Андрей Ганин - Семь «почему» российской Гражданской войны

Бредов Николай-Павел-Константин Эмильевич (30.10.1873 – после 1944) – генерал-лейтенант, начальник 7-й пехотной дивизии.

3 октября 1920 г. по новому стилю.

17 июля 1919 г. по новому стилю.

Крупская Надежда Константиновна (14.02.1869–27.02.1939) – революционерка, государственный и общественный деятель, супруга В.И. Ленина. Коллонтай Александра Михайловна (19.03.1872–09.03.1952) – революционерка, государственный и общественный деятель, супруга П.Е. Дыбенко.

Эверт Георгий Аполлонович (20.03.1880–?) – полковник, начальник штаба 7-й пехотной дивизии.

6 мая 1918 г. по новому стилю.

Гейман Александр Александрович (26.08.1866–1939) – генерал-лейтенант, начальник 2-й Кубанской пластунской отдельной бригады.

23 июля 1919 г. по новому стилю.

Речь идет о событиях 1917 г.

Ныне – Красноград Харьковской области Украины.

Май-Маевский Владимир Зиновьевич (Зенонович) (15.09.1867–30.10 (13.11).1920) – генерал-лейтенант, командующий Добровольческой армии.

Ныне – Днепр.

Не привелось быть свидетелем боевой работы дивизии генерал[а] Шкуро. Видел шкуринцев на разведке (фотография справа (не публикуется. – А.Г. )), но в бою не видал. Дивизию хвалили за боевую энергию, но за грабежи осуждали. Надо сказать, что на протяжении всей Гражданской войны у меня было впечатление, что кубанцы дерутся гораздо лучше донцов (и меньше грабят) ( примеч. Е.Э. Месснера ).

Шкуро Андрей Григорьевич (07.02.1886–16.01.1947) – генерал-майор, генерал-лейтенант, начальник Кавказской конной дивизии, 1-й Кавказской казачьей дивизии, командир III Кубанского конного корпуса.

Яковлев Константин (?-1919) – поручик, офицер-артиллерист, друг Е.Э. Месснера.

Шифнер-Маркевич Антон Мейнгардович (04.06.1887–21.01.1921) – генерал-майор, начальник штаба Кавказской конной дивизии.

Циммерман Михаил Артурович (21.11.1887–28.05.1935) – поручик.

Эйзенхауэр Дуайт Дэвид (14.10.1890–28.03.1969) – американский государственный деятель, генерал армии, президент США. Монтгомери Бернард Лоу (17.11.1887–24.03.1976) – британский фельдмаршал. Пашкевич Яков Антонович (?–15(28).07.1920) – полковник, командир 2-го Корниловского полка.

Генерал Май-Маевский (фотография внизу (не публикуется. – А.Г. )) пользовался большой любовью среди офицеров первого периода существования Добровольческой армии; они его так же ласково-фамильярно называли «Май», как впоследствии американцы и англичане называли своих вождей «Айк» (Эйзенхауэр) и «Монти» (Монтгомери). Эта любовь к «Маю» и побудила (возможно) генерала Деникина вручить ему Добровольческую армию, когда возросшая численность антибольшевицких сил потребовала разделения на армии. Но мы, мало знакомые с полководческими дарованиями Май-Маевского, поражались, как могли этого совершенно спившегося человека держать на столь ответственном посту. Я же лично поражался, как могла эта бочка с алкоголем проявлять и энергию, и живость мысли (в наличии этих качеств я мог убедиться, наблюдая – правда, краткие моменты, генерала в Полтаве, а потом в Киеве). На фотографии позади генерала Май-Маевского виден легендарный корниловец: командир (и основатель) 2-го Корниловского полка Пашкевич, полковник и герой ( примеч. Е.Э. Месснера ).

По всей видимости, речь идет о 1-м и 2-м Башкирском кавалерийских полках, входивших в состав 14-й советской армии.

Юзефович Яков Давыдович (12.03.1872–05.07.1929) – генерал-лейтенант, командир V кавалерийского корпуса.

У Е.Э. Месснера – лобовый.

Речь идет о Мгарском Спасо-Преображенском монастыре, находящемся рядом с Лубнами.

От Лозовой до Киева шли мы по благословенной Малороссии – ее еще не успела разорить революция. Не раз я, разъезжая с генералом Бредовым в автомобиле по театру наших операций, вспоминал великолепные, яркие, дивные стихи моего любимого поэта А. Толстого: «Я знаю край, где все привольем дышит». И сейчас еще перед моими глазами виды Малороссии, по которой я колесил в дни междоусобицы, так не гармонировавшей (а с чем она может гармонировать?) с привольной жизнью милых моему сердцу «хохлов». Помню реки и речушки неторопливые, как обозы чумаков, влекомые медлительными волами. И на каждой из этих рек, как на удобном оборонительном рубеже, противник давал нам отпор, и мы его опрокидывали, и кровь лилась, как в столетия, когда там простиралось Дикое Поле. И бой переходил с берега реки, с простора полей в улицы тихих городов, дремлющих под пылью и под сенью деревьев в пространных садах и на примитивных тротуарах. И к нашей радости победы примешивалась радость жителей городка, благодарных нам за освобождение от террора со стороны черни, пришлой и своей. И эта радость мещан давала нам оправдание в том, что мы во время боя своими пушками и пулеметами подвергали смертельной опасности обитателей этих до революции патриархальных городков. И села встречали нас радостно, приветливо: это не была обычная жалость к солдатику, которую в дни маневров мирного времени проявляли жинки и дивчата, угощая проходящие колонны молоком или холодной водой, хлебом, фруктами. Теперь по проходе победительной колонны «охфицерей» староста посылал ей вдогонку воз или возы муки, снесенной ему односельчанами, и хлебов-калачей, снесенных бабами. Села эти не были унылыми, грязными поселениями, как те деревни, что я видывал в окно вагона поезда, едучи на север, в Москву, в Питер. Это были деревни-сады, свидетельствующие о любви их обитателей к красоте. Может быть, во мне было слишком много сентиментальности, но мне становилось грустно каждый раз, когда я видел, что такое романтическое село или живописный хуторок покрывается огнем нашей или красной артиллерии. Не бывавшим в боях покажется странным (так в документе. – А.Г. ) такая жалость к строениям и садам в моменты, когда бой пожирает солдатские жизни. Но к ранению и смерти своих соратников мы относились просто: на то, мол, и война. А вот раненая лошадь или под обстрелом мечущаяся из рощи в рощу лань вызывали общее сожаление, невиновное в людской распре животное ведь незаслуженно страдало ( примеч. Е.Э. Месснера ).

Е.Э. Месснер излишне критично оценивает качества казаков и их офицерского состава. Такие оценки применительно к эпохе Первой мировой войны уже не соответствовали действительности. Отметим, что один из лучших артиллерийских генералов этого периода, М.В. Ханжин, сыгравший видную роль в организации наступления Юго-Западного фронта в 1916 г., происходил из оренбургских казаков.