Микеле Панталеоне - Мафия вчера и сегодня

После уничтожения Джулиано — заслугу которого карабинеры приписывали себе, хотя последнюю ловушку ему устроила мафия Монреале и Борджетто, — Гаспаре Пишотта получил в качестве награды свободу, хотя и под надзором полиции. Однако комиссар полиции Палермо Марцано неожиданно арестовал его, придав этому делу большую огласку. Так полиция расквиталась с карабинерами.

Убийство Пишотта с помощью лошадиной дозы стрихнина, растворенного в кофе, которое он сам себе приготовил в камере тюрьмы «Уччардоне», помешало адъютанту Джулиано выступить с новыми разоблачениями после его нашумевших разоблачений на суде в Витербо. Это преступление осталось ненаказанным, но в Сицилии подозревали в убийстве некоего Галло, работавшего в тюремном лазарете и бывшего доверенным лицом главаря мафии Алькамо, находившегося тогда в тюрьме Термини Имересе. Главные действующие лица в деле Джулиано — Лука, Перенце, Вердиани и Мессана — получили повышение. Вердиани умер от сердечного припадка; вскрытие не было проведено, хотя некоторые признаки рождали подозрение, что он был отравлен. Та же судьба постигла депутата Кузумано Джелозо.

Пишотта умер, и наступил конец кошмару, который в течение двух лет преследовал политических деятелей, заправил мафии и многих представителей власти, причастных к делу Джулиано.

Пишотта не успел рассказать всей правды; он собирался поведать ее на процессе всей банды, который должен был состояться следующей весной в Палермо. Стрихнин, уложивший инспектора полиции Вердиани и депутата Джелозо, заставил навсегда замолчать и Пишотта.

Гаспаре Пишотта был умерщвлен 9 февраля 1954 года в тюрьме «Уччардоне»: он выпил чашку кофе, в которую был всыпан стрихнин. Еще и поныне это убийство считается шедевром ловкости среди преступлений мафии, тем более что оно помешало правосудию нанести удар по вдохновителям кровопролития в Портелла-делле-Джинестре.

В Витербо выяснилось, что палачом банды оказался Пишотта, поскольку он убил Джулиано. Весть о том, что Джулиано убил Пишотта, а не капитан Перенце по приказу полковника Лука — ведь тот и другой получили повышение за... убийство бандита Джулиано, — чуть было не вызвала правительственный кризис. Известный миланский еженедельник, намекая на затруднительное положение, в котором очутилось правительство из-за разоблачений Пишотта, назвал легкое недомогание депутата Шельба, тогдашнего председателя кабинета министров, «пишоттизмом». На пресс-конференции в Виминале [62] Резиденция правительства и министерства внутренних дел.— Прим. ред. в день убийства Джулиано министр внутренних дел Шельба заявил буквально следующее:

«...смерть бандита — это результат деятельности корпуса по борьбе с бандитизмом. Джулиано, — уточнил министр, — несколько месяцев назад покинул свой дом в Монтелепре и, преследуемый отрядами полковника Лука, был изолирован и окружен в зоне Кастельветрано.

Сегодня ночью полковник Лука счел, что настал момент схватить бандита, и отдал соответствующий приказ. Последний решил убежать из дома в центре Кастельветрано, где он скрывался, и попытался оказать сопротивление силам порядка. После длительного преследования он был убит в перестрелке».

Пишотта же заявил — а Лука и Перенце это подтвердили, — что убил Джулиано он, Пишотта, по договоренности с мафией; далее он сообщил, что неоднократно бывал в Риме в сопровождении капитана Перенце и во время одной из поездок встретился с министром Шельба. В подтверждение своих заявлений бандит передал суду бумаги и документы, компрометирующие многих высокопоставленных чиновников исполнительной власти.

Разоблачения Пишотта были настолько серьезны и значительны, что буквально потрясли всю страну; и перед судьями в Витербо вынуждены были предстать в качестве свидетелей — но, по совести говоря, это были скорее моральные подсудимые — заправилы сицилийской политики, высокопоставленные чины судебного ведомства, высшие офицеры карабинеров, проходившие перед судьями потупившись, пряча глаза, меж тем как заправилы мафии Сицилии шествовали с тем же высокомерным видом, с каким они разъезжали и разъезжают по дорогам Западной Сицилии.

Однако считают, и это явствует даже из самого приговора, что на суде в Витербо Пишотта выложил не все и мог бы еще очень многое рассказать о политических делах банды, о похищении бандой людей с целью получения денег для финансирования избирательных кампаний в пользу определенных лиц. Известно, что за несколько дней до смерти Пишотта просил главного прокурора Палермо принять его для беседы, подчеркнув, что желает сказать всю правду о соучастии некоторых заправил мафии и политических деятелей в делах банды Джулиано. Пишотта был отравлен как раз за несколько часов до появления карабинеров, которые должны были отвезти его к главному прокурору.

Опасаясь, как бы с ним не покончили в тюрьме, Пишотта решил принять меры предосторожности и попросил поместить его в отдельную камеру вместе с отцом, который отбывал наказание в той же тюрьме «Уччардоне». Все продукты и блюда, будь то из тюремной кухни или с воли, Пишотта тщательно исследовал и обнюхивал. Всякий запах, который мог вызвать малейшее подозрение, заставлял его отказываться от пищи.

9 февраля Пишотта готовил в своей неаполитанской кофеварке кофе для себя и отца, как вдруг у глазка камеры появился тюремный надзиратель Сельваджо Кармело, которому он предложил чашку кофе. Пишотта налил три чашки — одну для себя, другую для отца и третью для надзирателя. Через несколько минут у бандита начались страшные боли — результат отравления; собрав все силы, он дотащился до полочки, где стояла бутылка с оливковым маслом, и сделал несколько глотков в надежде вызвать рвоту.

Отец, с ужасом наблюдавший эту сцену, начал колотить в дверь, громко призывая на помощь. Прошло лишь несколько мгновений, а Пишотта умирал в жестоких мучениях. Отравлена была только чашка кофе Гаспаре.

Оба Пишотта, отец и сын, получили разрешение держать в камере кофеварку, банку с кофе, а также с сахаром, бутылку оливкового масла («Для заправки супов», — сказал отец, и «Мало ли что бывает», — изрек сын) и кое-какие витамины для здоровья Гаспаре. В то утро, незадолго до кофе, Пншотта принял тонизирующее средство с витамином. Предполагая, что в лекарство добавили яд, искали флакон с лекарством, чтобы отдать его на экспертизу, но он исчез; чашки, из которых пили кофе, и кофеварка были тщательно вымыты.

В результате вскрытия было установлено, что Пишотта получил колоссальную дозу стрихнина (0,2 грамма), достаточную для отравления 40 собак. Преступление было осуществлено очень хитро. Пишотта, обнюхивавший все продукты, не различил горького запаха стрихнина в горьком аромате кофе.