Михаил Бойцов - Зодчие, конунги, понтифики в средневековой Европе

Западнокартлийское церковное зодчество второй половины IX–X вв. не образует архитектурного единства, да и общие для всех памятников черты в нем выделить сложно. Это преимущественно небольшие, компактные храмы, чаще всего центрические или зальные, реже — «трехцерковные» базилики. Купольных храмов мало (Армази, Цирколи, Инаури, Двани), и они имеют подражательный характер, причем купол у них убран по непонятной причине под двускатную кровлю, что становится характерной чертой местного зодчества. В церквях много резьбы, что продолжает традицию местной доарабской архитектуры. Камерный характер этого зодчества связан с отсутствием крупных заказчиков: местные феодалы вполне удовлетворялись небольшими церквями, а абхазские и анийские цари не имели нужды строить здесь большие соборы — то же самое мы увидим и в Восточной Картли. Наконец, еще одной особенностью послеарабского западнокартлийского зодчества является почти полное отсутствие внешних влияний (немногочисленные примеры см. выше): местные азнауры предпочитали ориентироваться на локальную доарабскую архитектуру, максимально упрощая ее образцы. Абхазское влияние проявляется лишь с начала X в., да и то почти исключительно в декоре. Единственное исключение — храм в Кусирети с его восьмигранной апсидой, окном на стыке граней и кирпичом в арках, находящими себе параллели для IX–X вв. только в Абхазии.

Ранняя история Кахетии слабо отражена в письменных источниках, так что мы почти ничего не можем сказать о политической истории этого региона, сложившегося из нескольких исторических областей (Кахети, Кухети, Гардабани, Эрети и др.), населенных племенами разного происхождения. В 820-е годы мтаваром Кахетии был некий Григорий, однако с 830-х и до начала 880-х годов ею управляли хорепископы из рода Донаури гардабанского происхождения. Именно при Донаури, Самоэле или Габриеле [376]в 850-е или начале 860-х годов упоминаются первые после долгого перерыва церковные постройки в Кахетии — женский и мужской монастыри, основанные прп. Иларионом Грузином [377]. Примечательно, что сооружает эти храмы монах, который только вернулся после семилетнего пребывания в Палестине, а до этого, в восточногрузинской Гаредже, ничего не строил, но жил в пещере — таким образом, новая традиция церковного строительства, возможно, была привнесена в Кахетию извне. Если Иларион Грузин идентичен пришедшему из Иерусалима Илариону, первому настоятелю монастыря в Убэ (см. выше) из ЖГХ 21, то он мог привнести в Кахетию строительную традицию из Кларджетии.

В начале 880-х годов — почти одновременно с возвращением Абхазии к союзу с Византией и началом «абхазской архитектурной школы» — власть над Кахетией переходит к хорепископам из династии Аревманели: это Фадла I (881–893), Квирике I (893–918), Фадла II (918–929), Квирике II (929–976), Давид (976–1010) и Квирике III Великий (1010–1012, 1014–1037), который принимает царский титул. Мы не знаем, откуда происходила династия Аревманели, однако следует заметить, что большинство памятников, которые могут быть соотнесены со временем ее правления (см. ниже), находятся на правом берегу р. Алазани, на северо-восточном склоне Гомборского хребта, между Акурой и Гурджаани — учитывая наличие близ Вачнадзиани древнего дворца, кажется вполне вероятным, что родовые владения Аревманели находились именно здесь.

Главными политическими оппонентами хорепископов Кахетии, владевших также Восточной Картли, в IX–X столетиях, помимо соседних мусульманских правителей, оказываются абхазские цари — впервые начиная с 820-х годов, но особенно с 870-х годов, когда под их власть переходит Западная Картли. Их взаимоотношения касались не только военной, но и церковной сферы: около 920 г. они совместно дали привилегии Шио-Мгвимскому монастырю близ Мцхеты. В 957 г. Леон III и Квирике II даже договорились о заключении брачного союза между своими детьми: дочь абхазского царя вышла замуж за сына кахетинского хорепископа.

Учитывая отсутствие в Кахетии точно датированных памятников в I тыс. по P. Х., генезис и эволюцию местной церковной архитектуры второй половины IX–X вв. можно проследить с большим трудом. На наш взгляд, главным критерием для установления датировки храмов и оценки их взаимосвязей должна быть не эволюционистская модель [378], являющаяся по сути своей презумптивно-спекулятивной, а строительная техника и декорация памятников в сравнении с датированными примерами из других регионов. Поэтому, в отсутствие письменных упоминаний о строительной активности в Кахетии в VIII — первой половине IX вв., мы можем говорить здесь только о памятниках второй половины IX–X вв. Кроме того, следует отметить, что цари Эрети (южной части совр. Кахетии) до 940-х годов были монофизитами [379], а после 959 г. Эрети вошла в состав Кахетинского хорепископства.

Другой сложностью, возникающей при анализе кахетинской архитектуры I тыс., оказывается почти полное отсутствие в ней декора (стены здесь сложены почти всегда из булыжников (иногда подтесанных), а арки и углы — из ширими; внутри храмы штукатурились), так что этот важный генетический маркер здесь почти не работает. Еще одна проблема — малое разнообразие типологического репертуара: большинство храмов интересующего нас времени — это укороченные базилики или «трехцерковные» базилики с не выраженной снаружи апсидой, возникшие здесь еще в ранний период. Поэтому особое внимание следует обратить на появление в кахетинской архитектуре X в. нового, прежде не известного ей материала — кирпича [380]. Весь кахетинский кирпич X в. сформован в неразборной рамке и представлен в двух форматах.

Квадратный кирпич средней толщины (форматами 22–29 × 22–29 × 5–6 см) использован в столпах, пилястрах и арках укороченных базилик Санагире, Алвани, Зедазени и Бодбе, «трехцерковных» базилик Натлисмцемели в Сабуе и Агурис Сакдари близ Сагурамо и дворца близ Вачнадзиани. Начало этой традиции положил, очевидно, приход в Санагире строителей и плинфотворителей византийского происхождения из Пицунды (см. выше) около 976 г. В Санагире мы видим полный репертуар византийских приемов: выраженные снаружи апсиды, проход из центрального алтаря в северный пастофорий [381], кирпичные стены и своды, кладку cloisonné, плоские ниши на фасаде, псевдомеандр (илл. 12) и другие плинфяные орнаменты, декоративную ромбовидную кладку из пережженного кирпича, зубчатый карниз, фрески, мраморную облицовку. Несколько другие, но также византийские по своему облику элементы (чередование в кладке квадратной плинфы, положенной ложком и «на иконку», кирпичные пояски в каменной кладке) мы видим в соседнем с Санагире дворцом близ Вачнадзиани.

Среди остальных памятников данной группы византийские элементы (выраженные снаружи апсиды, кирпичные стены и своды, зубчатый карниз) больше всего представлены в базилике в Бодбе, которая, видимо, следует по времени за Санагире. На старых фотографиях [382]видно, что до реставрации западный фасад базилики был расписан по кирпичу темными ромбами — такое уникальное сходство с западным фасадом Санагире не может быть случайным. Строительство храма в Бодбе следует, вероятно, связывать с переходом Эрети после 959 г. под власть кахетинских хорепископов и восстановлением здесь древней святыни — гробницы св. Нины, которая была включена в него как юго-восточный пастофорий.