Игорь Бунич - Пятисотлетняя война в России. Книга вторая

И они продолжали торговаться, давая возможность «Альфе» подготовиться как следует к штурму, чтобы «понимаешь, не сделать чего-нибудь там во вред себе». «Альфа» готовилась, хотя и без всякого энтузиазма. Среди бойцов «Альфы» (о, времена, о, нравы!) шныряли корреспонденты различных агентств, включая и западные. Одни офицеры от них раздраженно отмахивались — вас только сейчас и не хватало! Но другие охотно давали интервью.

— Сколько погибнет заложников, если вы пойдете на штурм? — спросил корресподент «Радио Свобода» одного из «альфовцев».

— Все, — не задумавшись даже на мгновение, ответил офицер.

— А вас сколько погибнет в этом случае? — поинтересовался журналист.

— Три к одному, как минимум, — вздохнул боец «Альфы». — Мы же не можем использовать артиллерию и авиацию в данных условиях.

Он помолчал и добавил: «Пусть лучше политики разбираются. Они эту кашу заварили. У них уже должны быть „мальчики кровавые“ в глазах».

«Альфовец» не зря скорбел об отсутствии у них артиллерийской и авиационной поддержки. Полгода чеченской войны уже успели продемонстрировать такую разницу в боевой подготовке чеченских бойцов и российских солдат, что любой так называемый «контактный бой» с чеченцами приводил только к огромным потерям с российской стороны убитыми, ранеными и пленными, не давая никаких, что было особенно обидно, даже тактических результатов. Пара дюжин чеченских ополченцев могла в течение месяца держать оборону населенного пункта, отбивая из автоматов и гранатометов все попытки российских войск этим селом овладеть, да еще умудряясь ездить на ближайший базар, где российские солдаты торговали боеприпасами.

Поэтому чеченцев, по всем правилам лжетеории покойного генерала Дуэ, решили «выбомбить» из войны, благо в классическом случае применения этой теории, предлагающей вести войну исключительно военно-воздушными силами, у противника не должно было быть авиации вообще.

Именно так в Чечне дело и обстояло. Бомбы и снаряды сыпались на населенные пункты каждые 15–20 секунд. Только от одного грохота взрывов синели и умирали от разрыва сердца дети, не считая тех, кого убивало осколками и обломками рухнувших домов. В некоторых случаях подобная тактика срабатывала:　мирное население, не выдержав этого ужаса, само просило повстанцев уйти из села и отдавалось на милость победителей. Например, в Самашках или в станице Асиновская.

Но в большинстве случаев применение в полном объеме тактической теории старого итальянского генерала только множило количество бойцов армии генерала Дудаева. Потеряв детей, отцы — вчера еще мирные крестьяне — решительно брались за автоматы. Они не любили генерала Дудаева, но убийц своих детей — ненавидели, а Дудаев был единственным символом национального сопротивления уже совершенно отчетливой политике геноцида со стороны обезумевшего московского руководства. Случись то, что произошло в Буденновске, где-нибудь на территории Чечни, здание больницы без секунды колебаний разнесли бы в щебень бомбами вакуумного взрыва и тяжелыми снарядами дальнобойной артиллерии, сколько бы там ни было больных и заложников.

Но в Буденновске рассчитывать на поддержку авиации и артиллерии, главным образом из-за перепуганного и растерявшегося руководства, не приходилось.

Генерал Гусев, перебирая в уме различные приемы борьбы с терроризмом, несмотря на столь огромное количество заложников в здании, а может быть именно поэтому, поскольку аристотелева логика здесь неуместна, решил остановиться на наиболее эффективном — так называемом методе «шквального огня». Все, занимающиеся борьбой с терроризмом (а опыт уже был накоплен огромный) знают, что террористы, внезапно захватывающие какой-нибудь　объект, в силу самой специфики своих действий, не могут притащить с собой большое количество боеприпасов. Ну, скажем, не более пяти-шести автоматных рожков на брата плюс несколько гранат. В то же время предполагается, что антитеррористические подразделения имеют неограниченный запас боеприпасов, который им постоянно подвозят. Поэтому антитеррористическая команда, открыв по террористам шквальный огонь, либо создает условия, когда те не могут высунуться из-за укрытий и под прикрытием огня врывается в здание, либо, вызвав ответный шквальный огонь, ждет, когда у террористов кончатся боеприпасы и берет их голыми руками. Этот прием всем хорош кроме одного: жизнь заложников тут в расчет вовсе не принималась, поскольку все жертвы списывались на убитых террористов.

Глядя на бьющуюся в истерике женщину, размахивающую простыней, и слыша ее крики, молящие о пощаде, генерал Гусев и сам был близок к истерике. Ему также захотелось упасть на землю и, рыча, бить кулаками по камням, биться головой об опаленный дерн и ругаться матом так, как умеют ругаться русские люди в припадке буйного отчаяния.

Избранная им тактика «шквального огня» привела к тому, что у «Альфы» кончились боеприпасы, а террористы отвечали таким огнем, как будто в больнице были развернуты склады боепитания по меньшей мере на целую общевойсковую дивизию.

План операции предусматривал три этапа. Врываться в саму больницу на первом этапе не собирались: стратегия операции заключалась не в захвате　террористов, а в их вытеснении из здания «изнуряющим боем». На этом этапе группе «Вега» отводилась роль прикрытия.

На втором этапе, по замыслу, «Альфа» врывалась в здание и завязывала с отрядом Басаева комнатные бои по методу легендарного сержанта Павлова в Сталинграде.

На третьем этапе остатки «басаевцев» предполагалось вытеснить на улицу, где их должны были добить СОБРы, армейские части и подразделения внутренних войск, взявшие больницу в тройное кольцо оцепления.

Как водится, всю операцию провалил сам «чрезвычайный штаб», давший по радио открытым текстом приказ службе «Скорой помощи» собрать все бригады к зданию больницы к 5 часам утра. Переданный в эфир текст был такой: «Начало в 5 утра. Надо собрать к объекту все „кареты“».

У чеченцев, как известно, были японские рации с шифроканалами (т. е. их переговоры перехватить было невозможно), а кроме того, в их руках была диспетчерская «скорой помощи», находящаяся в здании больницы. Кроме этого, они слушали все переговоры «Альфы» друг с другом и с подразделениями поддержки, быстро поняв, что ничего более элегантного, чем «изнурительный бой со шквальным огнем», «Альфа» придумать не сумела. А именно к такому развитию событий отряд Басаева был готов лучше всего.

В результате уже в 04:50 перемещение «альфовцев» было обнаружено чеченцами, которые открыли по двум передовым группам тот самый шквальный огонь, который готовила «Альфа». Таким образом, внезапность начала штурма, от которой во многом зависел исход задуманной операции, была сразу же потеряна. Причем плотность открытого чеченцами огня была такой, какую ветераны «Альфы» не видели никогда. Даже при легендарном захвате дворца Амина в Афганистане. Группа, пытавшаяся обойти больницу с другой стороны, была уложена на землю перекрестным огнем из двух тяжелых пулеметов ДШК. Более 15 человек были уже ранены. Таких потерь «Альфа» не несла еще никогда, а штурм фактически еще и не начинался. Началось только выдвижение на исходные позиции.