Чарлз Поулсен - Английские бунтари

Уже через день в юго-восточной части Англии собрались тысячи вооруженных вилланов; пламя восстания быстро перекидывалось и на другие районы страны. Затем, 6 июня, отряд кентских повстанцев напал на первый из крупных опорных пунктов феодалов — замок Рочестер. Поводом явилось то, что в тюрьме замка содержался беглый виллан, выданный его господину против воли жителей города Грэйвсенд. После целого дня ожесточенного сражения этот старый норманский замок-крепость пал, и все томившиеся в его подвалах узники, многие из которых сидели там за нарушение трудового законодательства или неуплату налогов, были освобождены.

7 июня сильный отряд повстанцев, не встретив никакого сопротивления со стороны горожан, вошел в г. Мейдстоун. Именно здесь впервые заявили о себе лидеры этого массового народного движения. Так, среди освобожденных заключенных находился некий священник Джон Болл, осужденный за проповедничество в нарушение запрета со стороны церкви. Очень скоро он стал теоретиком и духовным отцом растущего восстания. Ведь как бы народные массы ни относились к земной церкви, в душе все они считали себя хорошими католиками.

Джон Болл, без сомнения, достоин занять почетное место в истории Англии, хотя, к сожалению, многое в его жизни осталось для нас неизвестным. Впервые мы встречаемся с его именем на страницах обвинительного заключения церковного суда против него. Будучи священником церкви св. Марии в графстве Йорк, он своими проповедями быстро вызвал недовольство церковного руководства и был сначала отстранен от кафедры, а затем полностью отлучен от церкви. После этого Джон Болл, судя по всему, сделал своей базой Колчестер и около 20 лет подряд бродил по стране в качестве своеобразного христианского миссионера, публично осуждая богатых за угнетение ими бедных и призывая к социальной справедливости, свободе и созданию общественного устройства, основанного на принципах братства и равенства всех людей.

Из дошедших до нас записей сэра Джона Фройссарта [16] Правильно — Жан Фруассар (Jean Froissart). — Прим. книгодела. , придворного писателя того периода, становится известным, что по требованию последовательно сменявших друг друга кентерберийских архиепископов Джона Болла трижды приговаривали к различным срокам тюремного заключения за «незаконное проповедничество». Вот что пишет об этом Фройссарт:

«По воскресеньям после мессы, когда верующие начинали расходиться, священник этот часто приходил в церковь и проповедовал таким образом: «Люди добрые, плохие дела творятся в нашей Англии, и не исправятся они до тех пор, пока все не станет общим достоянием и не будет в ней ни вилланов, ни господ, пока все мы не объединимся, а знать не перестанет быть большими господами, чем все мы… следует нам обратиться к королю, ибо млад он, и показать ему, в какой нужде и бесправии обретается его народ, и рассказать ему, что мы хотели бы видеть вместо этого…» Слова такие снискали ему любовь многих из простого люда»*. Далее Фройссарт пишет: «Выйдя же из тюрьмы, сей Джон Болл снова принялся за недозволенное…» [17] Froissart John. Chronicles of England. London, 1968.

Вряд ли можно сомневаться в том, что Джон Болл на самом деле пользовался любовью и поддержкой простого люда. Иначе как бы ему удалось более 20 лет просуществовать «в бегах»? Кроме всего прочего, он обладал умением предвидеть будущие события. По свидетельству Уолсингхэма, например, на суде в Мейдстоуне он заявил, что «скоро прибудут 20 тыс. его друзей и освободят его» [18] Walsingham Thomas. Historia Anglicana. , как и имело место в действительности. И уж во всяком случае простой люд никогда не считал его «спятившим попом из Кента».

Джон Болл имел привычку слать своим друзьям послания в виде стихов, нередко в них заключался тайный смысл. Вот, например, одно из его четверостиший, найденное в кармане приговоренного к повешению повстанца, которое вполне можно понимать как скрытый призыв к активному протесту:

В некоторых стихотворных посланиях Джона Болла критика этических норм существовавшего тогда общества сочетается с политическими призывами:

В поэтических творениях Джона Болла звучит гневный протест против жестких классово-сословных ограничений, незаслуженных привилегий и социального гнета феодализма, в них мы находим образное выражение ранней концепции всеобщего равенства — освященного Библией братства всех людей, достижение которого стало одним из основных идеалов радикальной традиции в Англии.

И вот час пробил. Народ восстал и успешно шел к решающей битве, из которой, как ожидалось, должно было родиться новое царство счастья и братства — царство, которого желал для человечества бог.

В Мейдстоуне руководство всем восстанием перешло к Уоту Тайлеру — незаурядной личности, подобно Джону Боллу, из безвестного прошлого вдруг оказавшемуся на авансцене важнейших исторических событий страны. И хотя и тому, и другому жить оставалось совсем немного, дни эти были до отказа заполнены борьбой за счастье собственного народа, радостью побед и горечью измены. Известно, что Тайлер ранее жил в Колчестере и был мастеровым (скорее всего, кровельщиком [19] В переводе с англ. яз. «тайлер» означает «кровельщик». — Прим. перев. ). Он искренне гордился как своей профессией, так и принадлежностью к трудовому люду. Судя по некоторым записям, ранее он участвовал в войнах с Францией, где, безусловно, и научился основам организации и дисциплины, чему во многом был обязан столь быстрым выдвижением в народные вожди.

Выходец из нижайших социальных слоев населения, теперь он от имени восставшего народа приказывал прибыть к нему виднейшим людям Англии, и те не смели его ослушаться. На переговорах с ними Тайлер держался уверенно и с достоинством, как истинный глашатай английского народа, который гордится своим классом не в меньшей мере, чем знатнейший из баронов — своим сословием. Целых девять дней он являлся фактическим правителем страны, достоинства и талант Тайлера признавали, хотя и сквозь зубы, даже его враги. Уолсингхэм, например, называл его «коварным человеком, большие способности которого нельзя было бы отрицать, если бы он направил свой ум на правильные дела», а Фройссарт охарактеризовал его как «немилосердного вождя».