Евгений Варга - Грабеж и насилие гитлеровцев в оккупированных странах

Фашистские варвары ввергли Францию — страну высокой материальной и духовной культуры — в нищету. Немецкая оккупация разрезала эту страну на две части, разделила миллионы семей, превратила жизнь французского народа в настоящий ад.

Главным средством грабежа Франции явилась огромная контрибуция, возложенная на нее под предлогом оплаты оккупационных расходов. Как уже сказано выше, Франция вынуждена ежедневно платить 400 млн. франков оккупационных расходов. Если предположить, что оккупацией Франции занят был один миллион немецких солдат, то получится, что на каждого немецкого солдата ежедневно выплачивается дань в 400 франков. Фактически оккупационные расходы (по оценкам «Нью-Йорк таймс» от 2 мая 1941 г.) составляют не больше 125 млн. франков в день. 275 млн. франков немцы могут ежедневно тратить на закупку французских ценностей. На эти деньги они становятся участниками французских предприятий, закупают французские капиталовложения за границей.

Взимая ежегодную оккупационную дань в 146 млрд, франков и применяя разные другие грабительские методы, Германия отбирает от одной трети до половины сильно снизившегося вследствие войны годового дохода Франции.

Немецкие захватчики в соответствии с секретными пунктами соглашения о перемирии на «правовых основах», могут забирать у Франции 700 тыс. тонн угля в месяц, 10 тыс. толов скота в неделю, 1 тыс. тонн масла в месяц и т. д.; они «имеют право» забирать у Франции 80 % урожая картофеля и 60 % урожая хлеба. Разумеется, что свое «право» германские фашисты осуществляют более чем в полной мере.

Это ведет к исключительно быстрому обеднению страны и неслыханному обнищанию трудящегося населения. Ужасное обнищание страны идет параллельно с резким падением промышленной продукции.

О размерах падения производства во Франции имеются только частичные данные. Промышленное производство тормозится вследствие нехватки угля и нефти, отсутствия сырья и также в силу физического ослабления французского рабочего, получающего очень плохое питание. Так, например, в буржуазной «Нейе цюрхер цейтунг» 15 марта 1941 г. была помещена следующая корреспонденция из Виши:

«Недостаточное питание шахтеров сильно отражается на результатах работы. Сказывается также и общее отсутствие строительного и других материалов (крепежный лес, смазочные масла, горючее для тракторов, корм для лошадей и т. д.). Решение вопроса нельзя искать в увеличении рабочего дня, так как рабочий день уже был увеличен во время войны, причем для шахтеров рабочее время было увеличено на 2¾ часа. Еще более увеличить рабочий день плохо обеспечиваемого французского рабочего вряд ли возможно».

Текстильная промышленность и многие другие отрасли промышленности также нуждаются в сырье, которое раньше ввозилось из заокеанских стран. Следствием упадка французской промышленности является огромная безработица в городах и промышленных районах. В то же время в сельском хозяйстве ощущается острый недостаток рабочей силы, так как молодые французские крестьяне вместо обработки собственной земли вынуждены обрабатывать поля германских помещиков.

Положение французского сельского хозяйства катастрофическое. Это связано не только с отсутствием рабочей силы для обработки земли, но и с отсутствием средств производства. В одной из своих речей министр сельского хозяйства заявил, что вместо 2½ млн. тонн фосфатных удобрений в 1941 г. имеется только 250 тыс. тонн, что составляет всего только 10 % нормальной потребности. Азотистых удобрений имеется 430 тыс. тонн при потребности в 1 млн. тонн. Калийных удобрений французское сельское хозяйство вообще не может получить, так как эльзасский калий находится сейчас в распоряжении немцев.

Во Франции нехватает семян, тем более что получить их правительству Виши неоткуда, а также горючего для сельскохозяйственных машин. Очень сильно сказывается нехватка лошадей, так как за время войны поголовье уменьшилось на 20 %. В оккупированной области этот процент еще выше, так как немцы предприняли большие реквизиции. Прокорм даже сильно уменьшенного поголовья скота наталкивается на большие трудности.

Согласно заявлению французского статс-секретаря, в сельском хозяйстве отсутствие кормов привело к тому, что поголовье рогатого скота уменьшилось на 55 % и свиней — на 70 %. Согласно его же заявлению, в стране нехватает 4 млн. тонн кормов для скота.

При таких обстоятельствах сельскохозяйственное производство страны беспрерывно падает, а питание народа катастрофически ухудшается. Фактически среди трудящихся Франции господствует настоящий голод.

Для городского населения введены продовольственные карточки. Взрослые получают ежедневно 200 граммов хлеба. Недельная норма мяса составляет 72 грамма. С конца марта конина, продававшаяся ранее без ограничений, также стала выдаваться только по карточкам.

Но и эти низкие нормы в большинстве случаев остаются на бумаге. В лавках нет продуктов, и население не может получить того, что причитается по карточкам. Ненормированные продукты — птица, рыба, овощи — недоступны для трудящихся, так как они очень дороги. Овощи стоят в 3–4 раза дороже, чем год тому назад. Дошло до того, что во Франции обычным мясным блюдом стала ворона. Так, например, южнофранцузская газета «Пти дофинуа» от 12 января 1941 г. призывает население регулярно кушать воронье мясо. Та же газета 16 января поместила статью под заголовком: «Я съел ворону». В этой статье даются советы, как приготовить блюдо из вороньего мяса. Газета гордится тем, что вследствие ее пропаганды цена за ворону в Лионе выросла в течение одной недели с 10 до 15 франков.

Вот в какое жуткое положение привела немецкая оккупация эту страну! Каждый день оккупации означает дальнейшее ограбление и разорение Франции.

К материальной нужде еще прибавляется и оскорбительное поведение оккупантов по отношению к французскому населению. Прекрасный, сильный и мужественный французский народ фашистские выродки называют неполноценным. Подлейшие человеконенавистники и мракобесы особенно изуверски поступают по отношению к военнопленным, находящимся в Германии. Характерным является помещенное в пражской газете «Нейе таг» от 5 мая 1941 г. сообщение из Эгера (Судетская область):

«Барон Готлиб фон Брандт-Копаль из Кирхенбирка и его дочь Альберта были осуждены к 10 и к 2 месяцам тюрьмы. Эгерский суд счел доказанным, что одному из восьми имеющихся в имении французских военнопленных после ранения была наложена повязка до того, как он был отведен к врачу. Он был также накормлен ужином. Другой французский военнопленный несколько часов находился в доме помещика, где он ремонтировал электричество, при этом ему было выдано несколько сигарет. Барон и его дочь разговаривали с военнопленным по-французски, угощали его чаем, печеньем и фруктами, тогда как запрещено вступать с военнопленным в какие-либо общественные или личные отношения».