Ольга Эдельман - Сталин. Биография в документах (1878 – март 1917). Часть II: лето 1907 – март 1917 года

В 1912 году в апреле месяце я получил задание от одной из учительниц школы – Александры Петровны Саксаганской – принять к себе одного гостя на ночь, с условием, что я не должен спрашивать от него ни имени, ни фамилии, словом, я не должен был знать, кто у нас будет ночевать. Я согласился выполнить это задание, тем более, что у меня в квартире была удобная, уединенная комната, скрытая от любопытных взоров соседей.

И вот, в один из замечательных тбилисских весенних вечеров Ал[ександра] Петровна вошла с таинственным гостем, с которым мы поздоровались. Она распростилась с нами и ушла, предупредив еще раз о поставленном условии. В этот вечер у меня был мой бывший зять – Ованес Тотоян, моя мать Наталья Агаян и сестра, гимназистка, Люсик Лазаревна, в настоящее время жена академика, нар[одного] художника Мартироса Сарьян.

За вечерним ужином наш гость беседовал с моим зятем, причем они говорили по-грузински, которым владели оба собеседника.

Мне надо было готовиться к урокам следующего дня и я, занимаясь своим делом, все же прислушивался к разговору. Вскоре зять ушел, а мы отвели нашему гостю комнату для ночевки.

На следующее утро, в то время, когда я приступил к своим занятиям после обычного чая, наш гость поинтересовался моими уроками пения, а также, что я готовлю для детей. Я ему продемонстрировал ряд песен, спел ему и одну грузинскую песню – из сборника Каргаретели, которая начиналась словами: «А-камдин гулит микварди» («До сих пор ты меня крепко любила»). Внимательно прослушав эту песню, он заметил, что слова этой песни не те, которые напечатаны в сборнике. Настоящий текст этой песни другой, и поется она несколько иначе. И тут же он пропел:

«Даидэинэ глехис швило Нани, нанинао

Даидэинэ – чемо, чемо ламазо…»

(«Спи, крестьянский сын, баю бай,

Спи мой, мой красавец, спи»

Меня поразила эта непосредственность, искренность и простота передачи песни, чистота и музыкальность исполнения, о чем я и высказал ему.

Я же получил большую пользу от его указаний, убедившись в том, что многие народные песни с течением времени искажаются, меняются их слова, словом, подвергаются деформации.

Через некоторое время он попрощался с нами и ушел. Прошли годы, в течение этого времени я продолжал работать в той же школе и выполнять ответственные задания.

Настал 1917 год, падение царской власти, подъем революционного движения, подготовка к Великой Октябрьской революции. И в эти дни наша учительница А. Саксаганская открывает мне тайну моего гостя.

– А знаете ли, Мушег Лазаревич, кто к вам приходил в тот вечер? Я ответил, что хотя не знал определенно, но догадывался.

– А это был Сосо.

Воспоминание М. Л. Агаяна, присланное в ИМЭЛ в октябре 1947 г.

РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 4. Д. 534. Л. 2–5.

№ 10

В. Мгеладзе:

В начале мая [1912 г.] организация подверглась разгрому. Были арестованы Шаумян, Енукидзе, Черномазов (был ли он уже тогда провокатором?), ряд других виднейших местных большевиков, рабочих и интеллигентов [492]. Сталин, незадолго перед тем приезжавший в Баку, успел уехать до жандармско-полицейской «чистки» и таким образом избегнул ареста. Но вскоре «карающая рука» охранки настигла его в Петербурге.

Вардин Ил. (Мгеладзе). Начало подъема //Двадцать пять лет Бакинской организации большевиков. С. 229.

№ 11

Стасова, Сталин:

Тифлис, «Зельма», 5 апреля 1912 г., Киев, Михайловская, 14, г-ну Н. И. Омельяненко, на внутрен[ем] конв[ерте]: «Для Петра, для С.» [в скобках от руки приписано: «мож. быть для «Серго»]

Химический текст.

[…] Сосо жив и здрав и уехал на север 30-го. Вот его последнее письмо от 30.III: «Вчера удалось наконец собрать несколько человек рабочих, наиболее видных людей в районах (Балаханы, Черный город, Биби-Эйбат, Город). Организации нет никакой (я говорю о местном общегородском центре) и потому пришлось ограничиться частным совещанием вышеназванных рабочих. Несмотря на все мои старания, мне не удалось затащить на собрание меков [493], они прямо заявили, что боятся идти на собрание, и убедительно просили меня остаться еще на несколько времени, когда уляжется (разумея последний провал и слухи о провокации) и можно будет устраивать собрания. Интересно вот что: у меков имеется свой общегородской центр, руководящий коллектив, куда входят одни лишь меки. На мое замечание, что такой порядок у меков равняется расколу, они, закатывая глаза к небу, ответили, что 4 месяца ищут беков, чтобы кооптировать в свой центр, и до сих пор не могут отыскать. Конечно, очень странно, что за эти 4 месяца жандармам удалось раза два разыскать беков и засадить их в тюрьму, а мекам не удалось разыскать ни одного бека во всем Баку. Но. такова уж фракционная логика. Собрание решило поставить на ноги дело объединения и возрождения организации в Баку, для чего постановили предложить мекам составить общий с беками руководящий коллектив из представителей от имеющихся в районах Баку ячеек независимо от фракции, 2) составить общую (у меков имеется своя) избирательную комиссию и подчинить ее во всем будущему слитному руководящему коллективу, 3) выборы делегата на февральскую конференцию вполне правильны, протест же двухчленного «руководящего коллектива», почему-то назвавших себя «руководящим коллективом», ни на чем не основан и может быть понят лишь как узко фракционная выходка, 4) конференцию, куда все бакинские рабочие беки и меки выбирали делегата, резолюцию этой конференции и ЦК, выбранный на этой конференции, следует признать и приветствовать, за исключением того места из известной резолюции конференции, где говорится против соглашения на выборах с ликвидаторами. Особенно приветствуют тот шаг конференции, в силу которого дело руководства партийной работой переходит в руки действующего в России ЦК. 5) По поводу открывшейся агитации в пользу новой конференции собрание предлагает ЦК начать переговоры с национально-окраинными организациями, что же касается представителей Закавказского Областного Комитета, представителей, принявших участие на известном январском совещании национально-окраинных организаций, то собрание считает нужным подчеркнуть, что ни о каком областном закавказском комитете не слышно в Баку вот уже 3 года, что так называемый областной комитет за 3 года не проявил в Баку своего существования ни одним действием, ни одним листком, что за это время рабочие в Баку имели дело с руководящим Бакинским коллективом, с представителями ЦК, но с представителями областного комитета никогда, ввиду чего появление представителей областного комитета на вышеназванном совещании считают некрасивым и незаконным актом. 6) По поводу проектируемой ЦК газеты («Известия ЦК») собрание постановило всячески поддерживать это отрадное начинание. Отмените, пожалуйста, адрес с № дома 93. Сообщите мне поскорее, куда и как надо направить человека для перехода границы (деньги есть только на дорогу в размере 60 руб.). Об остальном следующий раз. Зельма.