Леон Юрис - Милая , 18

Андрей стукнул кувалдой по кирпичам. Полый звук! Значит, там пусто?

Он без труда вытащил кирпичи. Там действительно было пусто. Посветив себе, он пролез через дыру, обвел вокруг себя фонарем и даже присвистнул от удивления. Огромное помещение. Можно стоять во весь рост. Такого замечательного подземного сооружения он еще никогда не видел. Вдоль стены лежат мешки с рисом, мукой, солью, сахаром. Ящики с лекарствами. Солонина. Банки с консервами. Ящик сушеных овощей. Диваны, кресла, кровати и прочая мебель. Ну и ну!

Он нашел выход в коридор и медленно двинулся вперед. Еще по пять огромных помещений с обеих сторон коридора и в каждом — склад. Наверху — электропроводка, горят лампочки.

Дойдя до конца коридора, Андрей свернул в узкий проход со многими отсеками.

— Ни с места! Руки вверх! — раздался голос сзади него.

Андрей поднял руки. Все складывалось слишком уж хорошо! Он проклинал себя за то, что, увидев бункер, от радости забыл отстегнуть автомат.

— Руки на стенку! — раздалась команда, и Андрей подчинился. — А теперь повернись ко мне.

Андрей обернулся, и его ослепил свет, направленный прямо ему в глаза.

— Андрей Андровский?

— Мориц, это вы?

— Как вы догадались, где мой бункер, черт возьми?

— Сообразили. Опустите вашу чертову пушку и перестаньте светить мне прямо в глаза.

— Не указывайте мне. Я еще не знаю, нужно ли вас оставлять в живых. — Мориц направил свет на один из отсеков. — Идите в мой кабинет. К вашему сведению, у меня в руках дробовик.

Мориц уселся за стол. Бледный, борода поседела и здорово похудел. Не так-то легко жить под землей. Мориц все еще держал Андрея под прицелом, но Андрей был слишком занят осмотром кабинета, чтобы обращать на него внимание. Тут не только электропроводка, есть еще и телефон, и приемник.

— Как все оборудовано...

— Мы старались хорошо обслуживать наших клиентов, — скромно пожал плечами Мориц. — Беда в том, что клиентов больше нет. Ни одного. Большинство моих ребят попались. Остались я с женой и еще несколько человек. Вы знали мою Шейну? Она спит в соседней комнате. Мир может перевернуться — она будет спать. Даже когда вы пробивали дыру в мой бункер, она не проснулась. Совсем больна. Ей нужен доктор и перемена жизни.

— Как это вам удалось провести электричество, радио?

— Подумаешь! Поставил генератор, научился связываться с арийской стороной... Простенький код.

— А телефон?

— Один из моих парней работает в телефонной компании. Обвести телефонную компанию вокруг пальца ничего не стоит. Мы подключились к украинской линии для охранников на щеточной фабрике и говорим на идише. Им такое и в голову прийти не может. Нет, Андрей, я ужасно жалею, что вам удалось нас найти, я вас всегда очень уважал. Нужна особая хватка, чтобы доискаться до этого бункера, но мне ничего не остается, как...

— Не торопитесь, Мориц. Вы же понимаете, что я не полез бы сюда, если бы меня не подстраховывали. Вы что-нибудь слышали о Еврейской боевой организации?

— Доводилось, — ответил Мориц. Он заподозрил, что его собираются схватить.

— Они знают, куда и зачем я пошел.

— Ах ты, черт! — Мориц-Нашер с кислой миной положил на стол свой дробовик. — Как только я увидел, что вы пробираетесь в мой бункер, я себе сказал: этот пройдоха слишком хитрая бестия, чтобы идти сюда на свой страх и риск. Спросите Александра Бранделя, он вам скажет, что я всегда входил в положение ”Общества попечителей сирот и взаимопомощи”.

— Мориц, ради Бога, бросьте оправдываться. Разве я вас в чем-нибудь обвиняю?

— Вам, конечно, нужен мой бункер.

— Конечно.

— И продукты на семьсот тысяч злотых.

— Мне, право же, неловко, Мориц, поверьте.

— Что за сволочная штука эта жизнь. Не обобрал тебя один вор, так это сделает другой, — изрек Мориц. — Андровский, я хочу у вас кое-что спросить. Вот эта самая Еврейская боевая организация... Это вы тюкнули эсэсовцев на углу Заменгоф и Низкой?

Андрей кивнул.

— А Варсинского тоже вы кокнули?

Андрей снова кивнул.

— Ваши парни собираются заниматься этим всерьез?

И в третий раз Андрей утвердительно кивнул.

— Так я вам вот что скажу. На прошлой неделе, когда была эта стычка, я первый раз в жизни начал гордиться тем, что я — еврей. Так, может, мне еще повезло, что вы первыми меня нашли.

— Мориц, — сказал Андрей, — Еврейской боевой организации нужен интендант.

— А что это такое?

— Человек, который снабжает армию продуктами.

— Вы хотите сказать, спекулянт?

— Нет, это высокая и почетная должность.

— И какая доля идет ему?

— Нет, регулярная армия, вроде нашей, не работает в долю.

— Ой, вэй, ну и денек сегодня! Я всегда вел только чистые дела.

— Мориц, у нас есть врачи, они будут лечить вашу Шейну, в этом бункере вас будут окружать замечательные люди.

— В чем, в чем — а в этом я не сомневаюсь. Но одно условие. Никто не будет копаться в моих прошлых финансовых делах.

— Договорились, — сказал Андрей, и они ударили по рукам.

— А теперь сыграем в шестьдесят шесть, — кивнул Мориц, доставая потрепанную колоду карт.

На щеточной фабрике муравьиная цепь рабочих, согнув спины, толкая перед собой тяжелые тачки, двигалась по замкнутой кривой: склад, токарный цех, сборочный.

Один из истощенных рабов, по фамилии Кремский, чудом оставшийся в живых после десяти месяцев каторжного труда, нагрузил в токарном свою тачку готовыми ручками для щеток и медленно повез ее по коридору.

В сборочном цехе стояли десять верстаков, каждый длиной метров двенадцать. В них были просверлены дырки разной величины для щетины, проволоки, законченного изделия. 50 человек обслуживали каждый верстак.

Кремский подъехал к верстаку № 3.

— Они здесь, — шепнул он бригадиру и поехал дальше раскладывать ручки на верстаки.

”Они здесь” — еле слышно пронеслось по цеху.

— Эй, ты там, пошевеливайся! — крикнул немецкий надсмотрщик с галереи.

Кремский поехал быстрее, выехал из сборочного, проехал через токарный и вернулся на склад.

Пока ему нагружали тачку, он юркнул в табельную.

— Давай, — сказал он табельщику, и они вдвоем отодвинули стол, под которым оказался люк.

— Давай! — крикнул Кремский вниз, в темноту.

Показалась голова Вольфа Бранделя. Он двигался быстро: выскочил наверх, вышел из табельной, осмотрел сложенные высокой горой длинные доски.

— Пусть поднимаются! — приказал юный командир.

Сорок еврейских бойцов по одному вынырнули из подземного прохода. Францисканский бункер в нескольких кварталах отсюда соединялся с Каналом, и отряд Вольфа, пройдя по водосточным трубам до щеточной фабрики, прорыл туннель в табельную.

Отдавая знаками приказы, Вольф распределил свой отряд (десять женщин, тридцать мужчин) по заранее намеченным местам. Они спрятались за досками, держа оружие наготове.