Франс Вааль - Наша внутренняя обезьяна. Двойственная природа человека

Люди, разумеется, вряд ли смогли бы сосуществовать друг с другом без посредников. Это верно для любого общества, большого или маленького. Приведение сталкивающихся интересов к гармонии институционализировано и управляется разнообразными социальными факторами, к которым относятся в том числе роль старейшин, международная дипломатия, судебная система, примирительные пиры и компенсационные выплаты. Например, малайзийский народ семаи устраивает «бечараа» – собрания участников конфликтов, их родственников и остальной общины в доме местного главы. Семаи понимают, что поставлено на карту: их поговорка гласит: «Есть больше причин бояться спора, чем тигра». Бечараа открывается речами, в которых старейшины много часов разглагольствуют о взаимной зависимости людей в сообществе и необходимости сохранять хорошие отношения. Споры касаются серьезных вопросов, таких как супружеская неверность и собственность, и решаются всеобщим обсуждением, которое может продолжаться много дней. В таких обсуждениях вся община разбирает всевозможные мотивы противников, причины, по которым это все произошло, и то, как можно было бы предотвратить ссору. Собрание заканчивается тем, что глава общины призывает одного или обоих спорщиков никогда не повторять содеянное, поскольку это может нести опасность для всех остальных.

Общее благо – не то, чем можно пренебрегать. Или, как Кит Ричардс сказал Мику Джаггеру, когда Rolling Stones были почти на грани распада: «Это больше нас обоих, детка».

«У победы тысяча отцов, а поражение всегда сирота», как утверждает известный афоризм. Готовность принять ответственность на себя, если что-либо пошло не так, не входит в число наших достоинств. В политике взаимные обвинения – дело само собой разумеющееся. Поскольку никто не хочет признавать вину за собой, ее обычно перекладывают с одного на другого. Это скверный способ разрешения споров: вместо примирения, празднования и посредничества в решении конфликтов вина, возникшая в верхних эшелонах власти, передается вниз по цепочке.

В каждом сообществе есть свои козлы отпущения, но самые вопиющие случаи, которые мне встречались, были связаны с недавно образовавшимися группами макак. У этих обезьян строгая иерархия, и, пока высокоранговые члены группы выясняли, кто здесь какое положение должен занимать (процесс обычно довольно неприятный), им проще всего оказалось всем скопом ополчиться на бедных низкоранговых особей. На самку по имени Блэк нападали так часто, что мы назвали угол, куда она обычно убегала, «черным углом Блэк». Она сжималась там в комочек, а остальная группа собиралась вокруг, в основном ворча и угрожая, но иногда кусая ее или выдирая клоки шерсти.

По моему опыту работы с приматами, бессмысленно поддаваться искушению и убирать козла отпущения из группы: на следующий день его место займет другая особь. Существует очевидная потребность в объекте для слива напряжения. Но когда Блэк родила своего первого детеныша, все изменилось, потому что альфа-самец стал защищать этого малыша. Остальная группа распространила свою враждебность и на семейство Блэк, поэтому они ворчали и угрожали ее детенышу, но при высоком покровительстве ему было нечего бояться, и он выглядел скорее озадаченным всей этой кутерьмой. Блэк вскоре приучилась держать сына рядом с собой, если возникали проблемы, потому что тогда ее тоже никто не трогал.

Поиск козла отпущения становится столь эффективным, потому что с его помощью можно убить двух зайцев. Во-первых, это ослабляет напряжение в группе между доминирующими особями. Нападать на безобидного постороннего, очевидно, менее рискованно, чем друг на друга. Во-вторых, это сплачивает высокоранговых особей вокруг общей цели. Угрожая козлу отпущения, они устанавливают связи между собой, иногда забираясь друг на друга и обнимаясь – демонстрируя, что они выступают вместе. Конечно, это всего лишь спектакль: зачастую приматы выбирают в качестве врагов совсем незначительных особей. В одной группе обезьян все бегали к бассейну и угрожали собственным отражениям (в отличие от человека и человекообразных обезьян, мартышкообразные не узнают в своем отражении самих себя), то есть считали, что обнаружили враждебную группу, которая весьма удачно не лезла в драку в ответ. Шимпанзе из арнемской колонии нашли другую отдушину. Если напряжение возрастало до точки взрыва, один из шимпанзе начинал лаять на льва и гепарда из соседнего сафари-парка. Крупные кошки оказались идеальными врагами. Вскоре вся обезьянья группа принималась вопить и лаять во всю мощь своих легких на этих ужасных чудовищ, надежно отделенных от них рвом, оградой и полосой леса. Все конфликты тут же забывались.

В устоявшейся группе обычно нет какой-то одной особи, всегда загоняемой в угол. Отсутствие «мальчика для битья» – верный признак того, что в группе все уже урегулировано. Но смещенная агрессия, как это называется в среде специалистов, не обязательно опускается до самого низа социальной лестницы. Альфа третирует Бету, который тут же начинает озираться в поисках Гаммы. Затем Бета угрожает Гамме, оглядываясь на Альфу, потому что идеальным итогом этого действия, является то, что Альфа занимает его сторону. Смещенная агрессия может спуститься еще на четыре или пять ступенек, прежде чем сойдет на нет. Часто она не слишком активна – примерно на уровне обзывательств или хлопанья дверями, но все же позволяет вышестоящим спустить пар. И все в группе сразу понимают, что происходит: подчиненные начинают прятаться при первом признаке растущего напряжения у начальства.

Термин «козел отпущения» восходит к Ветхому Завету и относится к одному из двух козлов, использовавшихся в церемонии на День искупления, или Йом-Киппур. Первого козла приносили в жертву, а второму сохраняли жизнь и отпускали (потому «козел отпущения»). На этого козла возлагали все совершенные народом несправедливости и нарушения заповедей, а потом изгоняли в пустынные земли – буквально в дикую пустыню, а символически это означало пустыню духовную. Таким образом люди освобождались от зла. Аналогично Новый Завет описывает Иисуса как «Агнца Божьего, который берет на себя грех мира» (Ин. 1:29).

Для современного человека назначение козла отпущения прежде всего ассоциируется с неадекватной и неправомерной демонизацией, очернением, обвинением и преследованием. Самым чудовищным примером такого подхода стал холокост, но спускание пара за счет других имеет и множество иных проявлений, включая охоту на ведьм в Средние века, вандализм болельщиков проигравшей спортивной команды и домашнее насилие после конфликтов на работе. И главные особенности такого поведения– невиновность жертвы и сброс напряжения в виде агрессии – поразительно похожи у людей и других животных. Ярчайшим примером этого является спровоцированная болью агрессия у крыс. Поместите двух крыс на железную сетку, на которую будет подаваться электрический разряд, и в те моменты, когда крысы ощущают боль, они станут нападать друг на друга. Подобно людям, случайно ударившим себя молотком по пальцу, крысы всегда без колебаний «винят» кого-то другого.