Александр Станиславский - Гражданская война в России XVII в.

Выдача казакам по их челобитным жалованных грамот на вотчины началась не позднее июля 1619 г. (первыми их получили «старые» вологодские, белозерские и шацкие помещики) и продолжалась по крайней мере до середины 1620-х годов. Большая же часть грамот датируется 7128 (1619/20) г. К 1622 г. в Каширском у. поместья остались лишь у семи казаков, в Рязанском — у одного. В Воронежском у., напротив, в том же году на 3265 четвертей поместной земли в вотчинах у казаков было всего 425 четвертей [343] ЦГАДА, ф. 371, оп. 2, д. 8, л. 2, 12, 15 и др.; ф. 1209, кн. 5669, л. 140 об.; ф. 233, кн. 663, л. 68 об. — 70; ф. 210, Дела десятен, кн. 16, л. 331 об. — 332; В. ст., стб. 6, л. 631–650; Шумаков С. А . Указ. соч. Вып. 1. С. 100; Сторожев В. Н . Воронежское дворянство по десятням XVII в. С. 95–99. .

По данным писцовых книг, в середине и во второй половине 1620-х годов вотчины у верстанных казаков решительно преобладали над поместьями в большинстве уездов: в Оболенском у. в вотчинах было 1665 четвертей, в поместьях — 677 четвертей; в Клинском у. — соответственно 729 четвертей и 261 четверть; в Звенигородском у. — 550 четвертей и 391 четверть. Показательно, что в Звенигороде у атаманов, имевших там и вотчины, и поместья, все крестьяне жили в вотчинах. Жалованные грамоты, которые выдавались казакам на вотчины, содержали обычную формулу: «И по нашему царскому жалованью в той вотчине он… и ево дети, и внучата, и правнучата вольны, и вольно ему и ево детям, и внучатом, и правнучатом та вочина продать, и заложить, и в приданое дать, и в монастырь по душе до выкупа дать» [344] ЦГАДА, ф. 1209, кн. 325, л. 252–350; кн. 190, л. 174 об., 225 об.; кн. 638, л. 58–71, 154–172; стб. 18207, л. 90–93; стб. 34615, л. 18–22; стб. 42598, л. 54; ф. 281, д. 5779, л. 1. .

Многие казаки поспешили воспользоваться своими правами. В Рязанском у. уже в 1619 г. П. Сувязев продал за 12 руб. вотчину в 54 четверти местному сыну боярскому Д. Совкову. В 1619/20 г. тот же Д. Совков тоже за 12 руб. приобрел вотчину в 36 четвертей другого рязанского казака — Д. Сидорова. Несколько каширских казаков к 1621/22 г. заложили или «сдали» свои вотчины другим поместным казакам, один из них стал в Москве барышником, другой — торговцем в Епанечном ряду. Каширский казак Ф. Лихачев по духовной передал вотчину в монастырь. В Елецком у. казак В. Иванов, ушедший служить сибирскому архиепископу, продал свою вотчину московскому беломестному казаку, но сделка эта не была утверждена, и вотчина к 1621/22 г. перешла в поместье к другим верстанным казакам. Иногда казаки приобретали вотчины не только своих товарищей — в 1623 г. алатырский казак Никита Ченцов получил в заклад «до выкупа» деревню местного мурзы Сергея Полдякова.

Почти так же свободно, как вотчинами, казаки распоряжались и поместьями. В 1619 г. за 4 руб. «сдал» свое поместье в 36 четвертей атаману Андрею Долгому рязанский казак Никита Юрьев; юридически эта сделка была оформлена выдачей на имя А. Долгого новых документов из Поместного приказа и составлением 18 июля 1619 г. новой отказной книги. В том же году двое рязанских казаков, владевших поместьями по 27 четвертей земли каждый, «сдали» их за 10 руб. казаку Михаилу Турищеву, уйдя служить с неверстанными казаками в Можайск и Вязьму. Наконец, рязанский казак Григорий Артемьев и каширский казак Софон Иевлев (за каждым из них было по 36 четвертей) обменялись поместьями.

