Валерий Чудов - Дело чести

Когда к отцу Трофиму подбежали санитары, он полулежал на боку:

— Ну, братцы, залез я сюда, а вот сойти не смогу, высоты боюсь.

— Не беспокойся, батюшка, — усмехнулся старший из санитаров, — мы тебя на верёвках спустим.

На следующее утро Суворов посетил лазарет. Он обошёл всех раненых, стараясь ободрить их добрым словом, и наконец добрался до отца Трофима. Тот сидел на лежанке, вытянув раненую ногу, взятую в шины. На груди у него по-прежнему висел крест. Увидев главнокомандующего, священник попытался подняться, но Суворов жестом остановил его:

— Побереги силы, герой, они тебе ещё пригодятся.

Он пожал руку раненому:

— Давно воюешь, братец?

— Начинал в Таврии [8] Таврия — название Крымского полуострова, распространённое с 16 века. В 19 — начале 20 веков Таврией называли не только Крым, но и прилегающие к нему северные районы Таврической губернии. Речь идёт о Русско-турецкой (Русско-австро-турецкой) войне 1735—1739 годов. , потом — Кинбурн [9] Кинбурн — турецкая крепость 15 века на Кинбурнской косе в устье реки Днепр. Первоначально замок был захвачен русским отрядом в 1736 году и разрушен. Впоследствии турки восстановили крепость, С 1774 года крепость принадлежала Российской империи. , а вместе с полком — Очаков, Бендеры, Килия. Теперь вот — Измаил.

— Славный воин! Истинный герой! Подвигу твоему нет примера в российской армии! Да и ни в какой другой армии. Безоружный, впереди войска, с крестом в руке! К награде будешь представлен обязательно.

Сделав паузу, Суворов хитро улыбнулся и спросил:

— А не страшно было без оружия на турка лезть? Под картечь, под пули, под сабли янычарские?

— Страшно, — признался отец Трофим, — но со мной крест был...

— Поистине, — воскликнул полководец, — кто страх преодолел — герой!

Он наклонился, взял в руки крест:

— Вижу две отметины от пуль на нём. Память тебе на всю жизнь.

Выпрямившись, Суворов вдруг торжественно объявил:

— Правом главнокомандующего, поручаю тебе, отец Трофим, провести благодарственный молебен в новой церкви святого Спиридония [10] Святой Спиридон — христианский святой, почитается в лике святителей как чудотворец. Память в Православной церкви — 25 декабря. , в честь нашей победы! Почёт сей предоставлен тебе за усердие в бою. Чтобы все знали о твоём подвиге.

— Благодарю за доверие, Александр Васильевич, — оправдывался священник, — да как же я с такой ногой...

— Ничего справишься. Костыль тебе изготовят, обопрёшься на него. Готовься, братец, а у меня дел невпроворот.

И Суворов стремительно вышел из лазарета.

Утро тринадцатого декабря выдалось хмурым. Небо по-прежнему не прояснялось. Дул холодный, порывистый ветер. Несмотря на погоду, настроение у людей, собравшихся на площади перед бывшей турецкой мечетью, было приподнятое. Они пришли на благодарственный молебен по случаю взятия крепости. Мечеть срочно переосвятили в православную церковь святого Спиридония, так как Измаил был взят в день памяти этого святого. Бывшая мечеть располагалась на самом берегу реки Дунай и являла собой прочное, приземистое, без излишеств здание с куполом. По размерам оно было небольшим и вмещало не более полсотни человек. Потому внутри церкви разместились лишь генералитет с Суворовым и штаб-офицеры. Остальные желающие заполнили площадь и примыкавшие к ней улочки. Отец Трофим, бледный, но с торжественным лицом, опираясь на костыль, провёл молебен по всем канонам православной церкви. Его сильный, певучий баритон заполнил помещение и вырвался наружу через раскрытые двери. Все слушали его, обнажив головы.

А потом победно грохотали пушки, отбитые у врага.

Несколькими днями позже, диктуя писцу наградные листы, Суворов запнулся, когда речь пошла об отце Трофиме:

— Какую награду я могу просить для него? Воинские награды священникам не положены, да и светские тоже... Знаешь что, опиши-ка ты его подвиг, а уж Григорий Александрович сам решит, что просить для попа у матушки-императрицы.

Князь Потёмкин-Таврический [11] Потёмкин-Таврический Григорий Александрович (1739—1791) — русский государственный деятель, генерал-фельдмаршал (1784). удивлялся, читая о полковом священнике:

— Экий героический поп! Отметить надо непременно. Каков пример христианскому воинству! Только вот, что просить для него? Подобных случаев не бывало...

Подумав немного, он сказал секретарю:

— Представим подвиг как есть и попросим для него Креста на шею, а уж Её Величество сама решит, что добавить. Пиши: Полоцкого пехотного полка священник Трофим Куцинский во время штурма Измаильского, ободряя солдат к храброму с неприятелем бою, предшествовал им в самом жесточайшем сражении. Крест Господен, который он, яко знамение победы для воинов, носил в руках, пробит был двумя пулями. Уважая таковую его неустрашимость и усердие, осмеливаюсь просить о пожаловании ему Креста на шею.

Екатерина Вторая всегда серьёзно и внимательно относилась к наградным листам. Услышав о деяниях отца Трофима, она заметила начальнику канцелярии:

— Случай особый, и отличить его следует достойно. К тому, что написал Светлейший, добавь: «Крест на Георгиевской ленте, осыпанный бриллиантами, и пожаловать пенсиями: единовременной в 500 рублей и пожизненной 300 рублей ежегодно».

Чуть позже, по духовной линии, он был возведён в сан протоиерея [12] Протоирей — старший священник. .

Отец Трофим был первым священником, получившим «Крест на Георгиевской ленте». Залечив рану, он продолжил службу в Днепровском полку, а затем — под начальством графа Румянцева-Задунайского [13] Румянцев-Задунайский Пётр Александрович (1725—1796) — военный и государственный деятель, генерал-фельдмаршал (1770). . Уйдя с военной службы в 1795 году, Куцинский обосновался в Подольской (Брацлавской) епархии [14] Епархия — церковный округ, управляемый архиереем. .

И жить бы ему там до конца жизни в благоденствии. Но уж очень беспокойный характер был у отца Трофима. В 1797 году он оказался впутанным в «кляузное дело». Состояло оно в том, что Куцинский, человек бесспорно неуживчивый, своевольный и горячий, подал в Святейший Синод [15] Святейший Синод — высший государственный орган церковно-административной власти Российской империи. донос на епископа Иоанникия. Синод признал донос несправедливым и послал дело на рассмотрение императора.

К тому времени скончалась Екатерина Вторая. На престол взошёл Павел Первый, который не любил свою матушку и всё делал наперекор ей. Для России наступили новые времена. На некоторое время ушли в тень славные победы русского оружия.

Император Павел всегда был скор и на суждения, и на расправу. Часто, не вникая в суть дела, он полагался лишь на своё личное мнение и на доклады царедворцев. И, когда ему представили дело Куцинского, он возмутился: