому выходу из войны из страха перед грядущей революцией, сообщало правдоподобие слухам и вызвало усиленное внимание к ним в кругах общества, все более широких. Слово «измена» стало передаваться из уст в уста, и об этом брило громко заявлено с кафедры Гос. думы. Новую пищу эти слухи получили, когда возвращавшейся в Россию председатель русской парламентской делегации, посетивший летом этого года союзные страны, октябрист Протопопов свиделся в Стокгольме с представителем банкирского дома «Варбург и К°», обслуживавшего германские интересы, вел с ним разговоры о мире и завел потом через Стокгольм шифрованную переписку. Как-то так случилось, что именно после этого обстоятельства на Протопопова было обращено внимание двора…

Все элементы взрыва были теперь готовы. Общественное напряжение и нервность достигли крайней степени, когда 1 ноября собралась Гос. дума…

Имена членов придворного кружка, с именем императрицы во главе, были произнесены 1 ноября с думской трибуны пишущим эти строки. Перечисляя один за другим все главнейшие шаги правительства, возбуждающие общественное недовольство, оратор при каждом случае спрашивал аудиторию: «Глупость это или измена?» И хотя оратор скорее склонялся к первой альтернативе, аудитория своими одобрениями поддерживала вторую. Речи ораторов этого дня были запрещены для печати, и это устроило им самую широкую рекламу…

В обществе широко распространилось убеждение, что следующим шагом, который предстоит в ближайшем будущем, будет дворцовый переворот при содействии офицеров и войска. Наследником Николая II называли его сына Алексея, а регентом на время его малолетства — в. к. Михаила Александровича… Стало известно, что генерал Крымов в начале 1917 г. обсуждал в тесном кружке подробности предстоящего переворота. В феврале уже намечалось его осуществление. В то же время другой кружок, ядро которого составили некоторые члены бюро прогрессивного блока с участием некоторых земских и городских деятелей, ввиду, очевидной возможности переворота, хотя и не будучи точно осведомлен о приготовлениях к нему, обсуждал вопрос о том, какую роль должна сыграть после переворота Гос. дума. Обсудив различные возможности, этот кружок также остановился на регентстве в. к. Михаила Александровича, как на лучшем способе осуществить в России конституционную монархию. Значительная часть членов первого состава Временного правительства участвовала в совещаниях этого второго кружка; некоторые, как сказано выше, знали и о существовании первого…