Игорь Бунич - Пятисотлетняя война в России. Книга первая

Но был прав лишь отчасти.

Следующий удар был нанесен в Грузии, где в результате был отстранен от власти Мжаванадзе, а первым секретарем ЦК стал генерал Эдуард Шеварднадзе. Добыча была еще большей, чем в Азербайджане, поскольку Шеварднадзе дал своим людям указание не стесняться применять к схваченным аппаратчикам все методы устрашения вплоть до физического. И били бледных от ужаса вчерашних партийных секретарей, выбивая из них координаты тайников со спрятанными сокровищами. В результате, хотя и были выявлены доказательства прямой причастности ко всем этим делам верхушки аппарата КПСС, большинство доказательств, проплыв мимо Шеварднадзе и Андропова, где-то бесследно испарилась.

И снова видеокамеры оперативников фиксируют горы денежных пачек, где мирно уживаются и унылый профиль вождя мирового пролетариата, и строгий облик Вашингтона, и надменные лица британских королей. Ослепительный блеск золота и бриллиантов на фоне восточных ковровых орнаментов создавал обстановку какой-то сказочной неправдоподобности. Что-то подобное мы уже видели в голливудских фильмах о сокровищах капитана Флинта и капитана Моргана — знаменитых пиратов, праотцов-основателей известных на весь мир династий миллиардеров.

Итак, первые шаги были сделаны. КГБ захватил власть в двух союзных республиках и развернул боевые действия в Средней Азии, где набеговая тактика не принесла успеха. Единым фронтом на пути московских оперативно-следственных бригад стали намертво сросшиеся с мафией местные партийные и чекистские структуры.

Феодально-патриархальная этика не позволила быстро найти в этих республиках своих Алиевых и Шеварднадзе. «Чужие деньги не принесут счастья, — сказал генерал Ниязов, которому предложили по кавказскому варианту занять место Рашидова, — да и заработала эта семья их честно». Партструктуры делились на кланы — семьи, создавая чисто феодальные группировки, рассматривающие весь народ в качестве своих рабов, независимо от выполняемой работы.

Веками самым грубым нарушением этики в этих местах считалось интересоваться у бая, хана или эмира, как он обращается со своими рабами. В тех краях тогда произошел знаменательный случай. Довольно известный журналист Анвар Рахимов, имея крепкие, как ему казалось, связи в Москве, опубликовал в ряде центральных газет статьи, очень осторожно рассказывающие о том, что творится в Узбекистане и в соседних с ним республиках. В частности, было задето имя Ядгар Насриддиновой, члена ЦК КПСС, Председателя Президиума Верховного Совета Узбекской СССР.

Речь шла вовсе не о том, что Насриддинова, имея право помилования осужденных, берет за каждое помилование взятку до 100 тысяч рублей; не о том, что она санкционировала рабский труд детей на хлопковых плантациях; не о том, какие сцены происходят за стенами ее дворца, где на огромных террасах кричат павлины и трехметровые осетры плавают в светло-изумрудных водах сказочных бассейнов; не о самом дворце, как бы возникшем из сказок Шехерезады.

Речь шла дословно о том, «что товарищу Насриддиновой следует постараться поставить руководство республикой на уровень выдвинутых партией современных задач». После этого призыва Рахимов исчез. В отличие от многих других, его стали искать. И не частные лица, а целая бригада КГБ, чьим агентом Рахимов и был.

Выяснилось, что журналист родился в кишлаке Джарнак в Бухарской области. Председатель КГБ в Ташкенте, разводя руками, сказал: «Мы тут не причем. Местные традиции. Это дело семьи Каримовых. Он их человек».

Каримов — представитель мощного бухарского клана, занявшего все места в местном обкоме партии, искренне возмутился. Рахимов? А зачем вам знать, где Рахимов? Распоряжайтесь в Москве! Только много позднее выяснилось, что журналист содержался в специальной тюрьме, которые были во множестве разбросаны на территориях различных поместий, будучи личными тюрьмами местных могущественных владык, ставших партсекретарями и членами ЦК, но превзошедших в произволе ханов старых времен.

Рахимов содержался в цепях и с колодкой на шее, подвергаясь избиениям и издевательствам. В итоге он сошел с ума и вскоре после освобождения умер. Но его трагическая судьба даже не фигурировала в многотомной истории знаменитого «узбекского» дела.

Набег на Среднюю Азию не удался, и Андропов вынужден был это признать. Посланные им туда чекисты сразу вляпались в громкие скандалы. Одного неожиданно схватили прямо в собственном автомобиле, где в присутствии понятых был обнаружен　«дипломат», набитый деньгами. Заранее было готово заявление от взяткодателя. Другого обвинили в попытке изнасилования несовершеннолетней, третьего — после какого-то обеда увезли в больницу, где едва откачали. А три следователя по особо важным делам Прокуратуры СССР вообще пропали (кстати, не найдены и до сих пор).

Высокие должностные лица, на которых рассчитывал Андропов, расплывались в елейных азиатских улыбках, демонстрируя полное непонимание того, чего от них хотят: разве мы не платим бакшиш в Москву большому брату точно и аккуратно? Или большому брату мало? Надо так и сказать, а не морочить нам головы и обижать высокопочтенных людей подозрениями в отсутствии печати честности на их лицах…

В результате на Андропова повеяло таким холодом из Кремля, что шефа КГБ пробил озноб. Он понял, что для столь глобальной операции у него еще недостаточно сил.

Ясно стало и другое: бессмысленно наводить порядок в республиках, если все дороги ведут в Москву.

Бессмысленно тоннами вывозить из республик дензнаки и ценности, если даже он, шеф КГБ, толком не может сказать, куда они затем идут? В доход государства. Это известно каждому школьнику.

А что означают эти чеканные слова «в доход государства»?

А они всего-навсего означают: в доход КПСС, ибо партия с железной непререкаемостью и с вескими основаниями давно повторила знаменитые слова Людовика: «Государство — это я!»

Значит, все акции, проведенные с таким энтузиазмом Андроповым и его чекистами, были по существу перераспределением партийного богатства в пользу центральных органов КПСС.

Понимал ли это Андропов? Конечно. Ведь он сам был представителем тех самых центральных органов и, если он чего и добился этими акциями, то только того, что посадил на два ключевых места в республиках своих людей — потенциальных союзников в будущей борьбе за верховную власть, к которой он сделал первый шаг.

А конфискованные его людьми сокровища скрылись в недрах Госбанка, и даже он потерял над ними контроль.

Это золото партии, а он всего лишь один из ее солдат. Но на лицах чекистов сквозили обида и разочарование.

Вот в МВД, например, и не думают все конфискованное сдавать «государству». Министр Внутренних Дел — всемогущий соперник Андропова генерал армии Щелоков — открыл в системе МВД целую сеть закрытых магазинов, где за бесценок даже для рядовых сотрудников (разных полковников и подполковников) продают великолепные товары: джинсы, дубленки, электронику, всевозможный антиквариат, полученный в результате вынесения приговоров с конфискацией имущества сотням тысяч жителей страны ежегодно. А уж о руководстве и говорить нечего!