Игорь Бунич - Пятисотлетняя война в России. Книга первая

Ленин знал о немецких интригах за своей спиной и нервничал, со страхом ожидая ежедневно, что немецкие штыки сбросят его со всероссийского трона так же быстро, как и возвели. Обстановка не позволяла терять времени, и надо отдать должное Ленину как «пахану» с железными нервами, который не дал сразу разбежаться умирающим от страха и впадающим в панику сообщникам из своего ближайшего окружения.

Позднее в искреннем частном письме Николай Бухарин с восторгом вспоминал: «Кто, как не Ленин, обокрав сначала эсеров, а потом и меньшевиков, стукнул им всем по голове, взял в руки дубинку и даже с нами разговаривал лишь после того, как он сам все решит. И мы молчали и подчинялись, и все, вопреки теории и программе, получалось великолепно!.. Деникин под Тулой, мы укладывали чемоданы, в карманах уже лежали фальшивые паспорта и „пети — мети“, причем я, большой любитель птиц, серьезно собирался в Аргентину ловить попугаев. Но кто, как не Ленин, был совершенно спокоен и предсказал: „Положение — хуже не бывало. Но нам всегда везло и будет везти!“».

Что же это за «пети-мети», которые большевики готовили к вывозу из страны, прокладывая маршруты аж до Аргентины?

Едва обосновавшись в Петрограде после переворота, когда немецкие «интернационалисты» еще окапывались на Пулковских высотах, а линейный корабль «Заря Свободы» (б. «Император Александр II») стерег своими двенадцатидюймовками подступы к Петербургу с юга, Ленин, еще не зная, как обернется дело, с присущим ему цинизмом уже объявил «атаку красногвардейцев на капитал». Были разграблены дворцы, включая Зимний, захвачены банки, ювелирные магазины, кассы крупных торговых предприятий, частные кассы взаимопомощи, банковские филиалы на заводах.

Не все поначалу получалось так гладко, как хотелось. Где-то еще отстреливалась вооруженная охрана, где-то оказывали сопротивление частные лица, где-то невозможно было найти сами хранилища золота и драгоценностей или ключи от сейфов; где-то, не думая о последствиях, отважно сопротивлялись безоружные банковские служащие и чиновники министерства финансов — люди, как правило, пожилые, ибо всю молодежь съела война. Но это было только вначале. Отдышавшись, оглядевшись и поняв, что им никто всерьез не помешает и не окажет организованного сопротивления, большевики стали действовать более методично, но не менее целеустремленно.

13 ноября 1917 года Ленин отдает следующий приказ:

«Служащие Государственного банка, отказавшиеся признать Правительство рабочих и крестьян — Совет Народных Комиссаров — и сдать дела по банку, должны быть арестованы. Вл. Ульянов (Ленин)…»

Сутью конфликта были два обстоятельства. Во-первых, нежелание банка открыть место своего хранилища золота, а во-вторых, невыполнение предписания Ленина немедленно открыть для него лицевой счет и перевести на него из активов банка пять миллионов золотых рублей с последующим востребованием на этот счет любых сумм без какого-либо права отказа. Предполагалось, что деньги с этого счета будет снимать только сам Ленин.

Вместе со служащими Государственного банка были схвачены сотрудники всех коммерческих и частных банков столицы. Надо отдать должное мужеству простых русских финансовых служащих, чьи имена по большей части остались безвестными. Находясь под арестом и подвергаясь пыткам и издевательствам, они до конца боролись за создаваемую десятилетиями русскую финансовую систему, но ни один финансист в мире не может лично противостоять вооруженному разбою, организованному на самом высоком государственном уровне.

В декабре объявляется о «национализации» Государственного Банка России, а также об экспроприации всех частных и коммерческих банков. Дополнительным указом от 23 декабря 1917 г. прекращаются платежи дивидендов по акциям и паям частных предприятий, а также все сделки с ценными бумагами. Все российские банки ликвидируются, банковское дело объявляется монополией партии в лице единого так называемого «Народного банка». Представителям исполнительной власти на контролируемой большевиками территории «предоставляется право конфискации, реквизиции, секвестра, принудительного синдицирования различных отраслей промышленности и торговли и прочих мероприятий в области производства, распределения и государственного финансирования».

С ноября 1917 г. началась конфискация «в пользу народа» промышленных предприятий. Она началась с конфискации Ликинской мануфактуры. 9 декабря 1917 года на заседании Совета Народных Комиссаров под председательством Ленина принято решение о конфискации имущества Симского Акционерного общества горных заводов, 27 декабря принят указ о конфискации имущества акционерных обществ Сергинско-Уфалейского и Каштынского горных округов, аэропланного завода Антара и о переходе Путиловского завода в собственность «народа».

Разграбление национального достояния страны шло быстро, со все возрастающей эффективностью, и не ограничивалось уровнем крупных банков и акционерных обществ с мировой известностью. В азарте охотника, стремящегося не упустить добычу, пусть даже мелкую, Ленин предписывает Дзержинскому срочно взять на учет всех лиц, у кого потенциально могут иметься какие-либо фамильные ценности и сбережения. К таким относились:

«…1. Лица, принадлежавшие к богатым классам, т. е. имеющие доход в 500 руб. в месяц и выше; владельцы городских недвижимостей, акций и денежных сумм свыше 1000 руб., а равно служащие в банках, акционерных предприятиях, государственных и общественных учреждениях, обязаны в течении 24-х часов (Ленину не терпелось, но　даже шеф только что созданной политической полиции вынужден был заменить этот срок на трехдневный) представить в домовые комитеты в трех экземплярах заявления за своей подписью и с указанием адреса о своих доходах, службе и занятиях.

Домовые комитеты скрепляют эти заявления своей подписью, сохраняя один экземпляр у себя и представляя два остальных экземпляра в Городскую управу и в Народный Комиссариат внутренних дел (НКВД).　Лица, виновные в неисполнении настоящего закона (в непредставлении заявлений или в подаче ложных сведений)… наказываются денежным штрафом до 5000 руб. [2] Зачеркнуто, переправлено на 10 000 — вдохновение приходит во время творчества. за каждое уклонение, тюрьмой до одного года или отправкой на фронт, смотря по степени вины. 　Лица указанные в п. 1, обязаны постоянно иметь при себе копии с вышеуказанных заявлений, снабженные удостоверением домовых комитетов, а равно начальства или выборных учреждений.　Эти лица обязаны в недельный срок со дня издания настоящего закона обзавестись потребительскими рабочими карточками (образец прилагается) для ведения еженедельных записей приходов и расходов и для внесения в книжки удостоверений от комитетов и учреждений…»