Некоторые казаки к 1621/22 г. уже покинули свои поместья и вотчины. Из Ельца двое казаков сбежали «от язычной молки по сыску князя Микиты Борятинского», двое других переселились в Москву (о каждом из них в десятне сказано: «валяетца по кабакам»). В Воронеже «пропали безвестно» казаки Парша Иванов и Василий Романов. Освободившиеся владения передавались правительством либо казакам, либо детям боярским [345] ЦГАДА, ф. 210, В. ст., стб. 6, л. 636, 644–649; Дела десятен, кн. 15, л. 333–333 об., 345; кн. 87, л. 340 об. — 343; ф. 1209, стб. 34684, л. 71, 77; Шумаков С. А . Указ. соч. Вып. 1. С. 82; Сборник снимков с русского письма XI –X III вв./Под ред. И. Ф. Колесникова, В. К. Клейна. 2 изд. Ч. 2. М., 1913. Л. 1. .

В результате всех этих земельных операций и трудностей вхождения отвыкших от ведения хозяйства и крестьянского труда бывших «вольных» казаков в положение мелких помещиков и вотчинников корпорации посаженных на землю верстанных казаков уже в первые годы существования заметно уменьшились в ряде уездов: елецкая — к 1621/22 г. на 11 человек, воронежская — на 13, каширская — на 14. В то же время в Рязанском у. казаков стало даже несколько больше — 63 по сравнению с 59 в 1619 г.

Эксплуатация поместными казаками немногочисленных крестьян приводила к резким классовым конфликтам между новыми помещиками и их крепостными, которые ничем не отличались от таких же конфликтов крестьян с дворянством и духовными феодалами. 30 марта 1623 г. был зарезан своим крестьянином алатырский казак Первой Алексеев. Некоторые крестьяне к 1622 г. бежали из владений поместных казаков [346] ЦГАДА, ф. 1209, л. 100–101; ф. 210, В. ст., стб. 6, л. 632, 636, 646. .

Н. П. Долинин полагал, что в 1620–1630-е годы правительство «вступает на путь пересмотра казацкого поместного и вотчинного землевладения в сторону его ликвидации» [347] См.: Долинин Н. П . Разрядный список 1618–1619 гг. поместных казаков Рязани//АЕ за 1963 г. М., 1964. С. 397–407. В действительности Н. П. Долинин издал отрывок десятни 1622 г., причем не лучшим образом (с ошибочными чтениями, неправильным разделением текста на слова). . В действительности правительство преследовало как раз противоположную цель — не допустить сокращения численности поместного казачества. Для этого оно принимает меры к ограничению прав казаков распоряжаться своими владениями, что нашло отражение в соответствующем законодательстве.

Указ 1619/20 г., входивший, возможно, в развернутое уложение по земельным вопросам, принятое в марте 1620 г., сохранился в списках 1626 и 1640 гг.: «В государеве цареве и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии и отца ево, государева, великого государя святейшего патриарха Филарета Никитича Московского и всеа Русии указе 128-го году написано. Государь царь и великий князь Михаиле Федорович всеа Русии и отец ево, государев, великий государь святейший патриарх Филарет Никитич Московский и всеа Русии, указал и бояре приговорили. Которы[е] атаманы и казаки поместья учн[ут] здавать кому-нибудь, и им здавать и менять не велено, и по их зд[аче] не росписывати, а вотчин не продавать и в вотчинные книги без государского имянного приказу не записывать. А в городех о том заказ крепкий учинити, чтоб никто у атаманов и у казаков вотчин не покупали, а служити им с тех поместий и с вотчин велели самим. А которой атаман или казак пойдет в монастырские служки или в холопы в боярской двор или к кому-нибудь, или учнет торговати, или за кем сядет на пашне, и тех поместья и вотчины отписывать на государя» [348] ЦГАДА, ф. 1209, стб. 39454, ч. 1, л. 97–99; кн. 5987, л. 510–511. Опубликован по списку 1626 г., обнаруженному А. П. Богдановым (Законодательные акты Русского государства второй половины XVI — первой половины XVII в.: Тексты. Л., 1986. С. 98). Жалованные грамоты казакам на вотчины и после указа 1619/20 г. продолжали составляться по прежнему формуляру и предусматривали возможность запрещенных указом земельных операций (ЦГАДА, ф. 135, отд. 1, Р. IV , д. 33, л. 1). .