Александр Шарц - Академик архитектуры И. И. Свиязев

Ко всему этому Свиязеву отказались платить обещанное вознаграждение. «Я несколько уже месяцев не получал никакого жалования», — писал Свиязев в воспоминаниях.

А когда Свиязев подал рапорт начальнику штаба военных поселений Клейнмихелю, Аракчеев вызвал Свиязева и заявил:

— Я — старик, мне 58 лет, а у тебя еще молоко матери на губах не высохло.

Просьба об уплате обещанного жалования не была удовлетворена. В эти минуты тяжелых переживаний Свиязев обратился за советом в Академию художеств.

— Господин Свиязев, — ответил президент Академии, — мы выкупили вас у Варвары Сергеевны (Шаховской — А. Ш) за сумму почти тридцатилетнего вашего жалованья, но Алексей Андреевич (Аракчеев) людей не продает, он может бесплатно отправить на тот свет.

На «тот свет» Свиязева не отправили, но уволили. Аракчеев написал:

«Граф Аракчеев весьма удивляется, что господин молодой мальчик Свиязев не уважил того, что граф призывал его лично к себе и объявил решительную свою волю в рассуждении назначения ему жалованья, на что он был согласен и после того осмелился вторично переменить свои мысли и писать к начальнику штаба возвращаемое при сем к нему письмо, что доказывает его молодость и неосновательность, вследствие чего увольняет его из корпуса военных поселений и прикажет сделать расчет его жаловании.

Граф Аракчеев».

«Полагаю, что эта грамотка написана под диктовку самого графа, — читаем в воспоминаниях Свиязева, — но чем она была безграмотнее, тем худших последствий должен был я ожидать для себя, что граф шутить не любит, что подтверждали и посещавшие меня офицеры. «Если б граф и вы, — говорили они, — были в Петербурге, он сказал бы вам: «Или оставайся в поселениях, или ступай за речку». Известно, что дом графа был на левом берегу Невы, а крепость на правой».

Свиязев был очень рад, что ему удалось вырваться из ведомства Аракчеева, он покинул Новгород и направился в Петербург, в Горный департамент. Начальником одного из отделений департамента работал его хороший знакомый И. А. Кованько. К нему он и пошел.

Представив Кованько выданный военным поселением аттестат, Свиязев получил ответ:

— Да тебя нельзя принять ни на какую службу.

— Как так? Вы шутите!

— Не-е-т, ты служил у Аракчеева в военных поселениях, и в другое ведомство тебя не примут.

— Помилуйте, разве я стал кабальным Аракчеева?

— Вот и угадал. Поди в сенатскую лавку и спроси указ о военных поселениях.

На этом закончился разговор о получении новой работы в горном ведомстве, где начинал свою деятельность молодой архитектор и по ходатайству которого он получил вольную.

Свиязев отправился в «сенатскую лавку» (так называли комнату, где были собраны правительственные указы) познакомился с документом, который гласил: «Служащий военных поселений может выйти в отставку только по болезни, а если выздоровеет и пожелает вступить на службу, то исключительно в военные поселения».

Свиязев понял расчет Аракчеева и Клейнмихеля: архитектору Свиязеву деваться будет некуда, он сам вернется и из милости станет просить оставить его в военных поселениях.

Куда бы ни обращался Свиязев с просьбой принять на работу, все от него отворачивались. Ни Горное ведомство, ни Академия художеств не пошли навстречу.

Михаил Бестужев, брат Бестужевых-декабристов, посоветовал Свиязеву:.

— Поезжайте обратно в Пермь. Там легче будет найти работу.

Как только кончилось всемогущество Аракчеева, Свиязев получил причитающееся ему жалованье за все время службы в военных поселениях и уехал в Пермь.

«Кончились все мои исключительные сношения с военными поселениями, где я видел страшный сон наяву», — писал он.

В феврале 1826 года Свиязев снова появился в Перми в надежде получить работу в Уральском горном правлении.

Уральские горные заводы, как казенные, так и частные, нуждались в ремонте, а многие и в перестройке. Поэтому для находившегося в Перми Уральского горного правления возвращение Свиязева было желательным, и оно обратилось в Горное ведомство с просьбой разрешить принять Свиязева на службу. Департамент горных и соляных дел ответил согласием на прием, но по частному соглашению, т. е. без направления от департамента.

В ожидании ответа горного департамента И. И. Свиязев устроился на временную работу в Сивинском хозяйстве помещиков-заводчиков Всеволожских (ныне на месте этого хозяйства находится село Сива, один из районных центров Пермской области).

Хозяйство Всеволожских ширилось. Энергичные и хозяйственные люди Александр и Никита Всеволожские предложили Свиязеву составить проект переустройства существовавшей суконной фабрики и разработать проекты новых заводов (поташного, стекольного и дубильной толчеи), барского дома, зверинца, теплицы, церкви и парка.

Свиязев с большим интересом взялся за работу и составил проект целого комплекса промышленных и гражданских зданий.

Все постройки были возведены, кроме 96-комнатного барского дома. Сооружение его шло медленно, а когда один из братьев Всеволожских стал разорять имение, приказчики сожгли недостроенный дом; хозяева получили за сгоревший дом крупную сумму страховых.

Сивинское хозяйство Всеволожских, выстроенное крепостными по проекту Свиязева, было интересным уголком в Прикамье. В зверинце содержались животные из различных районов земного шара. На окраине зверинца были построены теплицы со специальными печами, получившими в дальнейшем название «печи Свиязева». В теплицах произрастали разнообразные растения, вплоть до пальм. В Сиве и Кизьве были построены два конных завода и до сорока одноквартирных красивой архитектуры домов для крепостных.

Вселенные в эти дома крепостные должны были дополнительно отрабатывать барщину. Крепостные отказывались от таких, услуг — или ютились в хибарках, или сбегали.

Многих построек, возведенных по проекту Свиязева, давно нет. Здания конных заводов и дома для крепостных были разобраны на кирпич во время распродажи имения в конце прошлого века. До наших дней сохранилось здание бывшей церкви в селе Сива, парк на берегу пруда, дом управляющего.

Работая над проектом барского дома Всеволожских, Свиязев по-новому решил вопрос об отоплении и вентиляции больших деревянных зданий. Он предложил печь своей конструкции. Свиязевская печь обходилась дороже обыкновенной, но зато была более экономичной в эксплуатации. В Перми печи Свиязева были установлены в здании Благородного собрания (ныне клуб имени Дзержинского на улице Карла Маркса), в Александровской больнице (ныне областная клиническая больница) и в ряде других зданий. Печи Свиязева пользовались популярностью, пока не появилось центральное отопление.