Бэлла Шапиро - Русский всадник в парадигме власти

В № 14 газеты «Русский Инвалид» за текущий год была помещена очень интересная статья г. Струкова «Чистокровная лошадь в строю и в походе».

Чистокровная английская лошадь заявила свою быстроту давно и везде на скаковых испытаниях, куда она являлась после продолжительной тщательной и искусной тренировки, к которой способны так английские лошади, но еще до сих пор сами создатели этой лошади, несравненной по быстроте, англичане, люди самые практические, не употребляют ее так, как рекомендует г. Струков.

Далее г. Струков говорит, что в Англии из 400 лошадей скачут с большим или меньшим успехом не более 40. Куда же деваются негодные для скачек? Конечно, самая незначительная часть их поступает, после неимоверных проделок барышников, в производители преимущественно за границу; остальные же продаются за бесценок и попадают под охоту; их можно видеть в упряжи легких экипажей, непременно легких, потому что плечи английской скаковой лошади сотворены не для хомута.

Цены неспособных к скачке лошадей так незначительны, что ими можно было бы ремонтировать часть английской кавалерии, численность которой так невелика собственно в Англии.

Будь скаковые лошади так хороши для походной и боевой службы, как убежден г. Струков, то англичане не преминули бы воспользоваться ими для своей кавалерии, тем более что это, возвыся достоинства лошадей, возвысило бы и их ценность. Но если в Англии не практикуется этот способ употребления чистокровной лошади, то есть другие причины, а не дороговизна их.

По материальным средствам и служебному положению г. Струков мог дать своим лошадям и удобнее помещения, и обильнее продовольствия, чем другие кавалерийские офицеры, и потому его лошади так блистательно перенесли все трудности похода. Доказательства, приводимые г. Струковым, могли бы заслуживать большего доверия, если бы он имел только одну лошадь, которая перенесла все трудности и лишения, перенесенные лошадьми строевых офицеров, но у него было их четыре, и они, имея гуттаперчевые попоны, делили трудности, выпадающие на долю лошади строевого офицера.

Потом г. Струков приводит как доказательство достоинств чистокровной английской лошади свои разъезды, где ему приходилось делать на одной лошади 100–200 верст, что при встречах с неприятелем он боялся только за своих ординарцев и что лошади сих последних в кукурузных плантациях путались, спотыкались и, как печальный пример, приводит изрубленного фельдшера.

Вполне доверяя г. Струкову, не можем пройти молчанием, что он, отправляясь в трудный, сопряженный с опасностями путь на неопределенное время, брал более сбереженную, отдохнувшую и самую надежную лошадь из своих четырех, а ординарцы его, не имея из чего выбирать, подтянув подпруги, садились на своих, какие были, некровных, исполнявших бессильно всякую службу, может быть, без всяких попон, стоявших под дождем и по колено в грязи, делали с г. Струковым те же 100–200 верст. А что касается несчастного фельдшера, то он, к сожалению, как плохой ездок, скорее мог свалиться с кровной, энергической лошади, чем с простой из заводных, и так же [мог] быть изрубленным турками.

В приводимых доказательствах достоинств чистокровной английской лошади в строю и в походе виден г. Струков: как неутомимый и лихой ездок, отважный и находчивый офицер и, самое главное, как страстный охотник. Не смея подозревать его в задней мысли, мы позволяем себе думать, что он говорил бы с меньшей уверенностью об английской лошади, если бы у него было их не четыре и они были бы не из завода Н. П. Петровского, где все лошади при его жизни воспитывались по-спартански, и происходят от таких производителей, каких редко можно встретить теперь в Англии.

Государственное коннозаводство наше платило большие деньги за Лорда Фоукенберга Карактакуса и других, но таких, каковы были Женераль-шассе, Вантроло и другие, преображенные раньше, не могло иметь ни за какие деньги. Азартная игра в короткие скачки на трехлетках, которых начинают тренировать с полуторагодовалого возраста, лишило страну если не навсегда, то надолго, тех несравненных лошадей, которые составляли гордость англичан.

Английская лошадь, которую так протежирует г. Струков, по мнению опытных людей, не вполне соответствует рекомендуемому им употреблению.

Искусственно при помощи климатических и других условий переделали арабскую лошадь с высоким передом, грациозной шеей, круторебрую и с пропорциональными ногами в английскую, с шеей прямой, большей частью пашистую и полубокую и преимущественно с короткой берцовою кость, низкопередую.

При тренировании и скачках более всего страдают у скаковых английских лошадей передние ноги вследствие их низкопередости и, по той же причине, они имеют просторный ход в заду с большим переносом заднего следа за передний, что способствует им быстро подаваться вперед на скачках, но вместе с тем лишает их той гибкости, какою обладает арабская лошадь. Не пылкий темперамент, обуславливаемый текущею в жилах английской лошади благородной крови, как выражается г. Струков, а склад делает ее механически неспособной к кавалерийской выездке и сбору. Кровь той и другой тождественна. Кроме того, пашистые лошади всегда прожорливы и ходоконны; то и другое способствует, при недостатке корма, упадку сил и побоям седлом холки и спины.

Арабская лошадь вся, как говорится, в комке, а рожденная и воспитанная в нашем климате, достигает росту 2 арш. 3 и более вершков, как дети Обияна-Серебряного, другого Обияна и Гайдамака в бывшем Хреновском арабском рассаднике, лошади, рожденные в заводах: Чесменском Его Императорского Высочества Великого Князя Николая Николаевича Старшего и Сангушки. Эти лошади, можно сказать с полной уверенностью, может быть, уступая на скачках, конечно, не уступят в силе и энергии английским чистокровным, а в других отношениях преимущество несомненно на их стороне.

В заключение г. Струков ставит полукровную лошадь наравне с кровной, но он забывает, что наши верховые заводы, начиная с Хреновского, англо-арабской крови или полукровные. Даже Донских лошадей можно считать большею частью 3/4 кровными. Заводы: Платова, Голицына, Иловайского, Чернозудова и других имели в косяках своих арабских и английских жеребцов в значительном количестве и, если не ошибаемся, в два первых поступил весь завод чистокровных лошадей известного знатока охотника, англомана г. Лунина и от них распространились полукровные матки и косячные жеребцы по донским степям.